И я бы пристукнул засранца прямо сейчас, но мне вручили первую за два года реальную зацепку — меня переполняли совсем другие чувства.
Я резко выдохнул и под стук гулко забившегося в груди сердца опустил взгляд на распечатанную фотографию.
На ослеплённом фарами, смазанном, выхваченном из темноты пятне и правда не было видно не то что водителя или номера, даже толком самой машины. Она и попала в камеру видеорегистратора не дольше, чем на долю секунды, учитывая скорости проносящихся по пустой трассе машин и чудом избежала лобового столкновения, меняя полосу. Ебать её в жопу! Она и правда ехала по встречной полосе. Издалека, учитывая одну горящую фару, водитель наверняка принял это ведро за мотоцикл. Ещё и видеорегистратор был явно китайский, дешёвый, с которого и при желании лучшего качества не выжмешь, тем более ночью. Уж я этих съёмок за два года повидал разных. Но, отдать должное этому Коломбо, сам я бы не разглядел ничего, а особенно наклейку с китом на лобовом стекле.
— И что это за компания? — кое-как проглотив подступивший к горлу ком, я свернул по очереди оба листа и засунул в карман.
— Я работаю над этим, Алан.
— Так работай лучше! — резанул я ладонями по столу и встал.
Пнул стул. Тот с грохотом покатился по полу. В зале стало так тихо, что было слышно, как в пыльное стекло бьётся рой комаров.
— Найди мне его, — прошипел я. — Или её. Будь это хоть Оно. Найди! Иначе, клянусь памятью своей жены, я найду эту падлу сам, но с тобой сделаю всё то же самое. Ты меня слышишь?
— Алан, Алан, я работаю, — смиренно поднял детектив руки и брови домиком. Будь у него ослиные уши, он бы, наверное, сейчас прижал их как осёл из «Шрека», пока я брызгал слюной. — Не пыли!
Расплылся очередной придурковатой улыбкой.
Но у меня уже не было сил видеть его рожу.
Я выдохся. Хлопнул дверью, затянутой дурацкой москитной сеткой. И вдохнул полной грудью прохладный вечерний воздух.
«Надеюсь, всё же это не многодетная мать», — сделал я несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, как беременная баба во время схваток, что, подозреваю, и в том и в моём случае слабо помогало.
Всё же надо было съездить кому-нибудь по морде. Затеять драку за одну из девиц. Выбить пару-тройку золотых зубов. Почесать кулаки. Самому с благодарностью получить по роже.
Вот что за хрень? Дело наконец сдвинулось с мёртвой точки, а чувство какого-то острого неудовлетворения душило как никогда. Может, потому, что в глубине души я чувствовал, что это именно то, что я так долго искал? А значит, скоро…
— Алан! — выскочил следом за мной Пинкертон.
— Чего тебе ещё? — буркнул я, открывая машину.
— А какую, ну-у-у… девчонку-то можно, — показал он за спину, на светящиеся окна кафе.
— Тебе не всё равно? Они обе уже заняты.
— Так я это, подожду, — ничуть не смутился он.
— Езжай домой, Олег, а? — покачал я головой. — К жене. К женщине, которой ты надел на палец обручальное кольцо и дал клятву, — достал несколько купюр и сунул ему в руку. — Цени то, что у тебя есть. Береги. Дорожи. Держи. Со всей силы держи!
— Да не изводи ты себя так, Алан, — посмотрел он на меня исподлобья и вздохнул, пряча в карман деньги.
— Пошёл ты, а! — отмахнулся я.
Как же мне всё это до чёртиков надоело. Как же я устал. Как же хотел домой. Просто домой.
Дьявол, как же мне плохо.
— Алан! Ну, скажи: какая из них, а? — умоляюще похлопал ресницами детектив.
Я закатил глаза.
— Всё же ты непроходимый тупица, Шерлок! Да откуда мне знать! Я что их венеролог или гинеколог? Я просто хотел, чтобы ты не лез к этим дешёвым шлюхам в трусы и всё. Возвращайся ты уже в город. Будь любезен!
— Я не могу. Я выпил, — вздохнул он. — А с женой мы это… разводимся.
— Дошлялся? — хмыкнул я. — Ну этого и следовало ожидать, любвеобильный ты наш, — покачал я головой, сел в машину и в сердцах хлопнул дверью.
