– Еще кое-что? – нахмурившись, подозрительно переспросил Джек О’Брайан.
– Мы хотим венчаться здесь, – пояснила Чарли.
– Когда? – спросила Конни О’Брайан.
– Первого июля.
– Первого июля? Ты хочешь сказать, первого июля этого года? Разве можно успеть подготовиться к свадьбе за такой короткий срок? К чему такая спешка?
– Надеюсь, это не по той причине, о которой я думаю, – заметил Джек и снова взял свой бокал.
– Да нет, папочка, – опровергла Чарли. – Нет, я не беременна. – Она глубоко вздохнула и положила под столом ладонь на колено Питера. – Но мы планируем обзавестись ребенком. И очень скоро.
– Зачем спешить? – спросила Конни. – Вы еще такие молодые. У вас впереди целая жизнь...
Чарли мялась, не зная, с чего начать.
– Давай я объясню, – предложил Питер.
– Нет, я сама. Они мои родители, и это моя обязанность. – Чарли переместила ладонь на руку Питера и начала: – Мы собираемся усыновить ребенка. Не просто ребенка, а необыкновенного ребенка.
– Вы хотите взять на воспитание ребенка? – изумилась Конни О’Брайан. – С какой стати?
Чарли прижала палец к губам:
– Пожалуйста, тише, это большой секрет.
Они с Питером решили, что только ее родители узнают правду. Именно поэтому Чарли попросила их приехать в Нортгемптон без братьев и сестер. Больше никто на свете не узнает, что они усыновят ребенка Марины. Пусть люди думают, что они поженились еще прошлой осенью или что Чарли пошла под венец беременной. В конечном итоге главным было то, что они вырастят ребенка Марины как своего собственного. Принц или принцесса будет носить имя Хобарт, и никто-никто, даже сам ребенок, никогда не узнает правды.
Когда Чарли закончила свой рассказ, изумленные Джек и Конни О’Брайан не могли произнести ни слова.
– Даже так мы до конца не отблагодарим Марину за все, что она для нас сделала, – добавила Чарли.
– Но как же ребенок? – спросила Конни.
– Да, мама, это ребенок Марины. Но для всех он будет нашим ребенком. Моим и Питера.
Джек посмотрел на Питера:
– И вы согласны с этим планом?
– Даже моя мать не будет знать правды, – подтвердил Питер.
Чарли почувствовала прилив гордости за него.
– Тогда нам только остается поздравить вас, – подвела итог Конни О’Брайан.
– Не нравится мне это, – покачал головой Джек. – Такие вещи никогда хорошо не кончаются.
– Ты так же думал, когда закрыли завод, – быстро сказала Чарли. – Ты думал, мы лишимся нашего дома. Но случилось чудо. И его совершила Марина.
Джек задумался.
– Ты права, Чарли, – сказал он наконец. – Прошло целых два года, прежде чем я нашел работу. Без Марины мы бы не выдержали.
Под столом Питер нашел руку Чарли и взял ее в свою. «Все будет хорошо, – думала Чарли. – Мы сохраним свою тайну».
На следующий день Тесс вместе с другими сидела на складном стуле на лужайке и слушала очередную поздравительную речь. Она смотрела на общежитие «Лора Скейлз», где когда-то жила ее мать и где Тесс была так несчастна в первые дни своего пребывания в колледже. Странно, что мать так и не сказала ей, в какой комнате она жила. Возможно, Салли Спунер, как и некоторые другие, не считала эту деталь такой уж важной. «Иногда мне кажется, что я совсем не знала своей матери, да и отца тоже», – подумала Тесс. Волна грусти нахлынула на нее при мысли, что никогда больше она не увидит их лиц и что в последнее время она даже не может ясно их представить. Как бы радовались родители вместе с ней, что их дочь наконец получила образование и что теперь ее имя войдет в список выпускниц престижного Смитовского колледжа.
Девушки встали и по традиции начали подбрасывать вверх свои четырехугольные шапочки. Церемония завершилась, все осталось позади. Вместе с другими Тесс аплодировала, радостными криками приветствуя будущее. У нее оно было радужным: скоро, очень скоро она обретет новую семью.
– Тесс! – услышала она голос Чарли. – Иди к нам сниматься!
Тесс пробралась сквозь толпу к Чарли и ее родителям, сияющим от счастья больше, чем сами выпускницы. Марина тоже была там, с Николасом за спиной. Рядом стоял Питер.
– Берегитесь, на меня не хватит пленки! – пошутила Тесс.
– Становись сюда со мной и Мариной, – скомандовала Чарли. – Питер хочет нас сфотографировать.
– Выстраивайтесь, мушкетеры! – крикнул Питер и поднял свой «никон».
Тесс встала по правую сторону Чарли, Марина – по левую. «Сегодня Чарли – роза между двух кустов чертополоха, – думала Тесс. – С одной стороны богатая беременная принцесса, с другой – богатая одинокая сирота. А между ними Чарли, девушка из нищей семьи, завоевавшая сердце сказочного принца».
– Улыбайтесь, – приказал Питер.
Раздался щелчок.
– Сделай еще два снимка, чтобы было наверняка, – сказала Чарли.
Последовало еще два щелчка.
– Отошлите снимки на мой новый адрес на Раунд-Хилл-роуд, – снова пошутила Тесс с притворной веселостью.
– Я никак не могу поверить, что мы все переезжаем туда завтра, – сказала Чарли.
В соответствии с планом все трое будут жить у Тесс до свадьбы Чарли и Питера первого июля. А Марина останется там до рождения ребенка.
– Боюсь, мы друг друга поубиваем за такой долгий срок, – выразила сомнение Марина.
– Николас не позволит, – шепнула Чарли.
– Попробуй докричись до него, – засмеялась Марина. – Ведь он будет жить в сарае.
– Это только пока сарай! – воскликнула Тесс. – Скоро мы превратим его в мастерскую, где я буду создавать знаменитые на весь мир шедевры из стекла.
Внезапно Питер оказался рядом с ней.
– Мы рады за тебя, Тесс, – сказал он. – Я рад, что все уладилось.
Тесс пожала плечами.
– Что ни делается, все к лучшему, – ответила она. – А теперь давайте поскорее вернем шапочки и мантии, иначе с нас возьмут штраф.
– Подожди, Тесс, – позвала Чарли. – Мне надо тебя кое о чем спросить.
Тесс ощутила тяжесть в животе, будто не Марина, а она носила в чреве ребенка.
– Ты ведь поможешь нам? – спросила Чарли.
Несуществующий ребенок внутри зашевелился.
– Я говорю о свадьбе, – продолжала Чарли.
– Помочь вам со свадьбой? – переспросила Тесс и положила руку на живот.
– Ты художественная натура. Мы подумали, не могла бы ты составить букеты...
Тесс бросила быстрый незаметный взгляд на Питера. «К черту все, – подумала она, – какая теперь разница? Мать умерла и не увидит, как поцелуются у алтаря жених и невеста, она больше не сможет осыпать меня упреками. Кроме того, – улыбнулась Тесс, – я выиграю больше всех. У меня будет семья, и у меня будет дело, в котором я преуспею. И я не буду жить под холодным змеиным взглядом Элизабет Хобарт, самой большой сволочи на свете».
