сорвался и после одной из удачных сделок переспал с секретаршей.
Повисла тишина. Она могла быть мирной как обычно бывало между этими двумя, но сейчас в этой тишине летали искры недосказанности. Ренат продолжил.
– Я ее уволил, выплатив содержание на несколько месяцев вперед, – говорил будто оправдывался. Только вот непонятно перед кем: сыном или собой.
– Ты не отрицаешь? – Арман попытался встрять, но Ренат не закончил.
– Она пришла через месяц и сообщила что беременна. А мы с твоей матерью только начали налаживать отношения. У нас все было хорошо, я любил ее и дорожил ей не смотря на ошибку, которую совершил. И боялся, что она узнает об измене.
Он захлебнулся дыханием и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Я дал денег секретарше и сказал, чтобы решила проблему кардинально.
– Но эта проблема вернулась спустя почти тридцать лет и вставляет тебе палки в колеса, – с издевкой подытожил Арман и Ренат замолчал, отвернувшись к окну.
– У Сюзанны была фамилия Самсонова, но я не предавал этому значение до сегодняшнего дня.
Всё встало на свои места. Арман осушил свой стакан залпом. Ренат провел по лицу рукой.
– И у тебя никогда не возникало мысли убедиться, что она и правда сделала аборт? Или хотя бы выйти на нее и узнать, как сложилась ее жизнь? – он понимал, что отец не ответит, но несправедливость просто выводила из себя.
– У нас с твоей матерью началась новая жизнь, я не разыскивал секретаршу, потому что боялся ворошить прошлое. А потом мы узнали, что твоя мать ждет ребенка. И всё кроме этого отошло на второй план.
Армана затошнило.
– Беременность протекала тяжело, матери запретили нервничать и в последние месяцы запретили вставать с постели. У нее было слабое здоровье и… да что я рассказываю – ты и сам все помнишь.
Арман кивнул чувствуя горечь во рту. Его сердце рвалось на части.
– Твоя мать не доходила до девятого месяца. Она родила в семь.
Ренат замолчал, пытаясь справиться с эмоциями.
– Кристина стала нашим спасением.
– Знаю, – горло сдавило, но он все равно сказал это. – Кристина беременна от Самсонова.
– Нет! – отец так резко обернулся и рухнул в кресло, будто все силы из него выжали.
Арман кивнул.
– Я поговорю с ней, – Ренат встрепенулся и Арман апатично уставился в пол. Разговоры ничего не решат. Сестре придется это сделать так или иначе. Для ее же блага как и сказал Самсонов.
– Расскажешь ей всё? – спросил тихо.
– Нет, но… подумай, ей столько всего пришлось пережить, и… – Ренат осекся, глядя на сына. – Давай расскажем, но не сейчас.
Арман кивнул. Усталость ломала мышцы и била в голове назойливыми молоточками.
– Дерьмово вышло, – произнес делая глубокий вдох и тут же закашливаясь. – Я пойду к себе. Не говори Кристине, что меня побили.
– Ладно, сын.
Арман встал и развернулся к двери, но на его плечо легла тяжелая ладонь и он замер, взявшись за ручку.
– Если бы я знал, что он его сохранила… Все было бы по-другому.
Оставалось только в это верить. Его мир итак слишком сильно пошатнулся за этот вечер.
29
Ангелина постучала в дверь, и я услышала щелчок замка.
– Ты была закрыта снаружи, – она произнесла растерянно, держа в руке ключ.
– Арман решил заточить меня, – негромко произнесла, глядя на горничную, которая вошла вслед за Ангелиной и внесла в комнату поднос.
– Поужинаешь со мной? – Ангелина указала на край постели и поднос поставили туда. Невестка села на пуфик поднимая крышки с горячих блюд, а я придвинулась к краю матраса, без энтузиазма оглядывая тарелки.
– У меня нет аппетита, – произнесла устало, но живот выдал мою ложь.
– Хотя бы пару кусочков, – не унималась Ангелина, и я устав с ними спорить взяла в руки вилку.
– У меня токсикоз, – произнесла честно и невестка замерла с недонесенной до рта вилкой. – Да.
– Теперь ясно, – Лина выдохнула, будто разгадала загадку, а я нахмурилась странному выражению ее лица.
– Что?
Она опустила взгляд, будто я поймала ее за чем-то предосудительным и отпила чай.
Секунды казалось длятся вечность.
– Ясно твое поведение. И отсутствие аппетита, – пояснила, но мне показалось, она хотела сказать не это. Допытываться я не стала, слишком устала для разборок.
– Я не хочу избавляться от него, – произнесла твердо, будто провоцируя невестку возразить, но она ошарашенная моим заявлением только возмутилась.
– Ты считаешь, что тебя кто-то может заставить сделать аборт?
– Арман взбесился… Я думала он убьет Давида.
Ангелина снова отвела взгляд и негромко произнесла.
– Нет, Арман в кабинете с твоим отцом. Уже успокоился и видимо смирился…
– Ясно, – произнесла и отложила вилку. От запаха еды меня снова замутило.
– Что бы ни случилось, я на твоей стороне, – Лина вдруг протянула руку и сжала мою кисть поверх покрывала. Мое сердце дрогнуло, а в горле запершило.
– Спасибо, – ответила тихо и безотчетно опустила руку на плоский живот, пытаясь почувствовать там новую жизнь. Она была еще слишком маленькой, чтобы стать осязаемой, но сердце наполнялось теплом от мысли что у меня будет ребенок.
В комнату постучали.
– Войдите, – произнесла, ожидая увидеть Армана, но в дверях появился отец. Я улыбнулась ему и поднялась с постели, чтобы обнять. – Папа, я соскучилась.
Отец сжал меня так крепко, будто мы не виделись несколько лет и даже мои ноги оторвались от пола когда он приподнял меня.
– И я скучал,
