Слова «небольшое мероприятие» и «тетя Вивиан» не входили в одно и то же предложение.
– Она ведь не собирается устроить одну из этих вечеринок, правда? – Меньше всего на свете мне хотелось бы иметь дело с дебютантками.
До того, как мама ушла из дома, я не раз слышала, как она уничижительно произносила слово «дебютантка».
– Нет, нет, ничего подобного. Там будет много вечеринок в течение летнего сезона, люди должны знать кто ты и твоя семья.
– Звучит захватывающе.
Мама проигнорировала мой сарказм. Вместо этого она оглядела мой наряд от дыр в выцветших джинсах до потертых ковбойских сапог.
– Конечно, мы должны отвезти тебя по магазинам. – Прежде чем я успела отреагировать, она протянула руку и провела пальцами по моим волосам. – Нам не придется ничего делать с твоими волосами. Они великолепны. Но тебе определенно нужен уход за лицом, и какой-то новый макияж будет хорошей идеей.
Я дернулась назад.
– По-моему, я прекрасно выгляжу.
Мама прищурилась, глядя на меня.
– Не хочешь поговорить о той враждебности, которую ты испытываешь?
– Разве недостаточно того, что я провожу с тобой время против своей воли, так теперь еще ты оскорбляешь то, как я выгляжу? – Я фыркнула.
– Я вовсе не оскорбляла твой внешний вид, Джулианна. Я просто указывала, как тебе нужно будет одеваться и вести себя определенным образом, пока ты здесь.
– Да, это звучит как оскорбление для меня, не говоря уже о том, что я не собираюсь этого делать. Я не притворяюсь тем, кем не являюсь, – возразила я.
Наш момент воссоединения матери и дочери был прерван ударом Эндрю по тормозам. Перед ним пронеслась экскурсионная тележка. Борьба с ежедневным шквалом посетителей, бродящих вокруг, была частью жизни в историческом районе.
Когда «Линкольн» въехал на подъездную дорожку, я прижалась к окну, вбирая в себя все, что забыла о доме. На самом деле ничего не изменилось. Это был тот же кремовый цвет с темно-синими ставнями. Переднее крыльцо было широким и глубоким между белыми дорическими колоннами. Я думаю, вы бы назвали это особняком, а не домом. В нем было восемь спален и пять ванных комнат. Там был даже бальный зал.
Но все это было слишком причудливо для меня. Я предпочитала наше ранчо с его удобной мебелью всему изящному фарфору и антиквариату Перси-Хауса, как его называли.
Эндрю заглушил мотор, и я выскочила из машины. Когда начала хватать одну из своих сумок, он отмахнулся от меня.
– Нет, нет, я позабочусь об этом.
Я двинулась по тротуару сквозь шквал разноцветных цветов. Оторвав взгляд от радуги лепестков, я увидела тетю Вивиан, которая стояла на крыльце, прикрывая глаза от солнца. Когда на ее руку попал свет, отражение от сверкающих бриллиантов на пальцах могло кого-то ослепить. Наверное, она пришла с той же вечеринки в саду, на которой была мама, потому что была одета в темно-синий костюм и туфли на каблуках, а ее седые волосы были зачесаны назад блестящими гребнями.
– Джулианна! – воскликнула она, торопливо спускаясь по четырем ступенькам крыльца и выходя на дорожку. – Дай мне посмотреть на тебя, дитя! – Положив обе руки мне на плечи, она закружила меня, оценивая с головы до ног. – Хотя твоя одежда оставляет желать лучшего, ты, безусловно, точная копия своей мамы.
Комок чего-то похожего на опилки проник в мое горло. Мысль о том, что я хоть отдаленно похожа на свою мать, лишила меня дара речи.
Тетя Вивиан поджала красные губы, глядя на меня.
– Джулианна, когда кто-то делает тебе такой приятный комплимент, как я только что, принято говорить «спасибо». Я знаю, что твоя мать давно не была частью твоей семьи, но верю, что она научила тебя хорошим манерам. Не говоря уже о том, что твой отец – очень почтительный и любезный человек, несмотря на свою несчастную профессию.
– Спасибо вам большое, тетя Вивиан, за ваш прекрасный комплимент. Но, пожалуйста, не обижайтесь на «несчастную профессию» моего отца, потому что я сама являюсь ее частью, – отрезала я.
