— Слушай, дед с Родины коньяк привез, — спохватился Рамик, хлопнув себя по бёдрам, — Давай по чуть-чуть? А то вид у тебя сегодня какой-то уж больно унылый…Случилось что?
И, не дожидаясь ответа приятеля, Рам встал и направился к бару. Соболев закинул руки за голову, из-под полуопущенных век наблюдая за ним, скосился на дверь, намекая, чтобы тот прикрыл.
— Да нормально всё…так… — пожал плечами Сергей, — Задолбался сегодня просто что-то. Родов много было, на кафедру пришлось два раза ездить, в пробку встрял, по новостям смотрел? На мосту грузовик перевернулся…
— Да, я тоже постоял, — кивнул Рамиль, хлопая пузатыми стаканами о журнальный столик, и громче, — Лен, нарезку принеси!
— Сейчас! — донеслось из гостиной.
— А ещё мне ординаторку всучили, — пробормотал как-бы между прочим Сергей, зачарованно наблюдая за наливаемой янтарной жидкостью.
Внутри потеплело от одного упоминания вслух о новой подчиненной, слова зачесались на языке. Ему вдруг дико захотелось поделиться своими впечатлениями о Вознесенской Любовь Павловне.
— Ммм…серьёзно? — черные глаза Рамиля блеснули интересом, — И как твой новообретённый личный падаван? Достоин пути Света?
— Держит себя так, будто этого пути недостоин я, — фыркнул Сергей, принимая пузатый бокал.
Рам удивленно вскинул брови, устраиваясь рядом с Соболевым на диване.
— Правда? Прости, брат, но мне сложно представить, что от тебя нос воротит какая-то пигалица, — и рассмеялся, стукая свой стакан о Серегин, — Скорее, вижу, как в рот заглядывает, ну и…
Керефов окинул друга быстрым оценивающим взглядом.
— …ещё куда-нибудь… — добавил потише и с явным подтекстом.
— Я бы не сказал, что она пигалица. В анамнезе тридцать пять лет, ребенок или дети, бывший муж, переезд из Краснодара, неразговорчивость, большая задница… — пробормотал рассеянно Сергей и залпом осушил содержимое своего бокала.
— Большая задница? — Рам даже хрюкнул от смеха, похлопывая Соболева по плечу, — Большая задница, мой друг, это всё, что ты до этого перечислил. А ещё явный повод эту задницу ни в коем случае рассматривать…В бабские тридцать…
Керефов запнулся, вскинув взгляд на входящую с подносом жену. Но было поздно, Лена уже всё необходимое для поддержания милой беседы услышала и не собиралась оставаться в стороне.
— Так… — пшеничные брови Керефовой предупреждающе сошлись на тонкой переносице, — Рами, ты что сейчас сказать хотел? Что в тридцать пять нормальных задниц не бывает?
— Лееен… — со страданием протянул Рамиль, прикрывая ладонью глаза.
Но Елену Сергеевну было уже не остановить. Зеленые глаза вспыхнули едкой иронией, прикрывая искриннее возмущение, голос полился обманчиво мягко.
— Моя тебя, значит, тоже в тридцать пять не устроит что ли? Мне начать годы отсчитывать? До скольки там нормальная, Рами? До тридцати, до двадцати семи? Можно поточнее, пожалуйста…А то мало ли, может я уже так себе, а я тут и не в курсе, м?
Лена присела к мужчинам на диванчик, небрежно поставив поднос с мясной нарезкой на журнальный столик, и подчеркнуто ласково погладила мужа по щеке. Сергей спрятал улыбку в стакане, делая ещё один глоток, и, сощурившись, начал рассматривать стену напротив. Отличная стена…безопасная…В отличие от задетой за живое Елены Сергеевны.
— Лена, блин… — беспомощно забормотал Рам, — Ну ты же МОЯ задница…Ну что ты?!
— То есть на мою так и быть и посмотришь, раз уж твоя? — бархатным тоном поинтересовалась Керефова, продолжая нежно поглаживать мужа по плечам и спине, — Это что? Что-то вроде одолжения?
— Так, Лен, прекращай! — Рам увернулся от угрожающей ласки и хлопнул ладонью по столу, — Ну, давай честно! Одно дело — жена, с которой вместе живешь. У вас дети там, не знаю, любовь какая-нибудь… Другое- вот чья-то чужая, не родная, уже немолодая задница с чужим ребенком, разводом и ещё чёрт знает каким багажом и тараканами! Мозгоклюйные тараканы, они знаешь, с возрастом только активней размножаются…
Лена поджала губы, нахмурившись и исподлобья поглядывая на мужа. Помолчала пару секунд, а потом тяжко вздохнула и махнула рукой, похоже, соглашаясь.
