— Видишь ли, я впервые возвращаюсь в родные места с тех пор, как умерли родители, — сказала она. — Меня одолевают… воспоминания.
— Понимаю. Тебе будет нелегко в Невидимых родниках. Именно поэтому и не стоит оставаться одной, Шаннон.
Доброта Роджера тронула Холли.
— Со мной все будет в порядке, не волнуйся, — ответила она. — Спасибо за заботу. — Девушка подошла к Роджеру и быстро поцеловала его в щеку.
Он схватил ее за плечи, его губы оказались в дюйме от ее рта.
— Я мог бы быть с тобой, если бы ты позволила…
Она почувствовала, что должна немедленно остановить его, чтобы не лишиться одного из немногих дорогих ей людей.
— Не стоит тратить на меня время, — тихо сказала она. — Я фригидна.
На какое-то мгновение Роджер замер, ошарашенно глядя на нее.
— Все-таки Джерри редкий мерзавец, — наконец хрипло произнес он.
— Не спорю, — мрачно усмехнулась Холли. — Но в одном он прав — я бесчувственная женщина.
— Чушь! — возмущенно воскликнул Роджер. — Думаешь, я не наблюдал за тобой? Ты всегда пробуешь вещи на ощупь, проводишь по ткани кончиками пальцев. Горячее, холодное, шершавое, гладкое, что бы ни попалось тебе под руки. Ты упиваешься ощущениями.
— Это совсем другое.
— Да нет же, черт побери! — хриплым голосом возразил Роджер. — Твое тело меняется, когда по нему скользит шелк. Тебе нужен ласковый любовник, а не такой эгоистичный мерзавец, как Джерри.
На Холли невольно нахлынули воспоминания о Линке. Его тело на ощупь было гладким и прохладным, точно сделано из шелка и стали. Холли неукротимо влекло именно такое удивительное сочетание, казалось бы, совершенно несовместимых вещей, которое присутствовало в Линке, — нежность и мужество.
Роджер же мог предложить ей лишь нежность.
— Видишь ли, нежность не единственное, что мне нужно, — прошептала Холли, удивляясь тяжести нависших на ресницах слез.
— Умоляю тебя, не плачь, — ласково сказал Роджер, выпуская ее из рук.
Она слабо улыбнулась ему.
— Прости меня, — продолжал он. — Я вовсе не хотел расстраивать тебя. Просто подумал, что на этот раз…
Холли молча покачала головой.
— Ты ведь не сердишься на меня, правда? — пристально глядя на нее, спросил Роджер.
— Нет, ну что ты, — еле слышно прошептала она. — А ты?
— Не в первый раз ты отказываешь мне, — с печальной улыбкой ответил он.
Постепенно улыбка исчезла с его лица, и оно приняло напряженно-внимательное выражение.
— Если ты когда-нибудь передумаешь, — произнес он, — немедля сообщи мне. В любое время. Для меня это очень важно.
Холли кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Я буду встречать тебя у ворот Невидимых родников в понедельник, — сказала она, поспешно садясь за руль. — И учти, доехать сможешь только на автомобиле. Что-либо с меньшим количеством колес не довезет тебя до Родников.
Виниловое сиденье открытого джипа сильно нагрелось под палящими лучами солнца. Холли почувствовала это, прежде чем успела вставить ключ в замок зажигания. Она достала из сумки водительские перчатки, заранее зная, что без них не сможет прикоснуться к раскаленному рулю.
Холли подняла голову, встретившись взглядом с Роджером. Все это время он наблюдал за ней. Девушка подхватила ковбойскую соломенную шляпу, надела поглубже и, закинув шнурок под подбородком, нацепила на нос солнцезащитные очки. Сине-зеленые пластиковые стекла надежно скрыли ее глаза.
* * *
Чуть подавшись вперед, Холли повернула ключ зажигания. Вопреки ожиданиям джип сразу завелся. Машина мягко тронулась с места, отъехала от стоянки отеля и свернула на окаймленную пальмами улицу. И прежде чем она скрылась из глаз, Роджер заметил прощальный взмах девичьей руки.
В жаркие летние месяцы Палм-Спрингс становился безлюдным. Большинство богатых семей перебирались на лето в места с более мягким климатом. Оставшаяся часть горожан переходила на ритм жизни пустыни — одни прятались от жары в дневные часы и выходили из дома лишь в сумерках, другие забирались в свои снабженные кондиционерами «берлоги» и неделями не выходили из них.
Холли остановилась у светофора в ожидании зеленого сигнала, чтобы вновь с ветерком понестись по улицам города. Ей была жизненно необходима иллюзия действия — уйти, убежать.
Стояла невыносимая жара. Столбик термометра значительно вырос по сравнению с предыдущим днем. Холли снова подумала о Линке. Он возник точно мираж, обманув радужные надежды и безнадежно испортив весь день.
«Не думай о нем, — приказала себе Холли. — Подумай лучше о погоде. Похоже, теперь все только об этом и думают».
Наконец загорелся долгожданный зеленый. Холли рванула машину с места, устремляясь навстречу милым ее сердцу горам, стараясь думать лишь о погоде.
Невыносимая жара усугублялась повышенной влажностью — весьма необычной для пустынь западных штатов, — обусловленной влажными потоками воздуха, двигавшимися с моря. Встретив на своем пути горный хребет, горячие воздушные массы поднялись вверх и превратились в облака.
Если бы на небе собралось побольше облаков, то вполне возможно, что к концу дня над засушливыми горными районами разразилась бы летняя гроза, на несколько часов окунув раскаленную добела землю в божественную прохладу.
Подобные ливни были редки в здешних местах: ничего удивительного — в любой пустыне вода всегда большая редкость.
Однако пока ничто не предвещало благостного дождя.
Холли на большой скорости гнала машину вперед, неосознанно пытаясь спастись от мучительных мыслей, а заодно и от жары.
Она не понимала, что убежать от самой себя так же невозможно, как дождаться проливного дождя при ясной погоде. То и дело Холли охватывали воспоминания, пробуждаемые ревом мотора и запахом раскаленного железа.
Впервые Холли села за руль потрепанного отцовского джипа, будучи длинноногой застенчивой четырнадцатилетней девчонкой, чтобы помочь родителям давать корм лошадям. Загон располагался в долине Гарнер, в восьми милях от северного ранчо.
Холли использовала каждую свободную минутку, чтобы отправиться туда в надежде повстречать Линка. Он частенько объезжал свои владения, внимательно проверяя, нет ли в загоне бреши.
«Не смей думать о нем, — злилась на себя Холли. — Наслаждайся ездой, думай о горах, о Невидимых родниках, о чем угодно, только не о Линке. Он даже не узнал тебя. Он ненавидит тебя за то, кем ты стала. Он даже не вспоминал о тебе». Проехав несколько миль, Холли уже не задумывалась над тем, как следует вести машину. Все происходило автоматически — спокойно и уверенно. Привычное чувство, охватывавшее ее всякий раз, как она садилась за руль автомобиля, помогло успокоиться. Машина, свернув на автостраду, устремилась к местам, которые девушка не видела уже шесть лет.
