* * *
Натали долго приходила в себя. Несколько дней она жила у Алекса и Мишель, не в силах возвращаться в свою пустую квартиру. Но, в конце концов, она устала от их сочувствующего и виноватого вида. Будто стыдились того, что они счастливы, когда ей так плохо.
А ей было… на самом деле никак. Ходячий мертвец. Никаких эмоций, ничего. Кратер от ядерного взрыва.
Вернувшись домой, Натали легла на кровать. Мечтала закрыть глаза и больше никогда не проснуться. Джону она не нужна, ее саму ждет неминуемая пропасть.
Услышав шорохи, она больше не боялась. Не подскочила с пистолетом, как обычно, а так и лежала в ожидании своей кончины.
— Натали! Где ты была? Где твой телефон? — прокричал Джаред Ройс. Энергичный такой и довольный собой.
Где ее телефон, она не знала. Джаред позвонил ей и нашел его у нее под подушкой на тихом режиме.
— Я звонил тебе тысячу раз. Ты спала?
— Вроде того, — пробормотала она, уставившись в потолок.
— Ноулз пошел на сделку. Он согласился, Натали! — воскликнул он в восторге.
— Ясно. Ну, удачи в деле. Я хочу спать, — она перевернулась на бок к нему спиной.
— Он поставил условие, что заговорит, если мы предоставим вам встречу на час без прослушки.
— Я уже приходила к нему. Хватит.
— Он просит встречи с тобой.
Натали с минуту подумала и села на кровати.
— Зачем?
— Поговорить, по всей вероятности. Твой план сработал, Натали.
— Ладно. Но передай ему, что если он будет себя вести также, как в прошлый раз, он меня больше никогда не увидит.
— Не буду. Ты блефуешь, — съязвил Джаред. — Может хватит вам обоим вести себя как идиоты? Ладно он, но ты же умнее! Или как Алекс и Мишель хотите лет на пять растянуть удовольствие от разлуки? Или как Джорданы, а?
Нет, этого она точно не хотела.
* * *
Натали расхаживала по комнате для допросов, обхватив себя руками и дрожа от холода. В последние дни она сильно мерзла. Поэтому сегодня не смогла надеть что-то сексуальное или легкое — только облегающие джинсы, кожаные белые кроссовки и серый свитер крупной вязки с широким горлом. Единственное, не стала прятать волосы, оставив их распущенными. Так теплее.
Она услышала шаги за дверью. Внутри все сжалось в комок. О чем он хочет сказать? Что между ними все кончено? Или напротив, что любит ее? Натали знала, что у нее высокий болевой порог. Но должен же быть какой-то предел?
Дверь открылась и в комнату вошел Джон. Такой высокий, сильный, что у нее захватило дух. Его красивое лицо еще хранило следы предыдущего их разговора. Господи, ему все время достается. То от нее, то из-за нее. Он держал руки в наручниках перед собой и просто ждал, глядя на нее с неуверенностью. Не надвигаясь на нее. Боялся напугать.
— Натали, я…
Не агент Лагранж. Не ведьма. Не еще как-либо… Просто Натали.
Голову пронзило вспышкой. Невольно, Тео сблизил Натали и Джона. Он с легкостью мог опровергнуть их чувства и сказать, что Джон лишь использовал ее в своих играх.
Но Джон оказался еще одной жертвой его чудовищного Великого Плана.
Натали не захотела слушать Джона. Просто набросилась на него, как сумасшедшая. Обвила руки вокруг его шеи и крепко обняла. Она так отчаянно нуждалась в нем. В его любви, тепле, ласке. Его запах, без парфюма конечно, но заводил ее. Снова.
— Тише, погоди, — он оттолкнул ее, чтобы поднять руки в наручниках и захватить ее в кольцо. Натали смеялась, плача одновременно. Как же здесь в этих самых руках хорошо.
— Я бы сейчас все отдал, чтобы касаться тебя, — прошептал он.
— Ой.
— Что это значит твое “ой”? — поинтересовался Джон.
— Я забыла снять тебе наручники, — плутовка отклонилась в его руках и виновато улыбалась.
— Я всерьез подумываю купить тебе витамины для памяти, — Джон прищурился.
— Я на днях машину забыла еще. Пока страховая мне не позвонила. Пришлось выкупать и штраф платить, — поделилась Натали.
— И как ты дожила до тридцати, — картинно вздохнул Джон.
— До тридцати одного вообще-то.
