ты хоть подумал об Арине? Ты приходишь ко мне, обнимаешь меня, а о ней ты подумал? Прости, но ты поступаешь очень подло.
– Да, я думаю о ней. Я всегда о ней думаю: днями, ночами, зимой и летом. Всегда.
– Так вот, я хочу, чтобы ты больше никогда ко мне не приходил. Прости, – сказала я и пошла прочь от него.
– Кристина, ты случайно не влюбилась в меня? Мне кажется, что ты что-то чувствуешь ко мне, – подошел он сзади и попытался развернуть меня, но я не поддалась. – Ответь, пожалуйста, честно.
– Люблю? – я вложила как можно больше удивления в голос и повернулась к нему. – Ты что?! Нет. Я ничего не чувствую к тебе, кроме дружбы, – лгала я. – Как ты мог такое подумать? У тебя же есть девушка!
Может быть, именно сейчас я должна была сказать ему правду. Может быть, сейчас тот самый момент, который изменит мою и его жизнь. Но я не стану этого делать. Я еще найду свое счастье, а чужое счастье я красть не собираюсь. Я не злодейка. Я оставлю всё так, как было раньше до нашего знакомства. Правда, на сто процентов все не вернуть потому, что воспоминания всё равно останутся, но я должна сделать хоть что-то.
– Елизар, я всегда относилась к тебе, как к другу. Я веду себя так странно потому, что мне жаль Арину, которая сейчас одна в Красной Звезде. Мне было бы очень больно, если бы мой парень уходил к другой, даже будь она просто другом.
– Я все понял. Давай больше не затрагивать эту тему. Мы обсудим роман, и если ты захочешь, то я… навсегда исчезну. Только скажи это.
– Хорошо, мы обсудим роман, – вытирая слезы улыбнулась я. Я всегда любила обсудить прочтенную книгу с кем-нибудь.
Мы прошли в мою комнату и сели на кровать: Елизар сел напротив меня, а я прижалась к стене, обняв подушку. На мне была пижама, которую я надевала, когда на улице холодно, и которую ненавидит моя бабушка. А Елизар сегодня был в клетчатой рубашке, с черной футболкой под ней.
Ренуар без конца сравнивал меня с Джен Эйр, а я сдерживалась от сравнения его с Рочестером, потому что не смогу сдержать в себе такую боль. Я отмахивалась от его сравнения, пыталась увести его в другую сторону, но мы всё равно возвращались к этой почти мертвой точке. Эта боль, которую я испытывала, смотря ему в глаза, сидящему напротив меня, ни с чем не сравнима. Раньше я не испытывала подобного, и, наверное, никогда не испытаю, если мы больше не увидимся. Сегодня наш последний вечер – я так решила. Чем дальше затягивается наша дружба, тем сильнее становятся чувства, будь то любовь или боль.
– Может быть, сфотографируемся на фронталку? – спросил Елизар, доставая свой телефон. – У нас нет ни одного общего фото. У меня есть фото со всеми друзьями, кроме тебя.
– А Арина не будет против? – осторожно спросила я.
– Нет, конечно. Она наконец-то увидит моего таинственного друга.
Я села рядом с Елизаром, и он включил переднюю камеру. Ренуар пафосно поднял одну бровь и серьезно посмотрел в камеру, я же, недолго думая, скорчила первую попавшуюся в голове рожицу. Не стану же я строить из себя невесть кого.
– Ах так! – воскликнул Елизар. – Ну ты у нас профессионал в этом деле, – легонько толкнул меня кулаком в бок мой друг.
– Черт! Не напоминай! Только не напоминай! – сразу же вспомнила я тот день, когда мы катались на велосипедах в подсолнечном поле.
– Не буду, не бойся. Но попробуй еще раз ту самую рожицу со слюнкой! – засмеялся он и откинулся назад.
– Елизар! – завопила от злости я. – Я тебя убью!
Я взяла подушку и бросила её ему на лицо, чтобы не видеть этой красной наглой рожи. Та случайная слюнка была последним, о чем я сейчас хочу думать. Не хорошо как-то получилось в тот день. Елизар все еще хохотал под подушкой, поэтому я снова решила перевести тему, а вернее закрыть её.
– Я хочу спать, – твердо заявила я.
– Спать? Уже? – удивился он. – Время же только…
– Три часа ночи. Мне через два с половиной часа вставать!
– Ого, прости, я и забыл. Знаешь, я могу тебе рассказать сказку на ночь, – предложил он.
– Что? – покосилась я на него с недовольным лицом. – Какая к черту сказка?!
– Три поросенка, – неуверенно понизил голос он.
– Да я и без тебя знаю эту сказку, как волк профукал три свиньи.
– Нет, – протянул он и сел ближе ко мне, – мою версию ты еще не слышала.
– Твою версию? – усмехнулась я. – Это когда же ты у нас в сказочники заделался?
– Будешь слушать или нет? – не выдержал моих издевок Ренуар.
– Давай сюда свою сказку, – согласилась я и юркнула под одеяло. – Только свет сначала выключи.
– Хорошо.
Сказку о трех "реальных кабанах" я услышалав первый раз. Впервые мне поведали альтернативную историю о "рэкетирах-свиньях" и волке, сражающемся с коррупцией. Оказывается, волк проверял на прочность дома свиней, которые перевели деньги, выделенные на строительство домов, на свой личный счет. В итоге, как оказалось дома-то бракованные, жильцы жалуются, а волк, как честный гражданин, избранный народом, пошел сражаться с этой бандой. В конце концов добро, наверное, победило, потому что я не дослушала до конца и вырубилась на второй свинье, торгующей наркотиками.
Глава 20
Рассвет. Конец
Когда на моем телефоне прозвенел утренний будильник, мне пришлось приложить много усилий, чтобы подняться с постели. Моя голова ужасно болела, и каждое движение отдавалось тяжелой болью во всем теле. Вначале я не торопилась подниматься и прощаться с теплой кроватью, тем более рядом со мной лежал Елизар, свернувшийся на краю кровати калачиком, но долг зовет. Это наш последний день, поэтому я позволю себе небольшую слабость и немного понаблюдаю за ним спящим.
Его пышные ресницы не дергались, значит, его сон мирный и хороший. Бледное лицо Елизара в темноте моей комнаты казалось еще бледнее. Он расслабился, ничто его не тревожит. Демоны, бушующие в нем, казалось, ушли от него навсегда, но это обман, когда он проснется, они снова вернутся. Воротник его клетчатой рубашки был поднят, а рукава опущены – он замерз. Осторожно, стараясь не разбудить его, я накрыла Елизара освоим одеялом и, в последний раз взглянув на него, пошла на кухню.
С утра мне предстояло сварить теленку каши, раздать всем моим питомцам утреннюю порцию травы и напоить их водой. Пока кипятилась вода для каши, я утолила свою жажду и закинула
