втаскивать ее в салон насильно.
— Зачем? — Смотрит на меня теперь с полным непониманием и даже испугом.
— Поедем твоего братика лечить. Ты ведь оказала мне первую помощь, а я как -то не успел. Теперь хочу.
— Ой, хватит! — кривится София отступая, посчитав, что я шучу.— Благородство это не твое. Отпусти!
— Ладно, — решаю сходить на компромисс. — Не хочешь ехать со мной, можешь на автобусе, но поверь, когда ты доберешься, я Алексу искусственное дыхание успею сделать.
Оставляю ее осмысливать свои намерения и спокойно так направляюсь в сторону водительского..
— Стой! — реагирует довольно быстро, тут же схватив меня за рукав. — Ты что, собираешься к нему? Серьезно?
— А по твоему не нужно? Думаешь, я так это все оставлю? Вот это все, сказанное тобой и твоим братом, в подвешенном состоянии? Нет, моя Святая Простота, нет,— кручу головой и мягко улыбаюсь. В моих глазах сейчас черти костры жгут и на балалайках играют. Она следит за выражением моего лица и впитывает всю истину для себя. — Этой ночью я не решился к вам подняться, а сегодня у меня другое настроение.
— Так вот зачем ты приезжал. Разобраться? — сказано с какой-то давящей обидой.
— Садись в машину или я поеду один.
— Да тебя Алекс на порог не пустит! — бросает последний аргумент.
— Уверена? А по моему ему есть, что мне сказать.
—Тимур!!
Я забираюсь в салон, бросаю банку колы на заднее сиденье и с полным удовлетворением смотрю, как она располагается рядом только с другой стороны. Выбора то в целом никакого.
— Я не оставлю вас наедине, даже не мечтай.
— Хорошая девочка, — заключаю я в ответ на то, что все таки сообразила сесть в машину и тут же получаю кулачком в плечо. — Плохая девочка.
— Не раздражай меня!
— Потерпи, сегодня больше некого.
Мы выезжаем со стоянки под ее не прекращающееся словоблудие. И про то, какого хрена нас свела судьба, и зачем она со мной связалась, и много других вопросов на тему того, что мне от нее надо, и что от Алекса.
И мне даже смешно на это отвечать.
Но на кольце все таки приходится заговорить. Когда вижу на баннере, то, что никак не мог рассмотреть ночью, когда проезжал мимо. Она слишком хороша, что бы висеть вот так на всеобщее обозрение для тысяч глаз. Внутри меня что- то тут же ломается и рушит весь положительный настрой.
— Смотри-ка, что это у нас здесь? Какая залипательная фигня..
София возводит взгляд к лобовому стеклу и тут же замолкает. И даже кажется глаза отводит, словно стыдится.
— Это не фигня, это… — не соглашается со мной, бросается объяснять, закусывает губу, будто так проще нашарить нужное слово, но после, скосив глаза, отбрасывает эту идею.. — Ладно, это фигня, но…
И все равно не находит слов, а я так хорошо изображаю недоумение, что и взаправду начинаю думать, что не понимаю.
Любознательности мне с детства не занимать, и порой она лезет когда не следует. Или, напротив, очень вовремя? Очень вовремя для того, чтобы протестировать. Проверить свои ощущения. Проверить и ее заодно тоже.
— А ведь приятно, да? Приятно когда кто-то взрослый, солидный спешит прославить тебя на весь город. Как он тебе? Впечатляет?
Резко выворачиваю руль влево перестраиваясь в потоке машин, в последний момент замечаю красный глаз светофора и торможу.
— А не слишком ли интимные вопросы ты задаешь? Тебя это как- то касается? — Бросила острый, нечитаемый взгляд, потом нахмурилась и отвернулась.
— С темы не съезжай, — упорно настаиваю на своём и сам себя убеждаю в том, что смотрю не на ее профиль, а на окно за ней. Больно там интересная машина в соседнем ряду. Серая. — Мне положено знать.
— Ничего тебе не положено.
Диалог зашёл в тупик. И с ней так всегда. Но даже это не раздражает. Раздражает Олег, который слишком далеко распростер свои щупальца.
— Мой брат благотворительностью не занимается, — как можно непринужденнее поясняю я, а внутри уже пару минут как шторм в 5 баллов.
Но София никак не реагирует на мои слова и я решаю не продолжать эту скользкую тему. Не сейчас.
— Очень надеюсь, что ты высадишь меня у дома и укатишь ко всем чертям.
— Не надейся.
— Что тебе вообще от него надо? Что? — Завидя угол своего дома София активизируется с новой силой. Даже истеричные нотки проскальзывают, лёгкие такие, едва заметные.
— Ну почему же от него? — глушу мотор, поворачиваю лицо в ее сторону и долго смотрю. У нее на щеках румянец от эмоций и вид решительный. И мне почему то хочется, что бы румянец остался, а она была сейчас спокойной и расслабленной. И вдруг, это на самом деле происходит. Я даже сморгнул. То ли мой взгляд так подействовал, то ли ощутила необратимость собственного положения, но Малышка Со вдруг выдохнула и сдалась. Поникли плечи и взгляд скользнул от моих глаз ниже, прошелся по губам, по шее в распахнутом вороте куртки и замер где -то в районе солнечного сплетения.
— Хорошо, — тихо начала она, нервно дёрнув уголком губ, — давай начнем сначала. Просто объяснимся, спокойно без этого всего.
Начать сначала. А не поздно ли?
Нет, не то что бы я не хотел дать ей шанс объясниться, или был как-то глубоко обижен и не желал идти на компромисс. Вовсе нет. Абсолютно. Мне просто не хотелось, чтобы это все вдруг оборвалось. Наше общение, например. И даже все то, что между нами сегодня произошло. На мой взгляд нас это сблизило. После всего мне сложно будет откатить назад.
Она все ещё ждала ответа, снова направив свой взгляд мне в глаза.
— Ну кто я такой что бы лишать тебя шанса? — мягко отвечаю я. А в голову тут же бьёт — какая ложь. Ложь! Я для тебя все. Я для тебя везде. Я твоя вечность.
— С Алексом тебе лучше не общаться. Он запутался, ничего не понимает и очень злится. Этот Лисицкий избил его из -за тебя, обвинив в ..., — тут она сжала пальцы и отвела взгляд. — Черт, как глупо..
На несколько секунд ушла в себя, а когда вернула взгляд продолжила.
— Я знаю, что это все из -за Даниэль. Но
