двигаться в мою сторону, – было уже поздно. Он сделал ей очень больно. Разбил хрупкое девичье сердце. И может, не только.
Встав в шаге от меня, она, склонив голову, вглядывается в мои глаза, пока ее напоминают мне две ледяные бездны. Бездны, полные безумия.
– Что ты имеешь в виду?
– Я обещала своему источнику не выдавать подробности. Но могу сказать одно: паренька посадили в тюрьму, – она подходит ближе, так, что носы ее туфель касаются моих, и произносит последние слова шепотом, – за изнасилование несовершеннолетней.
Внутри вскипает ярость. Она вырывается словно лава из жерла вулкана, заставляя мысли путаться. Не знаю, куда себя деть. Поверить ли в эту историю? Или продолжать сомневаться? Не знаю. Единственное, в чем я уверен, – хочу побыстрее оказаться рядом со Скарлетт. Закрыть ее от всего мира и живущих в нем кретинов.
А если история окажется правдой… То этот сукин сын пожалеет о содеянном.
– Печально, правда? Сколько всего милашка Скарлетт скрывает за своей лживой улыбкой, – ее острые ногти царапают мои скулы именно в тот момент, когда я хочу сказать ей убираться, но слова застревают в горле. – Жаль, что ты не сможешь быть с ней рядом. Уверена, она расстроилась, увидев ту запись.
– О чем ты?
Раздраженно сбрасываю ее руку со своего лица, вызывая этим усмешку.
– Ох, милый. Я же говорила, тебе не быть счастливым без меня, и это не просто слова, брошенные на ветер.
– Что ты сделала, Ханна?
– Не кричи ты так. Всего лишь попросила показать ей одно занимательное видео, – девушка кидает короткий взгляд на часы. – Она как раз должна была уже досмотреть момент, где твой отец сообщает, что Скарлетт нужна для достижения целей, а ты с этим соглашаешься. Правда, пришлось его немного отредактировать. Ну, знаешь, выставить тебя настоящим козлом.
– Ты что?!
Гнев вырывается наружу. Больше не церемонюсь, выталкивая девушку к выходу.
– Аккуратнее! – вопит она, но я не обращаю на это внимания. – Не расстраивайся ты так, найдешь себе новую подстилку.
– Заткнись! Закрой свой грязный рот, Ханна, – почти рычу я. – Мне надоели твои игры. Если все это время мне было тебя жаль, то теперь, не сомневайся, я добьюсь судебного запрета на твое приближение. Мне осточертели ты и твоя ненависть.
– Не волнуйся, – произносит она, уже стоя за порогом. – Я и так собиралась отстать от тебя. Дело сделано. Я разбила тебе сердце. Повторила то, что ты сотворил с моим, Брайан. Теперь мы квиты.
Не знаю, собиралась ли она сказать что-то еще, так как захлопываю дверь и убегаю, оставляя девушку за спиной. Ханна не имеет для меня никакого значения. Я думаю только о Скарлетт и о чувствах, которые ей пришлось испытать, когда ей показали то видео. Чертова сталкерша! Я знал, порой Ханна следила за мной, замечал ее среди толпы, но до последнего верил, что мне просто показалось. Надо было быть осмотрительнее.
Теперь мне придется платить за собственную глупость. И я надеюсь, Скарлетт еще не повесила фото с моим лицом на доску для дартса и даст мне шанс объясниться.
Иначе я труп.
Не знаю, сколько времени проходит с тех пор, как за Гвен захлопывается дверь. Не думаю, что слишком много, ведь праздник внизу до сих пор продолжается, а ко мне так никто и не заявляется вернуть в зал.
Впрочем, возможно, родители слишком злы на меня и не хотят, чтобы мое недовольное лицо портило атмосферу. Сейчас на нем еще и растекшаяся тушь, глаза красные, а состояние волос даже страшно представить. Да, я наверняка выгляжу отвратно. Ощущаю себя, к слову, так же.
Мне надоело плакать и терзать себя мыслями о том, какая я бедная и несчастная, поэтому последние минут десять лежу, уставившись в потолок и давая опустошению поглотить меня с ног до головы.
Брайан. До сих пор не могу поверить своим ушам. Мысль, что вся наша история оказалась простой угодой его отцу, никак не укладывается в голове. Все слова, поцелуи и дни, проведенные вместе. Неужели это было одной огромной ложью?
Если так, то Найту стоило стать актером. Справился он на отлично.
Интересно, что ему досталось бы, доведи он сделку до конца? Как его отец оценил мое сердце, поданное на блюде?
Ненавижу.
Бью кулаком по матрасу, избавляясь от накатывающего гнева.
Отлично, лучше буду злиться, чем страдать.
Еще через минуту я уже самозабвенно избиваю собственную постель, представляя лицо Брайана.
– Как ты мог? Придурок! Козел!
Каждое ругательство сопровождается жалобным скрипом моего матраса. Так продолжается до тех пор, пока легкие не начинают гореть от того, как сильно сбивается мое дыхание. Тогда я обессиленно падаю обратно и притягиваю колени к груди.
Неудачница Скарлетт.
Из всех прозвищ, что мне давала Гвен, это, пожалуй, самое обидное, ведь связано с одним из худших событий моей жизни, о котором не знают даже мои родители. Для них Джим так и остался отличным парнем, с кем у нас просто не сложилось.
Ох, как же они ошибаются.
А вот Гвен знает все. И не устает припоминать мне детали, не давая ране на сердце зажить.
Зато Брайан смог. Смог залечить мои шрамы. Дал мне вновь почувствовать себя любимой. Счастливой.
А потом растоптал еще сильнее.
– Ненавижу! – кричу в подушку, чувствуя, как к глазам вновь подступают слезы.
Подскакиваю с кровати, бегу к полкам и достаю ту самую книгу, подаренную Найтом. Открыв, вынимаю оттуда фотокарточку, намереваясь разорвать ее на мелкие кусочки, но, глядя на наши счастливые лица, я застываю как вкопанная. Провожу рукой по глянцевой бумаге, позволяя себе на секунду вернуться в прошлое.
Нет, я не могу.
Кладу фото обратно и, захлопнув книгу, ставлю ее на место. Делаю несколько вдохов, надеясь собраться с мыслями, но на глаза попадается мягкая игрушка в углу. Угрюмый кот, на голову которого я надела тот самый ободок из тира.
– Да чтоб тебя!
Закрываю лицо руками, но не даю ни единой слезинке выбраться наружу. О нет, я больше не буду плакать. Это не стоит того. Но, черт, как же хочется кому-нибудь выговориться! Высказать все, что так царапает грудную клетку изнутри.
Все эти годы в таких ситуациях я бежала к одному, единственному человеку, но прямо сейчас она наверняка находится в самолете на пути к своей краткосрочной свободе. Иначе Дафна нашла бы достаточное количество едких слов, которыми мы бы обложили Найта.
Чертов Брайан! Даже не явился на праздник.
