А сейчас срок резко сокращается. Всего месяцев десять, до конца этого года. И это мне нравится намного больше. Сбежать от Ратмира и его семьи, навсегда забыть о произошедшем.
И Саша только моя дочь, ничья ещё. Нельзя Огневу знать об этом, ни за что. Не только потому, что он так поступил. Разрушил всё в моей жизни, перевернул и выжал меня досуха, не оставив никаких чувств.
Кто знает, что он ещё придумает. Вдруг родная дочь станет отличным бизнес-проектом? Или просто он захочет её забрать? Пусть у меня сейчас есть деньги, но никаких связей. А Ратмир привык добиваться своего. И Сашу может забрать.
– Ну что ты, маленькая? – дочь начинает крутится, обхватывает меня крошечными ручками за шею. Жмется, словно чувствует волнение. А после начинает тереть глазки. – Серьезно? Ты хочешь спать? Сейчас?
Она никогда в такое время не засыпает, а сейчас начинает капризничать. Приходится подчиниться. Ей ведь никак не объяснишь, что нас ждут в кафе и сегодня праздник.
Раздеваю Сашу, стараясь не помять платье. Я бы и сама поспала. Ратмир выжимает всё, что можно. И прет, как танк. Сбивает с толку и не дает сообразить. Как всегда, ускоряет темп, чтобы я не могла подстроится.
– Вот так, - едва покачиваю кроватку, хотя обещала себе этого не делать. – Поспишь, а после поедем к бабушке, да?
– Уу.
Принимаю это за согласие. Саша ещё не говорит, рано. Но некоторые звуки раздает. И приходится их расшифровывать, стараясь изо всех сил. Не всегда получается, но мы учимся.
Я возвращаюсь на кухню спустя несколько минут, когда малышка крепко спит. Набираю сообщение сестре, что опоздаем. Она тут же отвечает миллионом вопросов. Переживает, что приехал Ратмир.
Но сейчас я не могу ничего объяснить. Сама до конца не понимаю, что происходит. Кроме того, что мужчина нагло шарит по моим полочкам.
– Не могу найти кофе, - звучит обвинением, хотя это я должна злится. – Не подскажешь, где он?
– Его нет. Я не пью кофе и не покупаю. Сходи куда-то, я не против.
– Предпочту остаться и поговорить.
– Я всё равно никуда не денусь. Саша будет спать ещё часа два, в лучшем случае. Это мой чай!
Возмущаюсь, потому что мужчина спокойно сжимает мою кружку. Делает глоток, одобрительно кивая. А мне хочется этим кипятком ему… Нехорошее, в общем, хочется.
Ратмиру хватает совести бросить чайный пакетик в другую кружку, залить кипятком и поставить передо мной. И на том спасибо, хотя… Хотя это совсем не нормально!
– Значит, ты согласен на развод? В декабре? – спрашиваю, внимательно рассматриваю мужчину. – Не через пять лет?
– Нет, быстрее. Но не в декабре. Пожалуй, через год? Отметим двухлетнюю годовщину, девочка подрастет и…
– Саша. Её зовут Александра, а не девочка.
Сама не хотела называть имя, но не сдержалась. Эта «девочка» больно царапает. Запускает когти в материнские чувства. В порыве хочется даже признаться, но я себя торможу.
Нет. Нельзя. Кто знает, чем это обернется? А я не хочу навсегда оказаться привязанной к Ратмиру.
– Александра, - мужчина повторяет, но его голос звучит как-то глухо. Не понравилось имя? Переживет.
– Ясно. Вот, она подрастет, не так много вопросов вызовет. Дадим интервью, развод прогремит, никаких лишних вопросов. Но о Костике тебе придется забыть.
– Что?
– Никаких поводов для сплетен, красавица. Пусть ждет.
– При чем тут Костик? Мы не встречаемся, - растеряна, а поэтому выпаливаю лишнюю информацию.
– Я думал, что встречаетесь. Раз у вас общая дочь.
– А кто тебе сказал, что Костик её отец?
Признаться стоило лишь ради лица Ратмира. Он растерян и сбит с толку. Замолкает, рассматривает меня. Даже не моргает, только лишь поджимает губы, обдумывая новую информацию.
А мне хочется исчезнуть. Спрятаться навсегда. Ну разве можно так? Зачем я сказала? Чтобы его позлить, заставить гадать? Глупость, Ратмир легко может сложить два и два. Тем более, что Сашу я родила раньше срока.
Но… Чертов стресс. Никогда не умела с ним справляться. Обычно я просто замираю, теряюсь и жду, когда всё решится. Но иногда болтают глупость, лишь бы тишина не давила.
– И с кем ты… - крылья носа Ратмира раздумаются, верхняя губа дергается. Кажется, впервые вижу его настолько разъярённым. – Имя. Я должен знать, с кем ты связалась.
– Это не важно. Поверь, отец Саши не заявится завтра с претензиями.
Он уже это сделал. Сегодня.
Делаю долгий вдох, пока всё внутри не перестанет дрожать. Понемногу успокаиваюсь. Пью чай, оттягивая признание. Я не собираюсь говорить Ратмиру правду.
Это ведь риск. Может, ему будет всё равно. Может, захочет участвовать. Но есть вариант, что он захочет забрать дочь себе. Маленький, конечно. Но как я могу просто сделать шаг в пропасть и надеяться? Нет, только не с Огневым.
– У нас была короткая связь, - подбираю слова, потому что это чистая правда. – Один раз. И он не знает о Саше, - тоже не лгу. И мне нравится эта игра, пусть и сама с собой. Если Ратмир когда-то узнает… Он не сможет мне ничего предъявить. – Его имя неважно.
– Кого ты записала в свидетельство о рождении?
– Тебя. Я не планировала, но сказали, что так делается автоматом. Раз мы в браке, то ребенок записывается на мужа. Я не хотела лишних вопросов и внимания, поэтому сделала так. Я не буду подавать на алименты, Ратмир.
Поспешно заканчиваю, словно это самое главное. Я не претендую на твои деньги. А вот ты… Ты, Огнев, обманул меня. И я позволила это сама, конечно. Слишком растерянной и доверчивой была.
Я совсем не ожидала, что Тимофей Огнев оставит мне наследство. Я даже такого человека не знала! А Ратмир наседал и не давал подумать, лишь подталкивал к нужному решению.
А сколько раз мой отчим говорил, чтобы я дважды думала!
