— Начальник отдела хочет показать мне окрестности? — Ее грудь сотрясается от сдерживаемого смеха.
— Да. Сам так сказал. — Она переворачивает телефон, чтобы я могла увидеть цепочку сообщений своими глазами.
Деклан прочищает горло.
Черт. Это не личный отпуск, помнишь? Сегодня уже достаточно отступлений от протокола. Последнее, что нужно Деклану, это чтобы я отвлекалась на вещи, которые сейчас не важны. Я могу вернуться и посетить Дримленд в любое время, но у нас есть только один шанс убедить Якуру работать с нами. Растения могут подождать.
Я качаю головой.
— Хм. Вообще-то завтрашний день мне не подходит. Скажи ему, что я сожалею, и, может быть, в следующий раз я смогу освободить место в своем расписании для визита. — Ее улыбка исчезает.
— Ох. Не беспокойся.
Деклан тянет меня за локоть.
— Почему ты отказываешься?
— Потому что нам нужно подготовиться к нашему похождению. Якура будет здесь через пару дней, и мы должны быть готовы ко всему, что он может бросить в нас.
— Это ничем не будет отличаться от того, что ты видела сегодня. — Я хмурюсь.
— Но мы же команда.
— Я уверен, что смогу продержаться несколько часов без тебя, пока ты будешь осматривать растения.
— Во время работы ты не можешь пройти и тридцати минут, не найдя причины заглянуть ко мне.
— Мне нравится давать тебе устные инструкции.
— Зачем?
— Нужна ли мне причина получше, чем смотреть, как твои глаза горят вызовом?
— Ты такой врунишка. — Его правый глаз дергается.
— Я провел небольшое исследование того, как люди с такими различиями в обучении, как у тебя, лучше всего справляются с устными и письменными инструкциями. — У меня дрожат колени.
— Что-нибудь еще ты узнал?
Его рука обнимает меня за талию, что, вероятно, лучше всего, учитывая, что мои ноги находятся примерно в двух шагах от того, чтобы сдаться.
— Голосовые заметки или телефонные звонки работают лучше всего. — Я смеюсь, несмотря на плотный комок эмоций, образующийся в моем горле.
— А я-то думала, ты просто ненавидишь переписку. — Уголки его губ чуть приподнимаются.
— Я ненавижу переписку. Не обманывай себя, думая, что это как-то связано с тобой.
— Заткнись. — Смеюсь я, толкая его в грудь.
Его руки не двигаются, хотя губы изгибаются в улыбке.
— Зара, ты можешь пойти и запланировать завтрашние мероприятия. Может, ей и тяжело, но Айрис и дня без меня не проживет. — Я высовываю язык.
— Пожалуйста. Я не думаю, что ты провел целый рабочий день без меня в течение трех лет.
Его голос падает, когда его темные глаза захватывают меня в трансе.
— И я не планирую делать это в ближайшее время.
Я прижимаюсь к груди Деклана, когда он набрасывает одеяло на наши вплетенные тела. Я благодарна ему за инициативу, потому что мои мышцы болят после того, как я дважды обошла весь парк.
Я рисую бессмысленные узоры на его груди.
— Спасибо за сегодняшний день.
— Тебе не нужно благодарить меня каждый раз, когда я делаю что-то хорошее.
— Я где-то читала, что подкрепление хорошего поведения увеличивает вероятность того, что это произойдет снова.
— Есть лучшие способы укрепить хорошее поведение. — Его скрипучий голос превращает мои внутренности в бурлящую лаву.
— Как бы сейчас заманчиво не выглядил секс, я не думаю, что смогу двигаться.
— Я все сделаю сам.
— Кто знал, что ты был настолько активным?
— Все говорят, что практика делает совершенным, так что я пытаюсь уместить в себя все уроки, которые я могу выполнить.
Я смеюсь так сильно, что боюсь, что могу описаться, если я не остановлю.
— Тебе больше не нужна практика. Поверь мне.
Для человека, который Бог знает как долго избегал женщин, Деклан точно знает, что делает в спальне. Или офисе. Или душе. Практически везде, где есть поверхность, о которую можно трахаться, уже небезопасно.
— Мое эго благодарит тебя, но я говорю о тренировках для ребенка, а не о сексе. — Мои глаза расширяются.