А пока разворачивался, детектив Пятый Непрошибаемый уже отправился угостить огоньком официантку.
«Может, хоть её папаша вправит тебе мозги», — проводил я его глазами.
И, повернув на знакомую просёлочную дорогу, вдавил педаль газа в пол.
Вот только быстро добраться до дома сегодня мне, видимо, было не суждено.
У заброшенной скотобойни, что высилась белой коробкой с заколоченными окнами среди покосившихся загонов, стояло две машины.
Одна из них, старый чёрный Форд, была мне совершенно неинтересна.
А вот вторая, маленький серебристый похожий на букашку джип с красно-жёлтым логотипом курьерской службы был до боли знаком. И то, как он стоял, с разбитым боковым стеклом, открытой дверью и зажжёнными фарами, неловко ткнувшись в забор, заставило меня заглушить мотор и выйти.
Опять она? Дьявол! Похоже, я обречён сегодня на треклятую девчонку.
Я осторожно заглянул внутрь её машины. Потушил фары. Вытащил ключ из замка зажигания.
Под ногой что-то хрустнуло.
Втоптанный в грязь у двери валялся не распакованный батончик Сникерс.
Глава 8. Ника
Может, им просто в ту же сторону?
Может, они едут совсем и не за мной?
Может, я им не нужна?
Все эти вопросы, что я задавала себе по дороге, глядя на неумолимо настигающие жёлтые глаза фар, отпали сами собой, когда Форд резко вырвался вперёд, резко затормозил и развернулся боком, преградив мне путь.
— Придурки! — крикнула я, со всей силы давя на тормоза. Едва не врезалась в бетонный блок на обочине. И наивно обрадовалась просёлочной дороге, оказавшейся справа так кстати. Я себя даже похвалила, ведь мне удалось избежать столкновения, резко свернув на неё.
Только когда Форд медленно сполз за мной вниз по крутой насыпи и, никуда не торопясь поехал следом, я поняла, что меня загнали в ловушку.
Я не могла развернуться, не могла остановиться, не могла свернуть — с двух сторон от дороги рос пусть жиденький, но всё же лес. Всё что мне оставалось — это ехать вперёд, по ухабам, по наполненным жидкой грязью лужам и молиться, чтобы там в конце этой дороги всё же был проезд.
И да, он был. Только ровно в тот момент, когда я сообразила, что белеющее в темноте здание нужно объехать слева, именно слева со мной и поравнялся чёртов Форд и отрезал путь.
Надеяться, что мне удастся протаранить покосившийся забор на машине с литровым двигателем, и продолжить путь по непаханной целине на крошечных колёсиках было глупо, но я всё же попыталась.
И под дружный смех, что раздался из остановившейся рядом машины бесславно ткнулась в забор.
— Остановка, крошка! Приехали! — заглянул в окно тот, которого я назвала Высокий. — Давай, давай, вылезай сама. Не заставляй меня упрашивать. Будет хуже, если мне придётся тебе помогать.
— Нет, — замотала я головой, стараясь не смотреть в его сторону. — Нет, нет, нет, нет!
Удар в стекло. Треск ломающегося стекла. Щелчок замка.
В салон ворвался запах сырой земли, свежей травы, а потом табака и мужской туалетной воды.
— Шевелись, крошка! — подхватили меня сильные руки и немилосердно потащили наружу.
— Ярик, — беспомощно оглянулась я, на стоящего в стороне Блондина. — Ярик! Пожалуйста, не надо!
— Не скули, — подхватили меня другие сильные руки, скрутили с силой, когда я попробовала брыкаться. — И не дёргайся! Будешь послушной девочкой и ничего с тобой не случится. Слышишь? — схватив за волосы, подтянул меня к себе Третий. — Ничего плохого. Мы просто немного позабавимся и всё. Может, тебе даже понравится, — гоготнул он.
— Нет! Нет, пожалуйста! — выгибалась и дёргалась я как могла, когда они тащили меня вдвоём. Высокий и Третий. — Пожалуйста, не надо!
— Не надо кому? — усмехнулся кто-то из них. — Мне так точно надо. И чем сильнее ты брыкаешься, тем больше надо, — закончил он под дружный хохот.
Какие-то коридоры, стены, потолки. Я вырывалась, озираясь по сторонам. Но сквозь спутанные волосы видела только смутные очертания, да чувствовала запах старой побелки и плесени.
