Сейчас Баки сидел в кресле в гостиной, Мелания сидела на диване с ноутбуком и графическим планшетом, выполняя новый заказ. Выяснилось, что Баки идеальный собеседник во время подобной работы. Он слушал, не перебивал, брал большие паузы и мало говорил.
Новая пауза уже длилась минут десять. Мелания отложила стилус и посмотрела на Баки. Он сидел расслабленнее обычного, но лицо оставалось, словно под каменной маской. Порой так и просыпалось желание встряхнуть его или, как в работе со статуями, сколоть все лишнее.
— Ты мне иногда призрака напоминаешь, — заговорила Мелания.
— Это недалеко от истины, — ответил Баки, чем удивил Меланию. Обычно такие мысли оставались без ответа.
— Тебе надо было ехать в Тоскану. Там много историей о приведениях. Есть даже город, который как бы есть, но его нет. В свое время Флоренция стерла его.
— Больше туристов и конкуренции среди местных призраков, — ответил Баки. Мелания улыбнулась, снова опустила голову к планшету, поняв, что впервые услышала что-то, напоминающее шутку.
Мелания продолжила рисовать, но чувствовала на себе взгляд Баки. Не выдержав, она подняла голову. Баки продолжал смотреть, не отводя взгляд. Изучающе. Мелания поняла, что он о чем-то усиленно думал.
— Что-то хочешь спросить?
Баки не менялся в выражении лица. Мелания снова ощутила желание ударить его по лицу долотом*, чтобы продолбить все лишнее. Порой только глаза мужчины напоминали, что в нем есть еще жизнь.
— Почему ты пускаешь меня?
— Технически ты сам приходишь.
Мелания попыталась ответить спокойно, шуткой, понимая, что Баки вложил в вопрос. Что не договорил.
— Но я не против, — добавила Мелания. — Если ты не заметил, то у тебя не так уж много конкурентов на мои вечера, — продолжила она. — Минусы отшельнического образа жизни, — сама заметила, что произнесла это с горечью.
— Тебя не ищут спецслужбы, у тебя нет какой-то отличающейся от других внешности. Ты вполне могла бы жить полной жизнью.
Мелания усмехнулась его словам. Но на этот раз и сама поняла, что как-то цинично. Молча продолжила делать свою работу, но в голове все еще прокручивая последнюю реплику собеседника.
— Я пыталась жить полной жизнью в университете, — заговорила она, не отрывая взгляд от экрана. — Когда ты учишься в месте, связанном с искусством, то большинство даже не обращает внимания на то, что ты всегда в перчатках. Или одеваешься как-то иначе, выглядишь. Но… ты заводишь приятелей, друзей… начинаешь отношения. И…кто-то постоянно хочет обнять тебя, чмокнуть в щечку или что-то такое. Люди делают это, не задумываясь. Я не виню их, это нормально. Просто… тебе остается либо… принять это, либо держать дистанцию. Но постоянно дистанцию не удержишь. Какое-то время все шло нормально даже. Если не считать, что я знала все о жизни своих друзей. И… тем более парня. Но… все закончилось не очень. И в конечном итоге я оказалась здесь.
Мелания сильнее сжала стилус, поняв, что на самом деле жилось довольно одиноко. Может, поэтому и решила стать психотерапевтом на минималках для лучшего эксубийцы в истории. Появились хоть какие-то разговоры по вечерам с живым человеком.
— Все дороги ведут в Катанию?
— Только у нас один итог при решении разных задач**, — уже более легко ответила Мелания.
Баки ничего не ответил. Через некоторое время Мелания заметила, что он поднялся на ноги. Она поняла, что Баки собирался уйти. Ожидала, что он сделает это молча. Как всегда.
Баки дошел до дверного проема, но остановился, обернулся.
— Спасибо, — неожиданно для Мелании сказал он и вышел.
Мелания еще несколько минут смотрела на дверной проем, пытаясь понять, что изменилось сегодня.
Баки не приходил следующие две недели. Обычно Мелания особо не обращала внимания на такие дни, но сейчас что-то изменилось. С последней встречи остался странный осадок, который не получалось игнорировать. Начало казаться, что что-то сдвинулось, наладилось, но, видимо, только показалось.
