Хорошо, что Антону хотя бы хватает мозгов дойти до двери. Правда, у самого входа он останавливается.
— Ты давай остынь. Да, у меня в последнее время были дела и было не до вас, но это ничего не значит. Я работал, причем для лучшего будущего. Квартиру вот купил отдельную. И зову вас переехать ко мне, зажить уже, наконец, семьей, — почти даже мягко «объясняется» он.
Явно пытается достучаться.
— Давай обсудим это завтра, я слишком устала, — только и говорю я, даже не глядя на него.
Только бы ушел скорее. Потом разберусь, как убрать его из наших жизней, пока хотя бы из дома пусть уберется.
Антон уже выходит, но вдруг резко разворачивается.
— Если что, знай, я не отступлю, — а это уже звучало, как угроза. Впрочем, сказанная типа с самыми благородными намерениями по спасению семьи.
Я не отвечаю, просто закрываю дверь.
И вздыхаю, приняв окончательное решение: с Каменевым все же лучше поговорить. Просто поговорить. А там, может, и выход найдется.
На следующий день, оставив Эрику с дедушкой и бабушкой, я решительно иду в главный офис. Охрана меня пропускает без вопросов, мне достаточно предъявить удостоверение, что работала в одном из их филиалов, и сказать, что хочу снова. Спасибо папиным связям. Это хорошая новость.
А вот то, что меня ждут пять этажей с кабинетами — так себе.
Но после разговора с Антоном я набираюсь такой решимости, что не узнаю сама себя. Первый этаж исследую очень быстро, потому как кроме охраны, столовой, завхоза и одного из филиалов там ничего нет. А на втором этаже уже теряюсь. Такое ощущение, что тут все. Бухгалтерия, кадры, психолог, несколько конференц-залов и секретариат в уголке.
Так, стоп. Я останавливаюсь и читаю золотую табличку еще раз. Похоже, мне сюда.
Нервы как-то сразу дают о себе знать, и я несколько секунду, а то и минут, просто топчусь у дверей. Прихожу в себя, наверное, только когда на меня уже начинают косо поглядывать снующие туда-сюда по кабинетам сотрудники.
Похоже, я привлекаю все больше внимания. Что ж… Зачем-то зажмурившись, выдыхаю и открываю дверь. Даже не стучу.
Передо мной достаточно просторная приемная. Две секретарши... Симпатичные, кстати. Обе явно относятся к одному боссу, который таится за кабинетом, к которому и относится эта приемная. Читаю надпись… И сердце просто заходится в бешенном ритме, отдавая стуки чуть ли не в моих ушах.
«Илья Каменев».
Вот он. Отделен от меня только дверью. А, ну да, еще двумя секретаршами, каждая из которых сверит меня взглядом. Забавно, что я замечаю это только сейчас.
— Вы что-то хотели? — с холодной вежливостью спрашивает одна из них, брюнетка модельной внешности.
Вторую тоже хоть сейчас на подиум, но она шатенка. Вот так их и отличаю в уме.
— Да, я к боссу, — стараюсь взять себя в руки и говорить уверенно. — По поводу устройства на работу.
Боже, вот как можно было так ляпнуть… Конечно, они недоуменно переглядываются между собой, попутно окидывая меня подозрительным и снисходительным одновременно взглядом.
— По поводу устройства разговаривают не с боссом, — строго информирует одна из них, я уже даже не соображаю, та же или другая.
Теряю терпение. Я и так на ногах еле стою, а лишние люди на моем пути только подрывают решимость.
— Я… — черт, даже не могу ничего придумать, слишком взвинчена. — В общем, мне надо.
Знаю, что по мне это очень заметно, но девушкам все равно. Они как-то быстро теряют ко мне интерес. Одна утыкается в ноутбук, вторая устало и явно делая мне одолжение одним ответом, поясняет:
— Илья Каменев принимает только по записи, — и тоже утыкается в какие-то документы, давая понять, что со мной разговор окончен.
У меня уже не остается сил сдерживать себя. Я и так это постоянно делаю! Чуть ли не всю жизнь.
Путь до таинственного Каменева почти полностью пройден. Он и без того слишком тяжело мне достался, и явно не для того, чтобы вот так отступать. Я вздыхаю, собираясь с мыслями, и… Решаюсь.
— Я все равно пойду, — твердо заявляю, тут же стремительными шагами прорываясь вперед.
