- Палка, а ты не хочешь подработать поломойкой? – вдруг рассмеялась Инга, когда я полезла под книжный шкаф. – Я могу поговорить с Эрнесто, пусть он тебя возьмет к нам на полставки. Зачем мы тратимся на все эти клининговые компании? Ты у нас одна справишься, как мне кажется. У тебя хорошо получается. Прям призвание. Юриспруденция – явно не твоё.
- Иди ты! – отозвалась я.
- А что? Подработаешь немного копеечек к Новому Году. Хочешь, я поговорю с Эрнесто, замолвлю за тебя словечко? Я сегодня добрая. Ой, вон там еще, вон там не помыла! Да нагибайся ты лучше! Хотя палки - они такие палки... совсем негибкие. Тебе бы на гимнастику, что ли, походить... Мужики, знаешь, гибких любят.
- Заткнись уже! – взбесилась я, вынырнув из-под шкафа. – Не то я не посмотрю, что ты такая вся из себя салонная дива, и как вымажу всю рожу этой тряпкой! Поняла?
Инга с Оксаной недоуменно застыли с чашками кофе, уставившись на меня круглыми глазами, очевидно не ожидая подобного. Даже Потапыч со Степаном выглянули из совещательной.
- Ой, кажется, я на больную мозоль наступила, - растянула свои тонкие, глистоподобные губы Инга. – Мужика-то, видать, даже на горизонте не видно. Да, старуха... тут одной гимнастикой явно не обойдешься.
- Зато у тебя их полно! Ты, наверное, в горизонтальном положении большую часть времени проводишь, да? Всё не можешь определить, под кого же выгоднее подстелиться? Или «Фигаро тут, Фигаро там»?
- Радость моя, - мстительно прищурилась Инга, - не советую тебе со мной ссориться, а то быстро отсюда вылетишь. И не только отсюда. Я найду способ, как укоротить твой мерзкий язык и тогда, поверь, тебя даже полотеркой не возьмут.
И с этими словами она засеменила своими балетками в кабинет босса.
«Ну вот... – с упавшим сердцем, подумала я, - увольнение накануне праздника... Что может быть лучше? Неделя до Нового Года...».
Не успела я помыть руки, как в дверь туалетной комнаты постучала Оксана.
- Слышь, Палка, там тебя команданте ждет в своем кабинете.
Я распахнула дверь и встретилась со встревоженным взглядом подруги.
- Ну-ну... – погладила она меня по плечу. – Не переживай ты так. Вон, смотри, вся побледнела... Не надо. Это всего лишь работа. Тебе накапать чего-нибудь успокоительного?
Я лишь помотала головой, не в силах отвечать. Меня колбасило так, что зуб на зуб не попадал, а из глаз того и гляди должны были хлынуть потоки слёз.
«Да почему же я такая неудачница?! Ведь я умная, ответственная... Но вечно что-то не так со мной!..» - вертелось в голове, когда я, нервно прибрав растрепавшиеся волосы, постучала в массивную дверь кабинета.
- Да! - послышалось оттуда.
- Можно? – заглянув внутрь, робко осведомилась я.
- Заходите, Полина Пална, - пригласил меня босс, не отрывая глаз от каких-то документов.
- Заходите, заходите, - промурлыкала Инга, вальяжно соскользнув с краешка круглого стола, что примыкал к письменному столу Эрнесто.
Этот общий круглый стол часто служил нам для мини-совещаний – утренних «летучек». За ним мы обговаривали будущие дневные заботы каждого сотрудника, получали нагоняй или обсуждали какое-нибудь сложное дело, если требовался мозговой штурм. Мне нравилось проводить здесь время, оно всегда дарило состояние некой общности, единения и давало возможность показать себя, да и что уж скрывать – лишний раз полюбоваться на Эрнесто, словить его похвалу за ту или иную отличную идею или поймать его заинтересованный взгляд, полный уважения и признания. Или я себе это выдумала? Эрнесто не из тех, кто принимает женщину, как равное существо, но мне казалось, что со мной... Хотя так, наверное, все мои предшественницы думали.
И вот, я наблюдаю беспрецедентно пренебрежительное отношение к этому святому месту, к этому волшебному круглому столу... такое фривольное поведение – сидеть на нем своей замассажированной до дыр пятой точкой, в этой гнусной обтягивающей юбке, чуть ли не рвущейся по швам крутых бедер... Она бы еще повыше задрала юбку! Хотя кто знает, какие у них отношения и почему Инга так уверена в своем влиянии на этого мужчину? По крайней мере, они на «ты», и Эрнесто позволяет ей сидеть фактически на его столе, перед самым его носом!
