Ознакомительная версия.
– Нет, что ты. Просто… ничего у нас не выйдет. Это все из-за меня. Я не хочу давать тебе ложных надежд, ты имеешь право на то, чтобы тебя любили по-настоящему, а я… Я не буду тебя так любить.
– Но я думал, что у нас…
– Ты ошибался, – резко оборвала его Анна. – И в этом тоже виновата я, потому что могла случайно ввести тебя в заблуждение. Я тоже человек. Знаешь, когда ты пришел к нам домой, я вдруг так захотела, чтобы это все стало правдой. Чтобы у детей появился отец, чтобы у дома был хозяин и чтобы не все решения лежали на мне. Я просто устала, вот и попыталась обмануть тебя и себя. Особенно себя.
Они пошли дальше, углубляясь в парк. День был таким теплым, таким ослепительно-синим! И Анне было ужасно жаль, что пришлось расстроить человека, который ей никогда не сделал ничего плохого. Что бы там ни было между ним и его бывшей женой – какая разница? Олег Заступин всегда обходился с Анной и ее семьей достойно. Вот и она должна ответить ему тем же.
– Олег, ты только не расстраивайся, ладно?
– Не могу тебе этого обещать, – грустно улыбнулся он. – И не могу также обещать, что оставлю надежды на то, что однажды ты поменяешь свое мнение обо мне.
– Этого не будет, Олег, – покачала головой Анна. – Знаешь почему? Потому что у меня уже самое лучшее мнение о тебе, какое я только могу иметь. Я считаю, что ты прекрасный человек, очень достойный, честный, красивый и великолепный. Но…
– Вот почему нельзя обойтись без этого «но», – ухмыльнулся Олег.
Анна кивнула и пожала плечами.
– Речь же идет не о мнении. Речь идет о чувствах, а они, знаешь, такие глупые. О, даже не представляешь, какие глупые! – попыталась утешить его Анна.
– И все равно. Чувства тоже меняются, – упирался Заступин.
Они подошли почти к самому метро, когда Анна неловким жестом достала из своего кармана заранее заготовленный белый конверт с деньгами. Ровно две тысячи долларов, копейка в копейку, просто потому, что она считала – так будет правильно.
– Что это? – наигранно возмутился Заступин. – Что ты еще придумала?
– Это деньги, – Анна потупилась. – Я не собираюсь пользоваться твоими чувствами вот так. И даже ничего не говори, слышишь?
– Но… – Заступин замер на секунду, обдумывая что-то. – Разве это не тяжело для тебя?
– Тяжело, да, – согласилась она. – Но не слишком. Я тянула это все четыре года, я потяну и дальше. Уже не так тяжело, на самом деле. И, я надеюсь, мы с тобой сможем остаться друзьями. Как считаешь?
– Я не знаю, – растерянно проговорил он. – Не знаю, что тебе сказать. Наверное, сможем. Я… ты же знаешь, как я к тебе отношусь, Аня.
– Я знаю, – грустно кивнула она и протянула ему конверт.
Олег Заступин помедлил еще пару секунд, а потом взял конверт. Неловкость длилась не больше нескольких мгновений, а после Анна улыбнулась, похлопала Олега по плечу, поблагодарила и ушла, сославшись на занятость. Уже после, сидя в маршрутке, она обдумывала все, что произошло, и пришла к двум выводам, удивившим ее. Первое, она с удивлением отметила, что ей стало легче теперь, когда Олег взял деньги. Словно бы негласный любовный контракт, который они заключили, был окончательно расторгнут в этот момент, и теперь она была свободна.
Второе – и самое главное – Анна вдруг поняла, что никогда бы не смогла жить счастливо с Олегом Заступиным, потому что он оказался просто не тем человеком, которого она бы смогла любить. Несмотря на всю правильность, справедливость и честность того, что он сделал, полнейшую и неоспоримую оправданность его поступка, Анна знала – он не должен был брать ее денег, не должен был их брать у нее ни за что на свете. Иначе получалось, что несколько недель назад, когда он «простил» ей остаток долга, он сделал это не из великодушия. Он не проявил доброту, не пожалел вдову своего друга, любимую женщину, которую он надеялся завоевать. Все, что он сделал тогда, – дал ей скидку, да и то только под условие ее ответной любви, а это делало его совершенно другим человеком, не таким, которого Анна была готова полюбить. И, да, наверное, стоило бы повидаться и поговорить с его бывшей женой. Как бы там ни было, а бог миловал, и Анна пошла домой, начинать новую жизнь.
Добро пожаловать в наш дурдом!
Спасибо, господи, за пятницу – так подумала Анна, открывая глаза ранним утром этого благословенного для. Для большинства людей в крупных городах пятница – источник сплошных нервов, усталости, накопленной за неделю, пробок, проклятых дачников, стремящихся на крыльях любви к своим огородам. Анна лежала и думала о том, как сегодня вечером наконец-то после черт-те какого долгого времени они смогут наконец-то собраться старой проверенной компанией и поиграть в преферанс. Как в старые добрые времена.
На прошлой неделе собраться не удалось. Нонну еще не выписали из больницы, так что Анна поехала к ней и застряла в пробке на обратной дороге. Ванька позвонил от какого-то своего друга и рассказал, как к родителям приходили из военкомата – задавали нехорошие вопросы и разнюхивали, дома ли призывник. В общем, он теперь решил пожить у друга до конца лета, так как уходить в армию по такой погоде у него не было никакого желания. Олеська звонила исправно, так как надо же ей было кому-то жаловаться на своего новоиспеченного жениха. Померанцев, с тех пор как согласился жениться, совсем распоясался, а у Олеськи на прошлой неделе как раз заканчивались съемки в «Крези-тиме», так что она в истерике металась между работой и возлюбленным, засевшим у нее дома над книгой.
Женька призналась Анне (по секрету и на ушко), что ни в какой Питер она не собирается, потому что с работы она вовсе не уволилась сама, а вылетела, да еще самым абсурдным способом из всех возможных – из-за мужика, в котором в очередной раз обманулась. Анна намекнула ей на то, что Ванька, ее меньшой брат, – он совсем другой.
– Такой же точно. Только он-то даже не скрывает того, что ему на меня наплевать, – сказала как отрезала Женька. – Ну, так и мне на него наплевать тоже, можешь так и передать.
– Буду иметь в виду, – согласилась Анна, но передавать, конечно же, ничего не стала. Вот и получилось, что на прошлую пятницу никто из них не смог прибыть к месту назначения. А неделя, между прочим, выдалась нелегкая. Анна то и дело норовила разрыдаться, риск того, что она плюнет на все и примется звонить Матгемейну, умоляя его вернуться, был высок как никогда. Анна даже, когда приехала в больницу, попросила у Нонны временно забрать у нее сим-карту, на номер которой Матюша мог позвонить или написать SMS. Сметливая Нонна, почуяв, что может быть полезна любимой подруге, заодно заблокировала той доступ в почтовый ящик. Сменила пароль. И строгим голосом сказала (недаром же учительница), что даже под страхом смертной казни новый пароль подруге не скажет.
Ознакомительная версия.