Она подмигнула мне, а затем посмотрела на мою мать.
– Ну, Аннабель, она не только похожа на твою сестру-близнеца, но и обладает твоим характером, – усмехнулась тетя Вивиан. – Я всегда говорила, что твоя мама должна была быть моей дочерью судя по тому, как она себя вела. Она была совсем не похожа на мою заносчивую сестру.
– О, Вивиан, право, – ответила мама.
– Расслабься, Аннабель. Мы обе знаем, какой была Люсинда, упокой Господь ее душу и все такое. – Тетя Вивиан снова повернулась ко мне. – Но твоя мама в свое время была настоящей злюкой.
– Да, мой отец говорил, что именно это он любил в ней больше всего.
При упоминании слов «любовь» и «мой папа» электричество в воздухе переменилось. Тетя Вивиан вытерла лицо кружевным носовым платком, а мама посмотрела на цветущие розовые кусты, благоухающие на дорожке перед домом. Тетя Вивиан прочистила горло.
– Полагаю, твоя мать рассказала тебе о вечеринке, которую мы устраиваем в пятницу вечером.
–Да.
Она усмехнулась.
– Хорошо. Я говорю тебе, что это будет один из лучших летних светских сезонов. Наши вечеринки известны своей грандиозностью, и с тобой здесь, нет причин, по которым эта вечеринка еще не будет самой грандиозной.
– Я не уверена, что недели хватит, чтобы подготовить Деб, тетя Вив.
Она махнула рукой.
– Я все это знаю. Кроме того, Дебс выходит только в определенное время, и существует сложный протокол для настоящего бала. Но, это будет грандиозная вечеринка, чтобы познакомить тебя с Саванной. Есть много подходящих молодых людей, с которыми ты захочешь встретиться. И конечно, твоя кузина Брин может многих представить.
При упоминании имени Брин я съежилась. Она была дочерью моей тети Ленор и большим снобом. Мы с ней никогда не ладили. Можно сказать, что мы почти ненавидели друг друга. В последний раз, когда мы были вместе, это закончилось криком. Теперь она училась в элитной школе-интернате за пределами штата и почти никогда не бывала дома, хотя если бы у меня была такая мама, как тетя Ленор, я бы сделала то же самое.
– Она здесь на лето?
– Время от времени. Она делит свое время между этим местом и домом своего отца на острове Джекилл. – Тетя Вивиан наклонилась и понизила голос. – Развод твоей тети Ленор закончился несколько месяцев назад, и она вернулась к нам.
Я мысленно застонала. Вдобавок к тому, что меня заставили воссоединиться с мамой, я должна была страдать от присутствия двух самых больших снобов на земле? Папа всерьез собирался задолжать мне за это.
– Ну же, дорогая, давай уйдем с солнца, пока мой макияж не потек.
Я последовала за ней вверх по ступенькам и через крыльцо. Тетя Ленор стояла за огромной дверью красного дерева.
– Привет, Джулианна, – сказала она.
Ее приветствие не могло быть менее восторженным, если бы она приветствовала рой саранчи в доме.
– Привет, тетя Ленор. Как ваши дела?
– Хорошо, спасибо.
– Я слышала, что Брин тоже приехала на лето, – сказал я, оглядываясь по сторонам.
– Да, но ее не будет дома до ужина. Ее дни полностью заполнены стажировкой, которую она проходит в журнале «Radiate». – Увидев мое непонимающее лицо, тетя Ленора раздраженно посмотрела на меня. – Он принадлежит тем же людям, которые выпускают «Vogue».
Она произнесла «Vogue» с таким же благоговением, как и в церкви. Поскольку моя единственная встреча с «Vogue» была песней Мадонны, я просто кивнула и улыбнулась, как будто это была самая удивительная вещь, которую я когда-либо слышала.
Мы неловко постояли немного, а потом тетя Вивиан повернулась к маме.
– Аннабель, почему бы тебе не показать Джулиане ее комнату,– сказала она.
Мама кивнула и жестом пригласила меня подняться по винтовой лестнице. Когда мои ботинки застучали по мрамору, мне показалось, что я поднимаюсь по парадной лестнице в Двенадцать Дубов в «Унесенные ветром».
Пока мы поднимались наверх, мама произнесла:
– Я подумала, что будет лучше, если мы поселим тебя в старой комнате твоих бабушки и дедушки.
