Жасмин закрыла глаза, потому что комната вдруг поплыла перед ней.
– Так нельзя. Актерство – твоя жизнь, твое призвание, и я не хочу быть тем, кто отберет у тебя любимое дело.
– Да мне плевать на дело! Я думаю о нас!
– Нет-нет, не говори так! Ты очень трепетно относишься к своей профессии, и это нормально. Кто из нас не мечтал иметь поклонников, быть в центре внимания…
– Ты когда-нибудь мечтала об этом?
Вопрос застал Жасмин врасплох. Как-то ей раньше не приходило в голову, сама ли она хочет ото всех спрятаться или прячется, потому что того требуют ее расстроенные нервы?
Но Джош и не ждал ответа.
– Скажи мне, чего ты хочешь? Или какой ты хочешь быть? Такой же, как сейчас? Или стать чем-то большим? Измениться?
Она печально качала головой:
– Джош, я никогда не сумею выйти к публике и быть с тобой. Я надеялась, что смогу, но не получилось. И не получится. Одна мысль о том, что люди будут смотреть на меня, вызывает дурноту.
– Все дело в нем? В библиотекаре?
– Да нет, при чем тут он? Он считает меня сумасшедшей. Ну, тебя он тоже записал в компанию местных психов, но не в нем дело.
– Ты ведь веришь в предсказание, да?
– Да. Эми действительно обладает силами… я видела, на что она способна. Но она слышит только имя – и больше ничего. Любой из вас двоих может оказаться моим истинным возлюбленным. Или провидение имело в виду кого-то третьего… вдруг где-нибудь в Айове есть парень по имени Джош Тоби. И работает он, например, механиком.
– А не можем мы попросить Эми выяснить имя моей истинной возлюбленной? Если это окажется Жасмин Бернс, то…
– Если бы все было так просто! Но Эми потеряла свою силу. Она больше не слышит голосов.
– То есть единственный способ узнать, я ли тот самый Джош Тоби, – это…
– Не знаю я такого способа. – Жасмин вскочила с дивана, не в силах выносить его близость.
– То, что есть между нами… – Он попытался взять ее за руку, но Жасмин ускользнула.
– То, что между нами было, – поправила она. – И это не должно продолжаться. Я не могу жить в этом безумии, а ты не сможешь существовать без него. Только в спальне все было прекрасно. Но нельзя провести там всю жизнь!
– А вот я не против. – Он опять потянулся к ней, но Жасмин отошла подальше.
– Я видела тебя там, среди людей, Джош. Ты весь сиял и был живой и яркий, как никогда. Это и есть твоя жизнь, но я не смогу разделить ее с тобой. Не смогу.
– Я не верю в это! Понимаешь? Я точно знаю, что если ты захочешь, то все получится. Я не принимаю твой отказ!
– Прости, но от тебя ничего не зависит. Я приняла решение. Я не могу быть с тобой, неужели ты не понимаешь?! Просто не могу…
Через пять дней от сонной тишины театра не осталось и следа. Кулисы и костюмерные гудели, люди сновали туда-сюда, охваченные лихорадочной деятельность – до премьеры всего четыре недели. Широко известная модистка – невероятная и неподражаемая Лола Барракуда явилась в театр лично, чтобы обсудить детали костюмов, за которые отвечала ее мастерская. Огромных размеров чернокожая женщина с малопонятным ямайским акцентом, она горой возвышалась между своими помощницами: двумя бледными худющими блондинками. Жасмин сидела перед ними, один за другим демонстрируя эскизы тридцати трех шляпок, которые она придумала для Джульетты. И это пока головные уборы только для Джульетты!
Женщины склонились над рисунками. Лола слушала внимательно, ее темные глазки блестели, и время от времени она издавала одобрительное ворчание. Жасмин было трудновато сосредоточиться, потому что она все время помнила о Толстяке Ларри, который преследовал ее неотступно и на данный момент обосновался в кафе напротив театра. Присутствие репортера беспокоило ее, но эти волнения не шли ни в какое сравнение с той тревогой, которая снедала девушку из-за Джоша. Дело в том, что Джош пропал. Он не давал о себе знать с того дня, как они расстались в библиотеке.
Просто исчез.
И оказалось, что она ужасно без него скучает. До слез хотелось увидеть его улыбку, погладить его собак, поболтать с ним… заняться с ним любовью.
Но потом у Жасмин появилась надежда на встречу. Ведь сегодня начинаются репетиции. Акт первый, сцена первая, десять ноль-ноль. Джош обязан явиться на репетицию… если он вообще не передумал участвовать в спектакле.
Жасмин понимала, что у Джоша имеются все основания передумать и свернуть проект. С того дня как Саманта продала газетам информацию о личности актера, который собирается играть Ромео, журналы и многочисленные телепрограммы о шоу-бизнесе буквально захлебывались от комментариев. У театра торчали поклонники, периодически наезжали съемочные группы с телевидения.
Ну и Толстяк Ларри тоже был тут как тут.
Он нагнал Жасмин на улице и предложил ей четверть миллиона долларов, если она даст материал о том, что у Джоша «опять проблемы с наркотиками». Она обвинила его в растиражированной многими изданиями грязной лжи, будто она сама торгует дурью. Ларри нимало не смутился, посмеялся и охотно признал, что эта история – продукт именно его творчества. Он все время пытался всучить ей контракт, повторяя, что этот скандал сделает ее звездой. Жасмин с негодованием отказалась даже в руки взять мерзкие бумажки, тогда он подсунул их под дверь квартиры Дженн.
Увидев утром, контракт на полу у двери, Жасмин вздрогнула: Ларри пролез в здание, вдруг он сможет проникнуть и в квартиру? Прежде чем разорвать и выбросить, она из любопытства просмотрела документ. От нее требовалось предоставить минимум три подтвержденных «факта» о сексуальных предпочтениях Джоша, три – о его пристрастии к наркотикам и три фотографии, на которых они должны быть вместе.
Жасмин наконец дошла до сорок третьей страницы альбома: здесь начинались эскизы головных уборов для Ромео. Первая модель была выполнена в форме капюшона – для тайной свадьбы с Джульеттой. Лола довольно заурчала и нацарапала в своем блокноте что-то совершенно загадочное.
Жасмин надеялась, что, когда в театре появится Джош, на нее наконец-то перестанут обращать внимание. Однако толпа снаружи росла, коллеги по цеху посматривали на нее кто настороженно, кто с любопытством, и она чувствовала, как напряжение все растет. Но больше всего ее удивило поведение сестер: Эми позвонила и предложила приехать и взять на себя общение с прессой, но Жасмин решительно отказалась, подозревая, что сестра жаждет получить свою порцию славы и денег. После чего сестра тоже пропала, и Жасмин перепугалась еще больше: это так не похоже на Эми без возражений принять отказ… Странно, что она просто не приехала первым же поездом и не сидит сейчас в кафе с Толстяком Ларри, поскольку эти два вруна просто созданы друг для друга. Вот расскажет Эми всём про свои предсказания и имя истинного возлюбленного, и Жасмин сочтут сумасшедшей. Неизвестно, правда, что лучше – прослыть безумной или наркодилером.
