— Ее звали Сарра Хилл Монтроуз. — На лице Эрнестины появилось мечтательное выражение. — О ней можно написать потрясающий роман. А потом мой прадедушка, Мортон Монтроуз. Он держал ферму в восточной части штата Вашингтон. И еще разводил индюшек, рассказывал о них анекдоты. Индюшки очень глупые птицы.
— Неужели?
Клео посмотрела на пакет молока, который стоял забытым на прилавке у кассы.
— Дедушка Юджин Монтроуз был, наверное, самым интересным из всех. Он занимался рыболовством.
— Кто бы мог подумать. Пожалуйста, Эрнестина, я хочу заплатить.
— Что вы сказали? — Эрнестина посмотрела на молоко… — Ах, да, молоко. Я положу его в сумку.
— Спасибо. — Клео поспешно схватила покупку, чувствуя, что Макс еле сдерживает смех. — Увидимся, Эрнестина.
— Дайте мне знать, когда у вас будет время, чтобы написать книгу о нашей семье, — бодро отозвалась Эрнестина. — У меня целая кипа газетных вырезок и фотографий.
— Я вам дам знать, если у меня выпадет свободная минутка, — пообещала Клео. — Но сейчас я очень занята.
Клео уже была на полпути к машине, Макс следовал за ней по пятам, когда перед ней появилась еще одна знакомая фигура. Клео остановилась, прижимая к себе молоко, и вымученно улыбнулась.
— Привет, Адриан.
Адриан Форрестер посмотрел на нее из-под нахмуренных темных бровей. В руке он держал большой бумажный конверт.
— Слышал, у вас вышла книга? — поинтересовался он.
— Да, вышла.
Клео с беспокойством взглянула на конверт в его руках. Она догадалась, что было внутри. До удачи с «Зеркалом» она тоже получала немало отказов.
— Наверное, у вас был литературный агент? — спросил Адриан.
— Нет, не было, хотя я подумываю его нанять для следующей книги.
— У вас есть связи в книжном мире?
— Нет, я никого не знаю, Адриан. Я посылала рукопись в разные издательства, и наконец ее приняли.
— Значит, вам повезло.
— Да, — согласилась Клео. — Мне повезло.
— Это потому, что вы сочиняете женские романы, — опечаленно сказал Адриан. — Вот почему они публикуют вас, а не меня. В Нью-Йорке им теперь подавай только книги о женщинах и для женщин. Всякая романтическая дребедень, болтовня о независимости, пустые разговорчики, эротика. Все это рассчитано на женский пол. Даже детективные романы и те пишут для женщин.
— А как насчет триллеров, научной фантастики, романов ужасов, которых навалом?
— В них тоже пишут о взаимоотношениях.
Адриан обиженно посмотрел на Клео, словно это была ее вина.
— Послушайте, Адриан, я не думаю…
— Знаете, что они мне ответили? — Адриан помахал конвертом с отвергнутой рукописью. — Они мне написали, что их не интересуют детективные романы с героями-мужчинами. Редактор мне предложил переделать героя в женщину-сыщика.
— Боже мой, Адриан, я не могу представить, почему редактор предложил вам такую вещь. Может, потому, что многие женщины любят читать и тратят деньги на книги, которые им нравятся.
Взгляд Адриана испепелял на месте.
— Вот что я вам скажу. Если бы они не публиковали такие книги, как ваша, они публиковали бы мои.
Это была последняя капля, переполнившая чашу. Клео больше не страшилась, что в ней признают автора «Зеркала».
— Вы так считаете? — спросила она. Макс уловил ядовитую сладость в ее голосе и поспешил вступить в разговор.
— Нам пора, Клео. Семья нас ждет.
Он взял ее под руку.
Но Клео уже закусила удила.
— Подожди. Я хочу дать Адриану совет, как преуспеть в качестве автора.
Макс усмехнулся.
— Боюсь, Форрестеру не нужен твой совет. Верно, Форрестер?
Макс обнял Клео за плечи и повлек к «ягуару».
— Ей просто повезло, — зарычал Адриан.
— Вы так думаете? Пожалуй, это была удача плюс еще кое-что, — прокричала Клео, пока Макс запихивал ее на переднее сиденье. — Пожалуй, я пишу лучше вас. Пожалуй, моя книга лучше вашей. Вам это никогда не приходило в голову?
— Это потому, что ваша книга женская, — завопил в ответ Адриан. — Только поэтому ее и напечатали. Женщины захватили книжный рынок. Это точно.
— Так сделайте себе операцию, чтобы изменить пол, — посоветовала Клео.
— Боже мой, — пробормотал Макс, захлопывая за ней дверь машины, — кто бы подумал, да ты настоящий монстр.
— Хватит смеяться, — заметила Клео Максу по пути из города в «Гнездышко малиновки».
Макс все еще не мог сдержать смех. Клео сидела, гордо сложив руки на груди, и смотрела на извилистую дорогу. Ее лицо выражало возмущение.
— Извини, — сказал Макс.
— Зачем извиняться? Я вижу, ты ни в чем не раскаиваешься.
— Ладно, Клео, ты должна признать, все было очень смешно. Ты боялась, что подумают в городе, когда узнают, что ты автор «Зеркала». Однако все прошло гладко, так ведь?
— Ясно, никто из них и не подумал прочитать книгу.
Клео не скрывала своего недовольства.
— На мой взгляд, это верное предположение, — заключил Макс. — Если проведенный нами опрос общественного мнения отражает действительность, мы можем сделать вывод, что большинство людей, с которыми ты встречаешься, никогда не прочитают ни одной твоей книги. А вот беседовать с тобой о книгах они будут. В слове «автор» для них таится нечто магическое.
— Ты хочешь сказать, они будут пересказывать сюжеты собственных творений, предлагать мне написать об истории их семьи, или, хуже того, обвинять, что меня издают вместо них.
— Да.
Клео невольно улыбнулась.
— А ты прав, это действительно смешно.
— Очень, — задумчиво подтвердил Макс. — Особенно выражение на лице Форрестера.
— Я вспоминаю, как он часами бубнил о своей книге, какой фурор она произведет в издательском мире…
Клео смолкла и тоже заулыбалась.
Макс наблюдал за ней уголком глаза.
— Это не значит, что у тебя совсем не будет критиков, — предупредил он. — Но, думаю, ты отразишь нападение, если кто-то скажет тебе, что твоя книга макулатура.
— Как это сделал Нолан. — Улыбка Клео стала грустной. — Да, я справлюсь. Я опасалась, что люди станут вмешиваться в мою личную жизнь, а на деле оказалось, что больше всего они хотят говорить о самих себе. Это совсем не похоже на события после смерти родителей.
— Верно.
— Просто я сейчас многое преувеличивала.
— Что касается твоего воображения, то тебе нет равных, — согласился Макс. Смех исчез из глаз Клео.
— Хорошо бы мой преследователь был только плодом моего воображения.
Макс смотрел на дорогу.
— Я бы тоже этого хотел.
Клео повернулась к нему, пораженная неожиданной мыслью.
— Уж не думаешь ли ты, что меня преследует Адриан Форрестер? Может быть, зависть взяла в нем верх. Может быть, он хочет меня наказать за то, что моя книга напечатана, а его нет.
