– Добрый день, Адриан! Рад тебя видеть! – Дон Альберто присел рядом с женой и гостем.
– У меня не очень приятная миссия. Пришел к вам с просьбой.
– Ну, по-моему это вполне нормально. На твою просьбу я обязан откликнуться. Думаю, моя жена того же мнения.
– Прости, Альберто, но на сей раз у меня слишком деликатная просьба.
– Так о чем речь?
– Позвольте, я объясню, вмешалась в разговор донья Елена, – падре Адриан ищет подходящий дом, чтобы пристроить одну бедную девушку. Она из деревни. Падре просит, чтобы мы взяли ее к себе, научили работать. Кажется, я ничего не прибавила, святой отец, верно?
Помолчав, донья Елена с огорчением вздохнула:
– Мне кажется, что в связи с приездом сына это делать не совсем разумно. Не очень подходящий момент… Ты не находишь, Альберто?
– Почему неподходящий? – дон Альберто вопрошающе поднял на жену глаза.
– Разве ты, Альберто, не знаешь своего сына? Ему все всегда мешает, он такой привередливый. Прислуга давно к этому привыкла. Но появление в доме постороннего человека, девушки, которая еще и диковата, к тому же… Не знаю…
– Говорите, диковата, падре?
– Ну, есть немного. Она мне рассказала, что жила на ранчо далеко от города, ничего в жизни своей не видела, не умеет вести себя даже за столом. Ходит, как замарашка, ест руками, ковыряет в носу… Словом, зверек. Зная вас, как благочестивых людей, я подумал, может быть, вы согласились бы взять эту девушку в свой дом… Простите меня, сеньор, я пришел сюда, потому что не знаю к кому еще обратиться с этой просьбой.
И вдруг дон Альберто решительно посмотрел на жену.
– Я согласен. Приводи ее к нам.
– Но Альберто, Альберто!.. Ты подумал о сыне? – в голосе доньи Елены муж почувствовал смятение.
– Как раз именно о нем я сейчас и думаю. Приводи девушку, Адриан! Приводи!
– Спасибо большое, сеньор, да благословит вас бог за доброту.
– Альберто, ты понимаешь, что может произойти? – донья Елена пыталась урезонить мужа.
– Естественно! – иронически улыбнулся сеньор Сальватьерра. – И я рад этому. Нашему дому нужен свежий воздух. Именно воздуха не хватает здесь! А не поясничания твоего избалованного сына. Я хочу покончить с унылой жизнью в нашем доме. Поверь! Новый человек, заботы о нем… И, пожалуйста, обойдемся без слез и просьб. Хорошо? Может, девушка у нас приживется, и наш дом станет ее домом.
– Когда мне можно придти с Марианной? – вставая и прощаясь, спросил падре Адриан.
– Ее зовут Марианна? Слышишь, Елена?
– Да. Марианна Вильяреаль.
– Дорогой падре, думаю, завтра я сам смогу за ней зайти. Ну, так и договорились: завтра утром.
– Пато, Пато! – Марианна стояла у домика, заглядывая в окошко.
– Заходи, – обрадовался юноша.
– Как хорошо, что ты уже вернулся!
– Привет, Марианна, а я собирался тебя искать, хотел уже было идти к падре Адриану.
– Знаю, но я боялась, что ты не придешь или придешь очень поздно. Я проститься пришла, Пато.
– В самом деле?
– Да. Дело в том, что падре Адриан нашел для меня место служанки.
– Замечательно! Поздравляю! Ну, вот, теперь ты, как королева, будешь жить, есть вкусную еду…
– Да, но жить взаперти, – загрустила девушка, – и служить людям, которых совсем не знаю.
– Но Марианна, ведь это работа, как и всякая другая. Причем, надежная. Я бы тоже хотел иметь такую. А то мотаюсь по городу, лишь бы заработать на еду.
– Ведь я, Пато, никогда не работала прислугой и, вряд ли, этим людям понравится все, что я буду делать. Интересно, какие они? Хорошо бы добрые.
– Слушай, главное, не думай о них, какие они: будь сама собой, ни во что не вмешивайся, но и не разрешай лезть в свои дела.
– Скажи, Пато, а если не понравится мне у них, все равно терпеть?
– Ну, если уж совсем невыносимо станет, вернешься сюда, а там посмотрим. Устроимся как-нибудь.
– Мне так грустно, Пато. – Марианна присела на краешек скрипучего стула – обстановка у «парашютиста» Пато была не из роскошных.
– Ну, не грусти! Вот увидишь, привыкнешь и будешь чувствовать себя как дома.
– Нет, как дома не буду. Когда я еще жила с папой, даже если я и ссорилась с Ирмой или Диего, я чувствовала себя всегда счастливой. Потому что мы с папой любили друг друга, и на ранчо мне было хорошо. Знаешь, у меня была собака, и я делала все, что хотела.
– Я тебе немножко завидую, Марианна. Ты хоть немного прожила счастливо, а я с тех пор, как себя помню, все время зарабатывал себе на жизнь. Представляешь, даже родителей своих никогда не видел…
– Почему Пато, жизнь такая трудная?
– О, не говори так. В жизни есть и счастливые минуты, их помнить надо. Когда ты немножко забудешься, утихнет боль по отцу, ты привыкнешь к новой жизни и будешь довольна.
– Хотелось бы. Я пойду, мне пора. Падре Адриан сказал, что рано утром за мной должны придти эти люди.
– Слушай, а где этот дом?
– Не знаю, кажется, где-то поблизости. Спроси у падре Адриана. Пато, ты ко мне будешь приходить?
– Конечно, если разрешат.
– Почему же нет, ты ведь мне самый первый и единственный друг.
– Да, но, ты знаешь, Марианна, во многих домах прислуге не разрешают встречаться даже с родственниками. Так что, посмотрим. А теперь давай я провожу тебя.
Падре Адриан уже пожалел, что решительно не отказался сразу, он чувствовал: его просьба может вызвать в семье Сальватьерра разногласие между мужем и женой. «Надо было, – думал он, – найти для Марианны какую-то другую семью. Но дело сделано, и вот уже, кажется, пришел Альберто: он ведь обещал придти рано».
После обмена приветствиями, падре снова засомневался.
– Прости, Альберто, но если ваша супруга не согласна, может тогда не стоит?
– Нет, нет, я уже решил взять девушку к нам в дом и сделаю это.
– Ну хорошо, как хочешь. Хочу только сказать, дорогой мой друг, что речь идет не о ребенке. Марианне скоро восемнадцать.
– О, и в таком возрасте она все еще дикарка?
– Ну что сказать, Альберто, я поделился с вами лишь первыми впечатлениями о ее манере вести себя. Что касается ее детства, она выросла на ранчо, по-моему где-то в районе Гуанахуато.
– Я знаю, что она деревенская.
– Знаешь, но не совсем. Что касается ее родителей, мать она не помнит, отец был спившийся паралитик.
– Да, это грустно… Позвольте, но Вильяреаль [Вильяреаль – в дословном переводе: королевский город], странная, мне показалось, фамилия.
– Согласен, Альберто, в общем фамилия не совсем обыкновенная, я бы сказал аристократическая.
– А вам не известно, как девушка сюда попала?
– Когда умер отец, мачеха в тот же день выгнала ее.
– Бедная девочка! – дон Альберто сокрушенно покачал головой. Как несправедлива жизнь. Наш сын вырос в достатке и всегда был окружен любовью, вниманием. Он взрослый мужчина, а все еще живет за счет отца, считает, что все так и должно быть, падре. А эту бедняжку, ребенком выбросили на улицу. Вот, что значит судьба.
