чтобы не задавали лишних вопросов.
- Почему?
Вопрос остается без ответа. Водитель немногословен. Он вообще в курсе, что происходит и что от меня надо? Что думает об этом? Или его не ставят в известность?
Едем по обычному маршруту. Я снова сегодня опоздаю на работу. Интересно, меня опять будут отпрашивать с работы? Или скоро вообще не надо будет работать?
Волнения нет. Уже нет. Я как будто свыклась с тем, что мне предстоит. Вот если бы мне вчера накануне сказали, что надо будет с ним встретиться, я бы всю ночь не спала. В туалете бы провела, наверное, от несварения желудка. А так неожиданно я и разволноваться не успела.
Цепляюсь взглядом за вывески магазинов. Что это за район?
Попадаю в комнату и сразу ее узнаю. Полумрак, пахнет свежей штукатуркой. Тут ремонт делают. Если фирма какая-то, то должен быть владелец.
Полумрак, ширма. Сюда меня привозили в первый раз и предложили ту сделку. Все возвращается туда, где началось. Может, это как раз то место и время, где можно будет разорвать круг.
- Тут кто-то есть? - громко спрашиваю.
- Проходи, Катерина.
Отвечает мужской, достаточно молодой голос. Не совсем молодой, лет тридцать пять - тридцать восемь мужчине. Властный, беспринципный, холодный.
Я не нарушаю правила. Сажусь на единственный стул перед ширмой. Сбоку камера направлена на меня. Она меня не смущает, больше напрягает человек, который стоит за спиной и будет все слушать.
- Мы можем поговорить наедине?
Мужчина думает.
- Можем. Оставьте нас.
Поджимаю губы. Маленькая победа. Может, он не такой страшный. Может, с ним можно договориться?
- Как мне вас называть?
- А как тебе хочется?
- Думаю, вам это не понравится.
Усмехается.
Я делаю глубокий вдох. Обычно это помогает расслабиться.
- Ближе к делу. У меня мало времени. Обычно я не прихожу на личные встречи, но тут особый случай. У тебя есть один шанс встретиться со мной и узнать то, что ты хочешь. - Голосом рисует будущее. - Твой брат мне должен деньги. Объективно, он их не заработает никогда. Если только “МММ” ограбит. Но мне нужны люди для выполнения разной, - выделяет голосом это неоднозначное слово, - работы. Вне закона. Если его поймают, будет проще от него избавиться. Говорю, как есть.
Сжимаюсь вся. Расслабиться после таких слов сложно.
- Какой разной?
- Такой милой девушке не стоит об этом думать. - Ему хорошо, он может себе позволить по-разному вести себя со мной. Мило, строго, с превосходством.
- Может быть, такой милой девушке подумать о том, что ее заставляют выносить и родить ребенка непонятно от кого?
- Если ты не хочешь, к чему наша встреча? - Голос за ширмой меняется. Становится требовательным. Стул отодвигается.
Он не может сейчас уйти. Это что значит? Мы же не договорили.
- Побеждает тот, кто готов идти до конца. Твой брат никогда не победит, он слабак. Ты победишь и спасешь его. Цену ты знаешь. У меня время заканчивается. Я приехал сюда на день. Мне надо решить этот вопрос. Ты хочешь брату помочь? Да или нет? Решай сейчас.
- Как вы можете заставить его делать что-то противозаконно?
- Он сам будет просить об этом, когда ломка начнется.
- Вы же обещали…
- Я свое обещание держу. Ответ за тобой. Он влияет на все.
- Можно еще один вопрос?
- Нет. Я устал. - Слышу движение и скрип стула.
- Пожалуйста. Один.
- Не гарантирую, что отвечу. Говори.
- Кирилл сказал, что будет ЭКО. Если я соглашусь, яйцеклетка будет моя или другой женщины?
- Не твоя. Это не будет твой биологический ребенок. Так тебе легче?
Легче… Да уж…
- Одиноким мужчинам по закону нельзя иметь детей от суррогатных матерей. Поэтому хотите сделать это подпольно? - Смелость, подпитываемая злостью от безысходности, подталкивает задать провокационный вопрос.
- Это тебя не касается. - Резко отрезает. - Да или нет? Быстрее решай! Я найду другую женщину, ты брата - вряд ли.
- Вы гарантируете, что с ним ничего не случится и ему не будут насильно колоть наркотики?
Мне кажется или я слышу усмешку.
- Хм, с твоим братом ничего не случится, если он с собой ничего не сделает сам и не влезет еще куда-нибудь. Пока у меня не появится ребенок, твой брат будет под постоянным прицелом. Захотите сбежать, сделать аборт, я найду его. Проигрывать я не люблю. Да или нет? Ты не ответила.
Как потом жить и понимать, что не спасла? Что я могла помочь, но не помогла. Мама же с папой всегда вместе были. Учили нас с братом друг друга держаться. Роднее нет никого. Потом я жалеть буду. Это всего лишь девять месяцев. Выношу этого ребенка. Рожу и отдам. Надо относиться к этому проще, словно продать выросшие длинные косы.
- Я согласна.
- Через несколько дней тебе привезут договор. Подпишешь его. Потом съездишь на прием к врачу и будешь делать все так, как он скажет. Все, что врач будет прописывать, мой человек будет покупать сам и оплачивать. Тебя это не должно волновать. С этого дня ведешь здоровый образ жизни и готовишься вынашивать ребенка.
- Как мне с вами связаться, если что?
- С тобой теперь постоянно будет водитель. Через него решаешь все вопросы. Все понятно?
- Да.
- Мы больше с тобой не увидимся и не встретимся. Это была одна единственная встреча. Мы закончили.
Кирилл появляется у меня через несколько дней. Счастливый, условно-свободный. Но живой.
- Кать, я так скучал, - бледный, но все равно родной. Обнимает меня аккуратно. Я теперь, как дорогая, хрупкая ваза. Жаль, что понял он это только таким путем.
- Как жить теперь будем? - наливаю ему тарелку супа. Я дала согласие. Они выполнили свою часть уговора и отпустили его.
- Мне тут работу предложили на заводе, за станком.
- Ты же этих станков и не видел.
- Увижу, разберусь.
- И все? Ты свободен?
- Сказали, что за мной наблюдают. Могу жить, как раньше, но не делать глупостей.
Смотрю, как он с удовольствием ест. Жену бы ему найти, которая присматривала за ним. Желательно старше него. Я устала быть мамой тому, кто уже считает себя взрослым и не слушает советы, творя при этом дичь.
- Хорошо. Где жить будешь?
- Пока у себя. Кать, я