Продолжая работать вечером, Мелания вдруг поняла, что разговоров ей не хватало. Или скорое, просто призналась сама себе. Она отложила стилус, подумала выпить бокал вина и лечь спать, но не чувствовала сил подняться.
Кроме мыслей о Баки голову Мелании занимала мысль о том, что она заболевала. Слабость, головная боль, першение в горле — все наводило на очевидную мысль о простуде и пугало. Мелания пыталась лечиться, не разболеться, но через несколько дней температура все-таки поднялась, и самое страшное случилось.
Хуже, чем не контролировать способность прикосновением видеть воспоминания людей, было то, что во время температуры, гриппа, болезней Мелания находилась на грани лихорадки. Словно что-то запускалось внутри. Или наоборот переставало сдерживаться. В такие дни оставалось лишь лежать в кровати, видеть хаотичные воспоминания незнакомцев, пытаться не сойти с ума и в минуты прозрения сбивать температуру.
Сейчас в голове была в основном жизнь Баки Барнса. И не самые лучшие ее дни. Вторая мировая сменялась Гидрой. Полевой лагерь сменялся лабораторией. Сослуживцы — учеными и наоборот. Мелания перестала понимать суть, не искала смысл. Хотелось лишь окончания всего этого. Порой она чувствовала что-то холодное на лбу, в руках, но уже не было сил открывать глаза. В такие моменты она лишь проваливалась в сон, надеясь, что это поможет.
Дни терялись. Воспоминания путались. Память подводила. Когда Мелания находила силы подняться с кровати, то не могла понять, почему вещи стояли на других местах. Почему полотенце, которое лежало у нее на лбу, с кухни, а не чистое из шкафа. Но быстро забывала такие мелочи, когда новый приступ накрывал.
Когда Мелания открыла глаза в очередной раз, то увидела силуэт над собой, прищурилась. Светловолосый мужчина в ветровке и синей футболке сменялся им же, но в военной каске и темно-зеленой форме. Потолок собственной спальни сменялся незнакомым темным зданием. Но от мужчины угрозы она не чувствовала, более того, почувствовала облегчение от его присутствия. Даже вспомнила имя:
— Стив?
— Мы… знакомы?
— А я что ты меньше. Что с тобой случилось?
Ответа не было. Мелания ждала, снова открыла глаза. Стив все так же продолжал удивленно на нее смотреть.
— Вступил в армию… — протянул он. Аккуратно, словно сомневаясь в правильности ответа.
Но Мелания лишь усмехнулась, назвала направление. В голове раздавались звуки выстрелов. И просто хотелось уйти.
Комментарий к 6.
*Долото скульптурное — инструмент для долбления твердых материалов (гипс, камень). Бывают различной формы: прямые долота, полукруглые долота…
** Все дороги ведут в Рим (поговорка). Значение: Один итог при разных решениях какой-либо задачи
========== 7. ==========
Стив Роджерс пытался отследить Баки Барнса уже больше восьми месяцев. После выхода Гидры в свет, после сражения на Хэликэриере, когда он узнал правду, уже не мог остановиться. Поиски Баки оказались сложнее, чем он предполагал. Все следы вели в никуда.
— Сдается мне, что показывается он, только если сам этого хочет.
Услышав, что сказал Сэм Уилсон — товарищ, который решил помочь ему найти потерявшегося друга, Стив кивнул, прекрасно и сам это понимая. Когда он еще не знал, что Зимний Солдат — это Баки, Наташа рассказывала, что встречалась уже с ним, что пыталась найти, после того, как он убил сквозь нее ученого, которого она должна была сопровождать, вспомнил, что она назвала его призраком. Тогда Стив подумал, что это очередная байка, сейчас понял, что точнее определения было не подобрать.
— Что у нас дальше? — устало спросил Стив.
Они с Сэмом сидели в Санта-Фе*, в маленькой душной квартирке и просто изнемогали от жары. Хоть вентилятор на потолке и работал на полную мощь, казалось, что толку в этом не было никакого. Футболка неприятно прилипла к телу, ногам в джинсах было душно, а от того количества воды, поглощаемой Стивом, уже становилось немного плохо.
— Италия. Сицилия, — проверив данные, сказал Сэм.
