Заняв сводный столик в углу у окна, мы принялись рассматривать меню.
– Что ты будешь? – взглянул на меня Доронин.
– Мне чашечку «американо» и шоколадное пирожное с кайенским перцем.
– А я буду медовый «бамбл», – решил он.
Официант со знанием дела черкнул в блокноте наш заказ и чинно удалился.
– Как тебе наш город после долгого отсутствия? – поинтересовалась я.
– Простора маловато. И еще эта сквозящая из каждого поворота провинциальность…
Андрей печально вздохнул и уставился в окно.
Я потерла переносицу. Нет, все же он изменился. Раньше в нем не было того напускного высокомерия, которое проявлялось сейчас. Да и я, кажется, начинала рядом с ним скучать.
– Но когда рядом сидишь ты, мир становится чуточку краше, —зазвучал в ушах его голос.
Он повернулся ко мне и в очередной раз улыбнулся своей фирменной улыбкой с ямочкой. Мое глупое сердце растеклось горячей лужицей по столу и чуть не утонуло в принесенном официантом горячем кофе.
Мы сидели у окошка в кафе, неспешно пили кофе и медовый «бамбл», и мне казалось, что моя жизнь начинает налаживаться.
– А знаешь, Оль, отношения начинаешь ценить только после того, как их теряешь. Мне не хватало тебя в Питере, – повернулся ко мне он. – Может, завтра повторим нашу вылазку?
«Вылазка» получилась жутко скучной, но я не планировала отказываться от Андрея! В моих мечтах я уже танцевала с ним медленный танец в новом розовом платье, за которое отвалила приличную сумму.
Он подмигнул мне и попросил счет.
Глава 4. Оля
«Ночной клуб «Провинциалка»! Приходи с друзьями, нас много!» – мигала вывеска у дороги. Я передернула плечами и с презрением фыркнула. Надо же было создать рекламную вывеску прямо перед пешеходным переходом!
Нет, я совсем не злилась. Я радовалась тому, что Андрей пригласил меня на свидание. Но вывеска у дороги мигала яркими огнями, зазывая практически в бордель, и это было возмутительно. Как будто у нас не обычный район с продуктовыми магазинчиками, базарчиком и двумя школами, а непонятно что! И куда смотрит полиция? Как можно было допустить рекламу клуба для взрослых?
Вывеска бы не раздражала меня так сильно, если бы она не напомнила о том, что дома, скорее всего уже царит прибывшая из Москвы сестрица Аленушка. Меньше всего на свете мне хотелось видеть танцовщицу из клуба, которую не пожелали терпеть московские владельцы.
Я купила в ларьке у нашей многоэтажки коробку утренних хлопьев «Фитнес» и торопливо зашагала в сторону подъезда. Поднялась на лифте на восьмой этаж, открыла дверь ключом и в следующий миг остановилась, не желая наступить на Картошку – любителя спать на коврике для обуви.
К моему удивлению, кота на обычном месте не было. Зато из гостиной мне навстречу со звонким лаем выкатилось странное мохнатое существо черного цвета. Размером существо было чуть больше ладони, но оно с такой яростью принялось кидаться мне в ноги, что я вскрикнула и отпрянула в сторону кухни.
Обезумевший от страха Картошка сидел на кухонном подоконнике. При появлении странного злобного мохнатика он зарычал и выгнул спину, отчего редкая шерсть встала дыбом.
«Зубастики наступают», – подумала я. Сразу же вспомнился отрывок из старого американского ужастика, который мы с Машей смотрели в начале августа, когда скучали в гостиничном номере у моря.
– Жужу, фу! – послышался из гостиной резкий девичий голос.
В следующее мгновение в дверях кухни появилась моя сводная сестра Алена.
Я с интересом уставилась на плод измены моего папы. Надо сказать, что плод похорошел: он имел в наличии длинные и черные, как смоль, волосы, чрезмерно пухлые губки, броский макияж, включающий нарощеные ресницы, длинные ногти фисташкового цвета, рваные до безобразия джинсы и облегающую округлую грудь черную майку со стразами. Ни дать не взять копия провинциалки с рекламного плаката у дороги!
– Оля, привет! – подхватывая на руки черное существо, улыбнулась Алена.
– Привет, – Я настороженно шагнула в сторону Картошки.
– Ваш кот такой злой! Он чуть не разорвал в клочья Жужу, – с обидой в голосе заголосила гостья. – Впрочем, надеюсь, скоро они подружатся с моей девочкой.
– Это… девочка? – приподняла бровь я.
– Ага. Моя самая лучшая на свете Жужу! – прижимая к выпирающей округлой груди рычащего мохнатика, заулыбалась Алена.
Я с подозрением уставилась на ее грудь. Что, и тут не обошлось без помощи хирурга?
– Что? – перехватила мой взгляд сестра.
– У тебя вроде грудь была меньше.
– Каждый устраивается, как может, – Алена пожала плечами.
– Ладно, это не мое дело. Я есть хочу, – махнув рукой на изменения в теле новоявленной сестренки, я открыла холодильник. – Бутерброды с колбасой будешь?
– Нет. Я такое не ем. Лучше выпью с тобой чаю.
– Отлично. Тогда поставь чайник.
Алена обиженно покосилась на меня.
– А разве я не гость?
– Если собираешься у нас жить, то нет.
– Ладно.
Вскоре мы с ней сидели за столом. Алена не ест колбасу? Еще как ест! Больше выпендривалась, набивая себе цену.
В самый разгар трапезы домой вернулась Маша.
– О-о, еда! – радостно воскликнула наша синеволосая младшая сестра, и, забыв помыть руки, бросилась к бутербродам, чуть не раздавив устроившуюся у ног хозяйки Жужу.
Псина угрожающе зарычала.
– Это что? – вытаращилась на подобие собаки Машка.
– Жужа, – устало махнула рукой я.
– Жужу, – поправила меня Алена. – Так, девочки, давайте договоримся. Я ненавижу делить с кем-то комнату. И спать в гостиной я тоже не люблю. Так что буду благодарна, если дальняя спальня достанется мне.
– Чего? – промычала набитым ртом Машка.
– Ничего! Поспи пока у Оли. Мне необходимо пространство. Я – личность творческая. Опять же, тренировки каждый день. Не могу же я шест в гостиной поставить.
– Ты что, стриптизерша? – вытаращила глаза Маша. – Настоящая?!
– Нет. Я просто танцовщица. За стриптиз, правда, платят намного больше, но папе об это знать не обязательно.
– Папа этого не переживет, –