Как всегда, важны детали. Родная. Здесь. С ним.
— Натали, я ужасно повел себя в прошлый раз, — ему жизненно необходимо узнать, оставила она малыша или нет. Но до тремора в руках боялся услышать, какое решение приняла.
— Надо было тебя послушать. Меня так бесит, что ты все время оказываешься прав, — она коснулась его лица, гладя следы синяков на правой скуле. Вот бы повернуть время вспять и изменить ту встречу и то, что она сделала позже. Его губы манили к себе. Черные глаза посветлели, сияя золотом, согревая ее в этих лучах.
Джон притянул ее за талию и поцеловал. Как же он мечтал об этом в невыносимое и тоскливое время, проведенное вдали от нее. Ворвался языком в ее нежный рот и, получив достойный отпор от нее, застонал. Она зарылась пальцами в его волосах, притягивая его голову ближе, чтобы их поцелуй стал еще глубже.
— Может снимешь с меня наручники? — оторвавшись от нее, попросил Джон.
Она засмеялась, хитро блеснув глазами.
— Даже и не думай! — воскликнул он, смеясь. — Мне нравятся твои фантазии, но я решительно против этого в комнате для допросов.
Натали выбралась из его объятий, чтобы расстегнуть наручники и снова угодить в кольцо его рук. На этот раз он подарил ей нежный и невесомый поцелуй, вопреки его рукам, с силой прижимающих ее к себе, сдавливающих и грубо ласкающих, казалось бы, везде. Джон сжал ее ягодицы и притянул к себе, демонстрируя силу желания.
Два поцелуя, а они уже едва соображали от возбуждения. Их тела жадно стремились друг к другу, словно их чувств недостаточно, и нужно быть еще ближе.
Джон мягко отстранил от себя Натали и усадил на стул. Сам взял другой и сел рядом.
— Ройс говорил, что после моей выходки стол прикрутили к полу, — Джон покачал головой. — Я тебя сильно напугал? Я бы не причинил тебе вреда, но хотелось все крушить и ломать.
— Ты вроде не из тех, кто за секунду превращается в Халка. Я много раз тебя выводила из себя, но ты обычно терпелив и изводишь этим меня. Но, кажется, мне удалось достичь твоего предела, — они держались за руки. Джон гладил ее ладонь, обводя кольцо. Она его не сняла. Он сразу заметил это, как только вошел. Это хороший знак.
— Никто не знает моего отца лучше меня, — Джон неосознанно сдавил ее пальцы. — Он тебе не навредил?
— Физически — нет, — она вздрогнула от воспоминаний об этом ужасе. — Знаешь, я встречала раньше маньяков на своей работе. Но это. Это какой-то другой уровень. Он абсолютно здоров психически. Джон, ну если не считать алкоголизма. То есть, невозможно сказать, что он выбрал этот путь из-за отклонений. Нет, он просто выбрал себе такие цели и уничтожил в себе какие-либо моральные ценности и принципы… Он изливает ненависть на физическом плане, заставляя трястись от страха. Это… это было кошмарно.
— Что он тебе сказал? — он обнял ее за плечи и притянул к себе, гладя по голове.
— Рассказал о твоей жене. Как Чез поступил с ней и тобой… это правда?
— За этим стеклом есть кто-то? — Джон поморщился.
Натали достала из заднего кармана джинсов какие-то ключи и положила их на стол с победной улыбочкой.
— Выгнала всех и закрыла дверь на ключ.
Джон не мог не улыбнуться ей в ответ.
— И как такая женщина, как ты, неспособна сопротивляться за платье перед подругами? — он покачал головой. — Насчет Джессики. Я был влюблен. Мне было хорошо с ней. Легкая, непринужденная. Не лезла, куда не просят.
Натали закатила глаза и фыркнула от его намеков. Он с нетерпением ждал этого и поцеловал ее в висок, ловя неожиданное удовольствие от того, что она рядом. Просто рядом.
— Да, крышу от нее не сносило. То, что я сейчас испытываю к тебе даже близко не сравнить с симпатией к Джесс. Но жениться на ней тогда мне показалось хорошей идеей, ведь мне было почти тридцать пять и я подумывал обзавестись семьей. Позже, конечно, я осознал, что идея оказалась неудачной. Джесс мечтала о великой карьере актрисы, все чаще пропадала на съемках и вечеринках, а я, тем временем, пытался понять, где я так прогадал.
