– Оливия, ты меня слышишь? Помнишь как все обернулось с саранчой в Судане? А как насчет мунистов в графстве Суррей, которые на поверку оказались отрядом скаутов? А история с привидением-кровопийцей из Глостера, тем самым облачком пара из вентиляционной системы? Пойми, «Sundy Times» только-только начала тебе доверять! Послушай меня: сдай статью про Майами в срок: хорошую, длинную статью – и не ищи приключений на свою голову!
– Ладно, – капитулировала Оливия. – Спасибо, и все такое прочее.
Однако она так и не смогла уснуть. План Усамы бен Феррамо впечатлял. Кто будет подозревать человека, который у всех на виду? Всем известно, на «Аль Каиду» работают маргиналы: инженеры в старых потертых костюмах. Такие живут в грязных меблирашках в Гамбурге или в разваливающихся домишках в Криклвуде[3], которых понатыкали в тридцатых годах на месте аэродрома; они покупают еду на вынос в дешевых индийских забегаловках, едят все вместе, молятся на съемных квартирах, временно приспособленных под мечеть, а инструкции сторонникам посылают по факсу из почтовой конторы в Ниасдене.
Те, кто работают на «Аль Каиду», не собираются на вечеринки в роскошных отелях, чтобы лениво потягивать яблочный мартини. Те, кто работают на «Аль Каиду», не продюсируют голливудские фильмы и не нанимают назойливых пиарщиц. Это было замечательным прикрытием. Лучше не придумаешь.
Оливия вскочила с постели и проверила, не пришло ли ей на компьютер письмо от Барри. Нет. Ни слова. А если поискать информацию о Феррамо в Интернете? Оливия вызвала «Google», набрала «Пьер Феррамо ».
Ни-че-го. Ни слова. Еще есть вопросы, кто он такой?
Оливия выключила свет и еще раз попыталась уснуть. Проклятая смена часовых поясов. Но... она должна что-то сделать, должна. В противном случае через сорок восемь часов ее ждут Лондон, тамошний дождь и очередная статья о преимуществах новой коллекции белья от «Marks & Spencer», основная тенденция которой – сделать незаметными женские трусики. Экран монитора терпеливо мерцал в темноте. В конце концов, что она теряет, если напишет Барри?
Она сидела в кафе на берегу, ждала утреннего звонка от Барри, и ей хотелось одного – чтобы ветер перестал дуть. Было солнечное влажное утро, великолепное, если бы не ветер, который завывал и хлопал тентом за ее спиной. Завтрак Оливия любила больше всего. И чтобы на завтрак был кофе и что-нибудь вредное для фигуры. Кекс. Или копченый лосось, булочка и сливочный сыр. Или блинчики с банановым соусом. И чтобы можно было одновременно пролистывать газеты – как можно больше газет. Но этим утром «New York Times», «Miami Herald», «USA Today» и английские таблоиды лежали на столике, придавленные солонкой. Оливия заказала тост с яблоком и корицей – чтобы уничтожить всякие воспоминания о вчерашнем яблочном мартини. Подобное лечится подобным: яблоко – яблоком, змеиный укус – змеиным ядом...
Оливия верила в то, что к первой мысли, возникшей сразу после пробуждения, стоит прислушаться. Однако этим утром – все из-за этих жалюзи, с которыми она тщетно пыталась вчера справиться, не вставая с постели, – этим утром рассветное солнце Майами, горевшее в полную силу, разбудило ее в пять тридцать, после трех часов сна, и в голове не было ни одной мысли. В таких случаях считалось, что первая мысль после пробуждения – та, что приходит сразу после первого глотка кофе. «Сейчас, уже скоро», – с облегчением поняла Оливия, увидев официантку, несущую ее заказ. Признательно улыбнувшись, Оливия налила чашку, сделала глоточек и принялась ждать прихода утренней мысли.
– Это он. Это Усама бен Ладен, спрятавшийся у всех на виду, после того, как сделал пластическую операцию и сантиметров на двадцать укоротил ноги.
Она полила кленовым сиропом треугольничек тоста (яблоко с корицей), и отрезав кусочек, принялась смотреть, как на тарелку вытекает яблочный сок. Перед мысленным взором возникла сценка: сегодня на вечеринке она увещевает Усаму бен Феррамо:
Убивать нехорошо. Принадлежа к разным народам, мы должны научиться уважать различия между нами и жить в мире.
Усама бен Феррамо, сломленный ее доводами, рыдает и сквозь слезы заявляет, что с джихадом отныне покончено, в будущем он будет, не покладая рук, трудиться во имя мира во всем мире, плечом к плечу с Падди Эшдауном, президентом Картером, этой рыженькой из «Spiee Girls» и прочими, и прочими. Оливию чествуют во всем мире, повышают до статуса международного корреспондента, награждают Пулитцеровской премией... Раздался звонок мобильника.
– Да, – ответила она голосом человека в состоянии крайнего стресса, краем глаза проверяя, нет ли поблизости шпионов «Аль-Каиды». Это звонил Барри.
– Значит так. Numero uno:[4] материал про плавучую гостиницу...
– Да! – радостно подхватила Оливия. – Материал – самое оно! Потрясающе! Люди живут на корабле круглый год, на сушу выбираются вертолетом. Мне надо на это дня два...
Она пристроила телефон на плече, прижала его ухом и нацелилась вилкой на кусок яблочного тоста.
– Материал замечательный! Повторяю – за-ме-ча-тель-ный. Если ты успела заметить, – жаль, но ты, конечно же, не успела, – как раз на прошлой неделе мы посвятили этому целую полосу. В разделе «Стиль жизни».
Рука Оливии с вилкой так и застыла на полпути ко рту.
– В газете, на которую ты работаешь, если тебе известно, есть такой раздел, «Стиль жизни». Именно для этого раздела ты и пишешь свои материалы! Газета называется «Sundy Times». Ты, я полагаю, время от времени ее читаешь? Ты, по крайней мере, знаешь, что есть такая газета – «Sundy Times»?
– Да, – только и могла выдавить из себя Оливия.
– И что там у тебя за «потрясающий сюжет»? Что ты там еще накопала? Майами оккупировано дельфинами, ходящими по суше? Министр информации Ирака подрабатывает ди-джеем в холле гостиницы?
Слава Богу, она не стала вчера отправлять это письмо!
– Ну... Я только начала работу над этим материалом, – промямлила Оливия. – Через пару дней я скажу больше...
– Хватит! Как у тебя идут дела с тем материалом, за которым тебя послали? Специально! Поездки в Майами, знаешь ли, обходятся недешево. Так вот – есть хоть какой-то шанс на то, что ты займешься порученным тебе заданием? Скажи мне?
– Да, конечно. Я именно этим и занимаюсь. Все будет в порядке. Но тут есть зацепки... Материал получится потрясающий. Правда, потрясающий! Всего-то и надо: остаться еще на сутки и пойти на эту вечеринку...
– Нет! Эн. Е. Тэ. Статья «Роскошь Майами» чтобы была сегодня, к шести по вашему времени. Полторы тысячи слов. Без орфографических ошибок. Со всеми запятыми. Не как ты обычно пишешь – понатычешь запятых в тексте, где попало, – и вперед, а по правилам, поняла? И как отправишь статью, не идешь на вечеринку или по магазинам, не знаю уж, как там тебе взбредет в голову развлекаться. Нет, ты отправляешься в аэропорт, садишься на ночной рейс и летишь сюда. Понятно?