Оксана поговаривала, мол, до появления Инги здесь были другие помощницы, но быстро увольнялись, так как отношения с боссом у них всегда выходили на иной уровень. А Эрнесто считал это недопустимым, и как только дамочки начинали перегибать палку, то сразу увольнялись по тем или иным причинам. Якобы Оксана даже слышала какую-то истерику, доносившуюся однажды из его кабинета, мол, Эрнесто рявкнул кому-то: «Здесь не бордель, чтобы за секс платить!».
И я полностью разделяла такую позицию. Хотя, что уж душой кривить, сколько раз я сама предавалась мечтам, как вхожу в этот кабинет и...
- Инга, ты получила задание. Почему ты еще здесь? – поднял на сотрудницу глаза наш команданте, а после посмотрел на меня, застывшую у самого входа в его кабинет. – Палка, ой... это... Полина Пална, у меня не так много времени, чтобы... Мне скоро уезжать.
Я прошла мимо Инги. Та изогнула свои глистогубы и гордо прошествовала мимо меня с таким видом, будто проплыла по красной дорожке в Каннах... в своих балетках, из которых вся ступня вываливалась. Никогда не понимала эту моду на школьные стоптанные чешки.
«Молодая, а такая злющая, - не к месту подумалось мне. – Я старше ее, а чувствую себя рядом с ней настоящей школьницей-ботаничкой. Причем школьницей из самого отстойного класса, задрипанного такого, что даже стыдно рядом постоять с подобной королевной...».
- Прощай, колхоз!.. – победно прошипела мне Инга, закрывая за собой дверь.
Эрнесто отложил своё занятие, отодвинул папки с документами и, откинувшись на спинку кресла, вопросительно посмотрел на меня. Так продолжалось минуты три: он смотрел, вздернув свою тонкую черную бровь, а я пыталась справиться с отвратительным комом в горле, который не просто мешал говорить, но еще и горечью подступивших слёз отравлял и без того затуманенный и искаженный взгляд на происходящее.
- Вы хотели о чем-то поговорить со мной, - милосердно напомнил команданте, поднявшись и налив мне воды.
«Ни у одного мужчины я не видела таких красивых, длинных пальцев, - почему-то отвлеклась я. – И дело даже не в том, что у него ухоженные руки, аккуратный маникюр, элегантная тройная цепочка-браслет, оттеняющая шелковистую кожу... нет, дело именно в том, что у него просто очень и очень приятные руки. Как бы мне хотелось коснуться их, переплести наши пальцы... Дура! Тебя сейчас уволит этот, который с приятными руками, а ты и дальше будешь сидеть да бестолково глазеть на его сексапильные пальцы, небрежно держащие стакан с водой!».
Приняв стакан, я попыталась сделать глоток, но вместо этого лишь неудачно кивнула в знак благодарности и клацнула зубами о стекло.
- Уммм!.. – скривившись от боли, заскулила я.
- Осторожней, вы так себе все зубы выбьете, - вытаращился на меня Эрнесто.
- Да... простите... Сегодня не день, а какой-то... Впрочем, я спросить. Вы меня увольняете? – выпалила я на одном дыхании.
- Да, - быстро ответил он, точно ожидал этого вопроса и давно заготовил ответ.
- Понятно, - силясь сдержать слёзы, прошептала я. – Ладно, я тогда пойду... соберу вещи...
- Нет, - резко остановил меня начальник и уселся обратно в своё огромное кресло.
Тень пальмы, что стояла рядом с его столом упала на лицо Эрнесто, чуть скрыв от меня эмоции мужчины, и моё сердце затрепетало, надежда на лучшее расправила крылья и... рухнула, разбившись оземь, когда он пояснил:
- Еще рано. У вас впереди две недели отработки.
- А?.. – обескуражено уставилась я на него. – А можно без отработки? У меня всё равно больше не осталось невыполненных заданий, кроме парочки адвокатских запросов в департаменты и комитеты, но в основном я всё успела закрыть до праздников. А те два судебных дела... ну которые... Так вы сами забрали их у меня после того инцидента... Какой вам толк от того, что я буду мозолить глаза еще две недели?