— Ладно, и мне налей чуть-чуть, — встала за ещё одним бокалом.
— А девчонки?
— Да мультики включила им, полчаса будут сидеть.
— И всё же, Рами, ты не прав, — опять вздохнула Керефова, ставя свой стакан на столик, — Так говоришь, будто в тридцать пять и жизнь кончилась…Обидно даже…И за эту ординаторку, и за всех женщин в принципе.
— Не кончилась, Алён, просто именно нашему Сергею такого добра не надо, — примирительным тоном сообщил Рамиль, плеская жене коньяк, — Еще и на работе…подчиненная, разведенная, мечтающая пристроить себя женщина. Ну зачем?
— Ну…Мне не показалось, что она мечтает себя пристроить, — нахмурившись, вставил своё веское слово Сергей.
Ему вдруг стало обидно за Любовь Павловну. А обиднее всего было то, что обычно он ведь и сам так слово в слово рассуждал. Вот только со стороны это слушать было до зубовного скрежета неприятно. Слишком цинично что ли…
— По крайней мере, мне. Наоборот. Я хотел поближе познакомиться. Ну…для работы, — Сергей потянулся за нарезкой, чтобы иметь возможность не смотреть на своих собеседников. Щеку прожигали любопытные жадные взгляды четы Керефовых, — Задал там пару личных вопросов. Ответила скупо, будто у неё каждое слово платное. Со своей стороны только по работе уточнила некоторые моменты и всё. Зарылась носом в истории, больше её и не видел за целый день…
— А хотел видеть? — с придыханием поинтересовалась Лена. Сергей нахмурился сильнее. Мечтательность в её голосе, мягко говоря, настораживала.
— Лен, хорош, — осадил жену Рамиль, а потом обратился к приятелю.
— Серёга, это всё от воздержания. Довёл себя — уже на бальзаковские попы засматриваешься. Но! — керефовский указательный палец взлетел вверх, — Этот вопрос легко решить, Иваныч.
И Рамиль хитро подмигнул.
— Ну, я вот тоже так подумал, — хмыкнув, покосился на друга Соболев, — Что надо бы решить…Только платно что-то не хочется…
— Ой, да ну вас, — разочарованно махнула на них рукой Елена Сергеевна. Быстро опрокинула остатки коньяка, поморщилась и встала с диванчика. Ещё она с мужиками шлюх не обсуждала. Лучше детей искупать. Тем более, уже пора…
Уход её остался практически незамеченным, так как Рам, разлив по ещё одной, уже тянулся к Серегиному телефону, валяющемуся на журнальном столике.
— Ну, если не платно…А у тебя тиндер есть? Может там найдем прямо сейчас какую- нибудь… — Керефов весело подмигнул расслабленно откинувшемуся на спинку дивана Сергею и тише добавил, заботясь о нежных чувствах своей Елены Сергеевны, — жопастенькую.
— Иваныч, это что вообще за фотка? Со времён сотворения мира? — Рам не удержался и начал от души ржать, рассматривая профиль приятеля в тиндере, — Тебе здесь сколько? Пятнадцать?
— Отвали, а! Гиена кавказская… — фыркнул беззлобно Соболев и вырвал из рук смеющегося Керефова свой телефон, — Тридцать, и фотка как фотка…
— Тут даже лица твоего не видно! Очки эти темные, и далеко. Я вообще тебя не узнал. Селфи сделай — не позорься. А то ты как-будто от жены скрываешься. Или страшный…
— Итак сойдет, — пробурчал Сергей, уворачиваясь от Рамиля, пытающегося опять отобрать у него заветный гаджет, — На знакомых нарваться не хочу. Мало ли…
— Шансы минимальны.
— А я невезучий, — вздохнул Соболев.
— Ладно…Дай сюда! — резко подавшись вперёд, телефон Рам всё-таки вырвал, — Я — везучий, так что ты пока наливай, а я покопаюсь. Тааак…
Сергей, сдавшись, потянулся за наполовину пустой уже бутылкой. Рамиль развалился рядом на диване и, хмурясь, вбивал необходимые по его мнению параметры.
— Ты хоть говори, что делаешь? — занервничал Сергей. Что- что, а вкусы на женщин у них никогда не совпадали.
— Да так…Возраст тебе на выборке до тридцати поставил, а то на тридцатипятилетние жопы ты и на работе можешь насмотреться…
