должна признать, что после многих лет, когда я не чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы показать свое истинное "я", мне это нравится. Мне нравится, что он зашел так далеко, как только мог. Нравится, что он знает обо мне даже мельчайшие подробности.
Ради всего святого, он заставил собственного деда участвовать в хитроумной уловке.
Камеры, преследование, правило одной кровати.
Все они переходят черту, но я не могу найти в себе ни одной частички, которую бы это волновало.
Я хочу, чтобы он сошел с ума.
Я хочу нажать на все его рычаги, пока он не сломается.
Я хочу, чтобы он нашел меня.
Расстегивая платье, я глубоко вдыхаю, когда корсет ослабевает вокруг моих ребер. Красиво, но не практично в любом смысле этого слова. Я пожевала нижнюю губу, оценивая ситуацию. Заползти в постель без платья — значит создать себе проблемы, но я не могу побороть волнение, которое пробегает по позвоночнику при мысли о том, что это будет. Я позволяю платью упасть на пол, а затем, после нескольких секунд раздумий, спускаю трусики и расстегиваю лифчик.
В конце концов, он заслужил приз за всю эту работу.
Плед оказался тяжелее, чем я ожидала, и я зарылась в него поглубже. Быстрый взгляд на часы говорит о том, что с момента моего ухода прошло не менее сорока минут. С каждой минутой в моем животе нарастает боль.
Что, если он не придет? Что, если все это было просто игрой, а теперь я узнала, что все кончено?
Я переворачиваю телефон — ни одного пропущенного звонка.
Что я наделала?
Деймон
Мое тело болит от нетерпения, каждая секунда кажется вечностью, пока я жду своего шанса заполучить Мисти. Я расхаживаю по гостиничному номеру, проводя пальцами по волосам, и делаю глубокий вдох. Двухчасовое ожидание, пока она уснет, почти убивает меня, но я знаю, что это того стоит.
Я опускаюсь на дешевое изголовье из искусственной кожи, мое сердце колотится от волнения. Подкупить клерка внизу, чтобы он освободил соседнюю комнату, было проще простого. Быстрый звонок предыдущему жильцу, предложившему им более просторную комнату из-за "проблем с электричеством", заставил их убраться отсюда за считанные минуты.
Но ожидание никогда не было моей сильной стороной, и последние несколько часов стали для меня пыткой. Стены тонкие, как бумага, и усиливают каждое ее движение. Прошло несколько часов, прежде чем она наконец успокоилась настолько, чтобы заснуть. В какой-то момент я мог поклясться, что слышал ее плач, и чуть не сорвал свое прикрытие, чтобы проверить, как она там.
Но сейчас, когда я смотрю, как цифры на телефоне меняются с двадцати девяти на тридцать, по моим губам медленно расползается улыбка. Она снова почти моя. Эта мысль наполняет меня одновременно волнением и чувством вины, но я отбрасываю их в сторону, сосредоточившись на том, чтобы получить желаемое. Предвкушение почти невыносимо, но от этого конечный результат становится еще слаще.
Моя девочка хочет поиграть в догонялки, и я с готовностью подчиняюсь. Но на этот раз она узнает, что значит быть моей. Неважно, как далеко она убежит или как сильно попытается скрыться, я всегда найду ее и верну к себе.
Пройдет совсем немного времени, и она поймет, что, как бы сильно она меня ни отталкивала, я всегда приду за ней.
В отличие от входных дверей, двери, соединяющие комнаты, имеют стандартный засов. Потребуется несколько секунд, чтобы выбрать его и тихо открыть дверь, стараясь не разбудить ее раньше времени.
Свет из окна создает ореол вокруг ее лица, освещая мягкие углы. Я останавливаюсь у изголовья ее кровати, провожу пальцами по ее щекам и хмурюсь от следов слез.
Скоро она поймет, что, как бы далеко она меня ни завела, я всегда приду за ней.
Я прижимаюсь губами к ее губам, и мне становится тепло в груди, когда она придвигается ко мне. Даже во сне эта девушка моя.
Глубоко вздохнув, я медленно стягиваю с нее покрывало, обнажая под ним лишь голую кожу. Черт возьми. Я расстегиваю пуговицу брюк и спускаю их по бедрам, сжимая в кулаке свой твердый член.
Я раздеваюсь медленно, наслаждаясь возможностью полюбоваться каждым сантиметром ее тела. Ее груди прижаты друг к другу, и мой кулак сжимается, когда я живо представляю, как мой член проникает между ними. Она лежит на боку, одна нога вытянута прямо, а другая согнута перед ней для равновесия. Я прохожу по изножью кровати до того места, где ее бедра разделяются, и ее красивая розовая киска предстает передо мной. Осторожно, чтобы не разбудить ее, я забираюсь на кровать и втягиваю носом ее щель, вдыхая ее запах.
Мой член болит от желания войти в нее, но я хочу, чтобы она уже капала на мой член.
Поднявшись на оставшуюся часть пути, я упираюсь подбородком в ее шею и вставляю свой член между швами ее попки. Я резко выдыхаю, когда она отталкивается от меня, идя навстречу моим прикосновениям.
Я не тороплюсь дразнить ее, проводя пальцами вверх и вниз по ее телу, а затем нежно перекатываю ее сосок между большим и указательным пальцами, пока она подсознательно не выгибается навстречу моим прикосновениям. Я еще раз проверяю, ровно ли она дышит, и опускаюсь ниже. Ее ноги раздвигаются, когда я провожу пальцами по ее животу и опускаю их между бедер.
— Черт, детка. Ты уже готова для меня.
Влажность покрывает мои пальцы, и я втягиваю их в рот, застонав от ее вкуса.
Я сдвигаюсь так, чтобы головка моего члена оказалась между ее бедер, и медленно вхожу в нее. Мои мышцы напрягаются от сдержанности, но я не хочу, чтобы она проснулась, пока я не войду полностью.
Она вздрагивает с каждым дюймом, с ее губ срываются легкие стоны, но она все еще в отключке. Я целую ее за ухом, продвигаясь глубже. Она принимает меня на ура.
— Ты мечтаешь обо мне, Нимфа?
Я снова ввожу член, чувствуя, как напрягается ее жадная киска, умоляя о большем. Я хватаю ее за бедро, удерживая на месте, и подаюсь бедрами вперед.
— Что? — Она задыхается, тело напрягается, прежде чем попытаться отстраниться. — Что ты делаешь?
— Поймал тебя.
Я глажу ее по шее и ввожу член в нее медленными движениями, успокаивая ее.
Она стонет, когда я растягиваю ее шире, забывая о том, что должна сопротивляться.
— Я не думала, что ты придешь.
Ее голос звучит слабо, и я не могу этого допустить.
Я поворачиваю