Мы не говорили о презервативах с тех пор, как пару недель назад Деклан бросил меня в разгар нашего спора. Никто из нас не осмеливался затронуть эту тему, поэтому мы не прекратили их использовать. Мой голос затихает. Я даже не могу произнести ни слова.
— Я всегда готов, когда ты захочешь, начать работу в своей маленькой футбольной команде.
— А кто сказал что-нибудь о футбольной команде? — Спросила я.
— Ты говорила. Если я не ошибаюсь, ты сказала, что хочешь целый микроавтобус детей.
Я не уверена, что даже дышу, когда говорю.
— Но мы согласились только на одного ребенка.
— Планы меняются.
— Ты даже не хотел одного ребенка. Как ты думаешь, я поверю, что тебе нужна целая футбольная команда?
— Я верю, потому что это сделает тебя счастливой.
— Не поэтому люди должны иметь детей. Это пожизненное обязательство… — Он прижимается губами к моим губам, чтобы заставить меня замолчать.
— Вот именно.
— Но… — Он снова целует меня, и мое тело растворяется в матрасе.
— У нас может быть один ребенок или пятеро, если они будут только со мной. Я подарю тебе жизнь в минивэне, только если ты этого захочешь.
— Что, если всего этого слишком много сразу, и я не смогу справиться с новыми отношениями и новым ребенком? — Его горло сжимается.
— Тогда мы подождем.
— Даже если это будет означать, что ты не станешь генеральным директором?
— Даже тогда.
Меня захлестывает волна эмоций, настолько сильных, что мои глаза блестят. Одинокая слеза скатывается по моему лицу, прежде чем упасть на подушку подо мной. Никогда за миллион лет я не ожидала услышать эти слова из его уст.
Он целует меня до тех пор, пока мои губы не начинают покалывать, а ноги не начинают дрожать вокруг его талии. Наша одежда приземляется в кучу на полу рядом. Когда он тянется за презервативом, лежащим на комоде, я накрываю его руку своей и качаю головой.
— Ты уверена? — Он смотрит на меня сверху вниз с напряженным выражением лица.
Я киваю, боясь заговорить. Он стонет, когда целует меня, на этот раз достаточно жарко, чтобы поджечь мои губы. Его движения неторопливы, когда он касается моего тела, как будто это в первый раз.
Я чувствую себя желанной, когда его губы целуют дорожку от моего рта к груди. Он втягивает мой сосок в рот, дразня кончик языком. Я вздрагиваю от звона, который пробегает по моему позвоночнику. Его горло вибрирует под моей кожей, когда он смеется, но его веселье исчезает, когда его рот возвращается к пытке моей груди. Он переходит к другому, сосредоточив все свое внимание на том, чтобы довести меня до безумия.
Я трусь о него, пытаясь найти облегчение. Внутри меня нарастает давление от того, что он сосет, лижет и покусывает мою грудь, но я не могу найти освобождения.
Я стону от разочарования и тяну его за волосы.
— Кто-то нетерпелив.
— Кто-то собирается покончить с этим сам, если ты не продолжишь двигаться. — Его смех наполняет меня теплотой, отличной от той, что бурлила внизу живота.
Он ползет по кровати, пачкая наши простыни, и широко раздвигает мои ноги. Наши взгляды остаются прикованными, когда он погружает свой язык внутрь меня. Моя спина выгибается, но его рука прижимает меня к кровати, пока он трахает меня своим языком.
Всегда ли будет так хорошо?
Его смешок посылает еще одну вибрацию по моему телу, и я понимаю, что, должно быть, сказала это вслух.
— Только с тобой.
Его пальцы дразнят меня, работая в унисон с его языком, когда он вытягивает из меня удовольствие с каждым толчком. Его большой палец трется о мой клитор, и я стону, когда меня накрывает оргазм.
Деклан не останавливается, пока я беспомощно не растягиваюсь на кровати и не жду его.
— Ты прекрасна. — Он ползет по мне и обхватывает ладонями мое лицо. Его руки раздвигают мои ноги еще шире, давая ему место, чтобы устроиться между ними. — Я мог бы провести остаток вечности с тобой, и все равно не было бы достаточно времени, чтобы закончить все, что я запланировал для нас.