Мимо секретарш, которые явно в шоке, к заветной двери…
С каждым шагом внутри что-то разрывается. Сердце заходится где-то в горле, даже не соображаю, как и когда оказываюсь в кабинете. Словно сквозь вату слышу секретарш, которые, видимо, очнувшись, бегут за мной вслед.
— Эй! — это, видимо, мне. — Простите, она сама ворвалась… — а это, значит, ему.
Дальше все проходит словно мимо меня. Если они говорят что-то еще, то я точно никогда не узнаю, что именно. Мир перестает существовать.
Я вижу его. Илья Каменев. Черт возьми, это и вправду он…
Теперь нет никаких сомнений. Я готова поставить на кон что угодно. В груди становится и горько, и сладко одновременно, а еще тесно, так тесно…
Одна ночь и четыре года.
Я внимательно смотрю на мужчину, жадно считывая черты его лица, в каждой из которых вижу Эрику. Она действительно в папу, только тот гораздо взрослее и мужественнее. На нем все эти как-то гармонично сочетаются с широким разворотом плеч, высоким ростом, волевым подбородком и легкой щетиной. Илья действительно красив.
Я чуть вздрагиваю, когда он тоже смотрит на меня неожиданно цепким, очень внимательным взглядом. На мгновение его глаза чуть сужаются, темнеют. А потом, сглотнув, Илья говорит секретаршам, которые чуть ли не держат меня за руки:
— Все нормально. Оставьте нас.
Я перехватываю их озадаченные взгляды. Значит, Илья прежде себя так не вел.
Неужели узнал? Но как?..
— Закрой дверь, — неожиданно говорит он мне.
Вроде бы ровно, но от этого голоса мурашки по коже… Настойчивое дежавю. Те же слова и то, что было после на корпоративе. Я едва слышно вздыхаю.
Он специально, или нет?..
Поворачиваюсь, вижу, что дверь закрыта и так. Секретарши, видимо, сделали это, когда выходили.
Или Илья имел в виду, закрыть на замок?
Сердце делает кульбиты где-то внизу груди. Я уже ощутимо дрожу. Нет, это напряжение уже невыносимо. Выдыхаю, прикусываю губу, на мгновение закрываю глаза. Решаюсь.
А потом разворачиваюсь и смотрю ему в глаза.
— А свет не выключить?
Меня уже начинает пошатывать от нервозности, и это неудивительно. Под таким горящим взглядом, каким пепелит меня босс, у любого земля ушла бы из-под ног. Только вот непонятно, почему Илья так сдавленно дышит.
— Четыре года, — шепотом рычит он, и я уже не знаю, он хочет на меня наброситься, чтобы убить или чтобы... — Ты исчезла на долбанных четыре года! — Илья уже рычит во весь голос, и я как-то машинально закрываю глаза и вжимаю голову в плечи.
И страшно, и неловко, и сладко так. Значит, узнал, значит, не забыл. Искал?
Все тело покрывается мурашками, и я вспоминаю, что уволилась как раз в разгар проверок. А потом вообще вышла замуж и сидела дома с ребенком. Илья не смог бы меня найти.
И тут я слышу его шаги, приближающиеся ко мне, рефлекторно отступаю назад. Наверное, потому что до боли хочется обратного.
— Я только хотела поговорить, — так сдавленно шепчу, что даже сама едва слышу свой голос.
Открываю глаза и оказываюсь в крепких объятьях Ильи Каменева.
Ноги подкашиваются, стою и прямо-таки таю в горячих руках босса. Силы стремительно покидают меня, лишь инстинктивно обвиваю его шею руками, чтоб не упасть. И тут же закрываю глаза от блаженства, когда он сильнее прижимает меня к себе, а его дыхание обжигает мою шею. И наплевать, что мы едва знаем друг друга… Все возвращается. Меня накрывает не меньше, чем в ту ночь.
Я часто и глубоко дышу, даже не замечая, как начинаю жадно вдыхать его запах. Не знаю, что это за одеколон, но Илья пахнет чем-то родным, надежным, настоящим. Сердце вырывается из груди, словно хочет к нему, и я прижимаюсь еще ближе, чувствую, как и босс чуть ли не впечатывает меня в себя.
— Четыре долбанных года, — бессвязно бормочет он. — Четыре, чтоб их. Тоже мне Золушка, убежала она.
