Ознакомительная версия.
Подтянутый, спортивный парень, внешним видом напоминал лесоруба из диснеевских мультфильмов шестидесятых годов. Он лихо подхватил топор, подставил первое попавшееся бревно и с размаху вогнал его в дерево. Топорище жалобно скрипнуло, но бревно осталось целехоньким, только сверху в нем торчал теперь топор. Макс резво приподнял над головой получившуюся конструкцию из топора и не расколовшегося палена, взмахнул руками, опустил его на землю со всей силы. Результат был тот же.
– Я, типа, не въезжаю! Чего ему не хватает? Короче, мне в лом, по ходу. С такой силой я шайбу к Нью-Йоркщине добью…
– Куда ворона летит, туда она и глядит. А полено ты не разрубил! – девушка засмеялась.
– Ты, это, про колун забыл. – Димон подошел к соседнему бревну. Оглянулся по сторонам и, увидев колун, взял его в руки. Он приподнял его с большим трудом. Было видно и слепому, что это не его вид спорта. Пальцем руки потер переносицу, поправил очки и протянул орудие пролетариата товарищу. – Попробуй этим. Я в кино видел…
– Нет, мальчики. Не надо! Вороне соловьем не петь. Макс, ты для начала просто попробуй его вынуть из своего бревна, а потом будешь дальше экспериментировать, – девушка потянулась к топору, но парень перехватил её руку.
Он попытался разъединить свою конструкцию, но у него ничего не получилось. Несколько взмахов над головой и ударов по пню, по земле ни к чему не приводили. Максим взмок от напряжения, стараясь показать свою сноровку и силу, но его усилия были также напрасны. Казалось, что железо невидимыми корнями вросло в палено.
За этим занятием ребят и застал хозяин дома.
– Выпейте, друзья кваску, чтобы разогнать вашу тоску. Все у вас получится, я не сомневаюсь, но чуть позже. Вот кружки, бутерброды с чем Бог послал. Угощайтесь! Настя, поухаживай за молодыми людьми. – Аркадий Сергеевич, протянул поднос Диме и Насте, а сам взялся за дело и довольно-таки сноровисто вбил в щель клин, и освободил топор из деревянного плена. Похлопал по плечу шумно дышащего рядом Максима и добавил: – Не суйся прежде отца в петлю. Пойдемте лучше присядем за стол.
– Посидим рядком, поговори ладком, так Вы говорите? – несколько ошарашенный таким приемом, Димон решил как-то показать себя Жукову.
– Так. Да не так. Каждая зверюшка свою говорку понимает, – профессор отхлебнул немного из своей кружки.
– Только не заводиться! Слово не стрела, а пуще ранит. Это мы с папой сто лет так разговариваем. – Настя жевала бутерброд, запивая его из красивой красной чашки. – Его в детстве бабки да тетки научили всяким пословицам и поговоркам, он – меня. А когда пошла на филфак, то курсовые по литературе через эти пословицы я влет писала.
– Кто словами поспешен, скорее будет повешен! Кушай, ребенок, да не поперхнись так кусать. – Хозяин отложил топор в сторону и подсел к компании. – Пейте господа, квас, а пословицы все про нас. Бывали когда-нибудь в русских деревнях? Кто такие скобари, знаете?
– Это жуки что ли? – обрадовался Макс, который тоже хотел проявить свой интеллект.
Отец и дочь весело рассмеялись.
– Насчет жуков это ты здорово! Наверное, имел в виду скарабея? – Настя поучительно заговорила. – Такой священный черный, слабо блестящий, жук, размером в три-четыре сантиметра и бо-о-ольшими зубцами-зубищами для рытья земли?
– Ну, да. Оговорился. С кем не бывает. Скарабей-скобарей!
– Мы же Жуковы!!! Фамилия у нас такая! – Вся компания начала дружно смеяться, забыв про неловкость с рубкой дров. – А скобари – это жители псковской области, откуда и пошел наш род, вместе с его пословицами.
Когда все немного отсмеялись, заговорил Макс, похожий теперь на уставшего и сытого лесоруба.
– А ты, правда, в институте учишься?
– Нет! – улыбнулась Настя.
– А как же курсовые? Прикалывалась? – спросил Димон, сняв очки и протирая их носовым платком.
– Да нет же. Чего прикалываться. Я давно работаю, институт уже закончила…
– Жесть, – лица парней вытянулись в недоумении. – А мы думали, что ты, вы – наша ровесница. Класс десятый-одиннадцатый.
– Мне всегда дают лет меньше, чем на самом деле. Это гены предков по линии мамы. Мы с ней рядом как подружки.
– Вот чего я и улыбался: кто кого через лес провожает, – усмехнулся Аркадий Сергеевич.
Ребята быстро допили квас и, взяв по паре яблок, засобирались домой. Настя поднялась в свою комнату, Дым улёгся на веранде, а Жуков взялся за топор. Часа через три-четыре поленья были расколоты на аккуратные чурки.
– Эй, красавица! Картошку проспишь! – крикнул отец, вышедшей во двор Насте.
– Разве такое бывало? – девушка принялась собирать щепы и мелочь, готовя костер. Через час они сидели в саду и уплетали простую деревенскую еду. Измазанные сажей, в сумраке, озаряемом искрами тлеющих углей, отец и дочь наслаждались прохладой наступившей ночи. Было необычайно тихо в этом удаленном от большого города местечке. Только тонкое стрекотанье сверчка, треск догоревшего костра, да шелест крыльев мотылька, бьющегося в стекло веранды напоминали о том, что ночная жизнь продолжается. Полная луна освещала двор и прихорашивала в вечерний наряд кроны яблонь. Мужчина сидел на самодельной скамейке, а девушка на пне, который специально не выкорчевывали ради подобных посиделок. К нему настолько все привыкли, что считали непременным атрибутом местного дизайна.
– Когда замуж собираешься?
– Самое хорошее замужество хуже, чем самое плохое девичество… Тебе внуков хочется?
– Почему бы и нет? Засидишься в девках. Знаешь же, что скрасят девку венец да молодец!
– Не за этих же мальчиков мне выходить!
– Что, у тебя парень появился?
– Суженого и на свинье не объедешь! А я с Толиком рассталась… Зануда он.
– Это тот курсантик?
– Ага. Он уже лейтенант давно.
– Как время летит…
– Па, ты лучше расскажи, как вы с мамой встретились? А то мои поиски суженого-ряженого какие-то бесперспективные.
– Хочешь по родительскому пути идти? Так не бывает… У каждого своя колея. Да и ты эту историю уже знаешь…
– А все-таки. Мама рассказывала свою версию лет десять назад. Что я тогда понимала. Ты её нашел, или она тебя?
– Без притчи человеку веку не изжить… Слушай. Может быть, правнукам расскажешь «семейную легенду». – Он откинулся на спинку скамейки, мечтательно прикрыл глаза, как будто напрягая память, медленно стал рассказывать:
– Я уже преподавал в академии. Вёл семинары, практические занятия. Иногда выступал на ученых советах. Май, тогда, – он сделал паузу, – утопал в цвету сирени и яблонь. До начала очередного совета оставалось несколько минут. За это время мне необходимо было посмотреть кое-какие бумаги, и сказать пару слов парню, у которого я был рецензентом. Как раз у входа в аудиторию, куда я спешил, стояла группа молодых людей, среди них был и мой подопечный. Рядом с ним стояла девушка с длинными пепельными волосами.
Ознакомительная версия.
