Эмма поймала себя на том, что уже давно смотрит в упор на Бо. В глубине его темных глаз сверкнули веселые искорки. Положив трубку, он подошел к ней, взял ее руку, поднес ко рту, и она ощутила вначале теплое дыхание, коснувшееся ее кожи, а затем его поцелуй в ладонь. Рот у него был тугой и теплый, у Эммы участился пульс и перехватило в горле дыхание. Удивляясь тому, что простое прикосновение вызвало настоящую бурю ощущений у нее в животе, Эмма обратила внимание на то, что Бо был очень аккуратен и старался не задеть ее синяки и ссадины.
— Спасибо за спасение, — сказал он.
Эмма посмотрела на него вопросительно. Он показал рукой на телефон.
— Я бы целый час не смог отбиться от нее, если бы она не думала, что я должен вернуться к своей женщине. — Бо взял ее под локоть, помог ей встать и повел к лестнице. — Давай сначала позавтракаем, а уж потом будем осматривать останки.
— Это была твоя… гм… подружка? — Эмма позволила Бо провести ее по лестнице и остановилась, расчесывая щеткой волосы, пока он умело разводил огонь в очаге, невольно завидуя его уверенным действиям. Вчера она провозилась чуть ли не два часа, пока разожгла камин.
— Это одна из моих несостоявшихся жен. — В его голосе послышалось легкое раздражение. — Сейчас она замужем за одним из моих лучших друзей.
Эмма замерзла, пока они шли до кухни, и сейчас подошла поближе к весело пылающему огню. Одна из его бывших женщин. Ей нужно мудро помнить, что у него опыта общения с женщинами было гораздо больше, чем у любого другого мужчины, с которым она была знакома.
Каким бы привлекательным он ни казался.
На ленч у них был горячий суп и холодные сандвичи, которые удалось вызволить из ее коттеджа. После этого Бо настоял, чтобы Эмма приняла горячую ванну и отдохнула. Они забрали всю ее одежду, которая не пострадала, и Эмма сидела на первом этаже его коттеджа и сушила волосы, в то время как Бо от нечего делать прикреплял муху к удочке и любовался бликами предвечернего солнца на ее волосах.
На ней все еще была одежда Бо — на этот раз тенниска с короткими спортивными шортами. Она затянула их шнурком на талии, однако Бо тешил себя надеждой, что они когда-нибудь соскользнут и он увидит во всей красе роскошные длинные ноги, а если повезет, то и кое-что между бедер. Ей придется ждать еще по меньшей мере день или два, пока высохнут ее кошмарные юбки. Они сейчас висели на бельевой веревке позади коттеджа.
Эмма пришла в восторг, словно ребенок при виде конфет, когда они обнаружили, что кухня в целом не пострадала. В больших серых глазах ее сияла неподдельная радость, и Бо не без труда удержался, чтобы не заключить ее в объятия и не зацеловать. Вместо этого он с невозмутимым видом стал перетаскивать кухонное оборудование и ее компьютер в свой коттедж. Эмма позвонила подруге и сообщила о разразившейся катастрофе, заверила, что с ней все в полном порядке, рассыпалась в благодарностях своему соседу, то есть ему, и сказала, что отправится домой либо поздно вечером, либо на следующий день.
Бо прокашлялся.
— Так когда… гм… ты думаешь уезжать?
Эмма задумчиво смотрела на озеро, но, услышав вопрос, резко повернула голову в сторону Бо и вскочила на ноги.
— Ой, прости! Я скоро смогу двинуться. Я очень благодарна тебе за гостеприимство…
— Эмма, я вовсе не прошу тебя уезжать.
Нервно сжимая пальцы, она уставилась в пол.
— Все равно, я уже давно тут надоедаю…
— Я не против, если ты поселишься здесь. Места с избытком, и я смог бы общаться с тобой.
Она вскинула голову, в ее глазах отразилось удивление, если не шок, подобный тому, который он испытал сам. Черт возьми, что это вселилось в него? Он бросил взгляд на свою неоконченную скульптуру. Ему совсем не нужно, чтобы какая-нибудь женщина сводила его с ума, тем более старая дева с аппетитной круглой попкой и невинным взглядом, которой нужно слишком долго объяснять, некими удовольствиями может одарить ее собственное тело. Открывая рот, он хотел согласиться с ней, но почему-то пригласил остаться, и это приглашение она, конечно же, отвергнет.
Уголком глаза Бо видел ее лицо. Она все еще продолжала смотреть на него, как будто бы не вполне уверенная в том, что правильно все расслышала и поняла.
— Ты обещала приготовить мне сногсшибательную еду до отъезда. — Он смотрел на насадку, которую прилаживал к удочке, но видел, что Эмма все еще не отвела от него взгляда.
— Я в самом деле обещала? — спросила она.
Возникла недолгая пауза.
— Как твои руки? — Он помнил, что Эмма еще не приняла его приглашения, но с этим можно повременить. Бо отложил удочку, поднялся и подошел к Эмме. Ее глаза были широко открыты; темно-серого цвета, они напоминали гладь озера в облачный день. И хотя Эмма протянула Бо ладони для осмотра, он не мог оторвать взора от этих глаз.
— Руки у меня… заживают. — Она отвела взгляд и посмотрела через его плечо на воду, которую рябил легкий бриз.
Бо заставил себя оторвать взор от ее лица и осмотреть руки.
— Тебе еще придется помучиться, выполняя домашнюю работу, — заметил он, поморщившись. — Понадобится время, чтобы они зажили.
— Я знаю. — Эмма показала на свои волосы. — Даже это проблема.
Ее щетка лежала на перилах. Бо взял ее, а Эмму вынудил сесть на стул, надавив ей на плечо.
— Садись. Я умею обращаться с женскими волосами.
Она с укором посмотрела на него через плечо.
— Я не уверена, что этим следует хвалиться.
Бо засмеялся.
— Ты рассуждаешь словно чья-то незамужняя тетка.
— Я и есть незамужняя тетка, — отрезала она. — У меня две племянницы и племянник.
Волосы у нее были красивые, Бо взял их в руку и пропустил через ладонь, затем стал расчесывать щеткой по всей длине.
— Ты не очень-то похожа на незамужнюю тетку.
Эмма промолчала. Большинство женщин, которых он знал, наверняка стали бы флиртовать, напрашиваться на новые комплименты. Он не был уверен даже в том, что Эмма понимала, что его фраза была сказана ради комплимента.
Бо не стал нарушать молчание, пока занимался расчесыванием волос. Вот пусть они заблестят, тогда и возникнет вопрос, должен ли он продолжать их расчесывать. Эмма слегка пошевелилась на стуле, и это был некий признак того, что она отдает себе отчет в том, что между ними существует некое притяжение. Он продолжал расчесывать, снова и снова водя по волосам щеткой, чувствуя, как медленно твердеет и напрягается все его тело при мысли о том, что эти восхитительные волосы обвиваются вокруг него, когда он…
— Бо! — выдохнула Эмма.
— Да? — Он неожиданно бросил щетку ей на колени, чувствуя, что может довести себя до умопомрачения.
