— Прошу прощения?! — Ровное дыхание мамы сбивает мою улыбку. — Нет, это не так. Ты мой единственный ребенок, и я не позволю тебе устроить свадьбу в задней комнате здания суда.
— А что в этом плохого? Вот так я и вышла замуж — бабушка на самом деле звучит устрашающе.
— Вот именно, мама — говорит мама.
— Место было удобное. Я отвела свою молодоженскую задницу в Бурбон-стрит, и мы с твоим отцом провели там целую ночь.
— Я хорошо помню тот день, когда была зачата. Нет нужды перефразировать эту историю.
Я не знаю, как эти двое могут жить под одной крышей без моего посредничества.
— Вы оба хотите услышать мою историю или вас больше интересует оставить на мне шрамы на всю жизнь?
— История — отвечают они обе.
Я ухожу от правды, рассказывая им о том, как мы с Декланом осознали наши истинные чувства во время опасно бурного полета в Токио. О том, как я плакала о смерти в авиакатастрофе, как Деклан поцеловал меня, чтобы это прекратилось. Самой трудной частью моей лжи было то, что я целый год держала наши отношения в секрете, потому что не была уверена, как все обернется.
Забавно, что эта ложь самая правдоподобная из всего моего послужного списка с мужчинами.
— Ты хочешь сказать, что помолвлена с Декланом Кейном? Добровольно? — Мама хрипит.
— Неужели в это так трудно поверить? — Мама останавливается и смотрит на меня.
— Нет. Не совсем, если честно. — У меня отвисает челюсть.
— Что? — смеется бабушка. — Да ладно тебе. Ты пропустила Рождество в прошлом году, чтобы провести с ним время в Токио.
— Я работала. — Бабушка смеется.
— Правильно. Мы все любим работать, дорогая. Некоторые больше, чем другие. И желательно чаще, чем раз в день. — Я давлюсь своим кофе.
— Я думала, что либидо уменьшается с возрастом.
— У меня хватит воспоминаний на всю жизнь. — Мама стонет.
— Во всяком случае, не стесняйся забрать их с собой в могилу.
Бабушка воет от смеха.
Мама садится рядом со мной и тянет мою левую руку в свою. Она рассматривает мое кольцо со всех сторон.
— Ты уверена, что тебя это устраивает?
Я киваю.
— Разумеется.
Ты попадешь в ад за то, что солгала собственной матери.
По крайней мере, вы с Декланом сможете остаться вместе в загробной жизни.
— Это кажется таким… — Мама останавливается.
— Ни с того ни с сего?
— Да.
— Он… особенный. Я действительно люблю его. — Мне нужна вся моя сила воли, чтобы произнести эти слова с невозмутимым лицом.
Она наклоняет голову. Моя мать всегда добивалась от меня правды, так или иначе. Я прикусываю губу, чтобы не сказать какую-нибудь глупость.
Нравится правда?
О, заткнись, я заставляю свою нечистую совесть сделать шаг назад.
— Он твой босс.
— Я знаю.
— Он намного старше тебя.
— Разве это плохо, потому что я вижу только положительное, — спрашивает бабушка.
Я не пропускаю ни одного удара.
— Мы не можем помочь тому, в кого влюбляемся.
Мама вздыхает.
— Нет. Мы не можем.
Укол вины сжимает мое сердце, как лассо. Она — воплощение идеи влюбиться в того, в кого не должна была влюбляться, а я стала неожиданным результатом.
Она ободряюще сжимает мою руку.
— До тех пор, пока ты счастлива, и я рада за тебя.
Я киваю головой, потому что боюсь того, что может вылететь у меня изо рта. Если бы моя мать знала правду о моей помолвке, я не уверена, что она так же меня поддержала. Она очень беспокоится. Я не сомневаюсь, что она была бы обеспокоена тем, что я связываю себя с мужчиной, который едва любит меня, и ребенком, которого он не хочет. Она хотела бы для меня большего, чем пойти по ее стопам.
Мои тревожные мысли усиливаются, когда бабушка открывает рот и спрашивает:
— Так, когда же мы с ним встретимся?
Я открываю входную дверь и вижу Кэла, прислонившегося к косяку.
— Ты избегаешь меня, — говорит он.
— Скорее, я имела дело с последствиями моего действия. — Я даю Кэлу немного места, чтобы войти в мою квартиру. Он мгновенно заставляет пространство казаться в десять раз меньше. Хотя моя квартира невелика, она вся моя после долгих лет тяжелой работы и людей, сомневающихся во мне.
Он пробирается через минное поле растений в горшках, прежде чем плюхнуться на мой потертый кожаный диван.
— Зачем ты это сделала?
Я сажусь напротив него и поджимаю колени к груди.
— Потому что я глупая.
— Как ты прошла путь от разрыва с каждым парнем, который у тебя был до того, как все стало «слишком реальным», до согласия выйти замуж за моего брата?
— Когда ты так говоришь, это действительно звучит немного неуместного характера. — Он смеется.
— А что случилось с отречением мужчин навсегда?
— Ну, вечность действительно кажется долгим сроком, если подумать об этом…
— Говорит женщина, которая думала, что бывший парень покупает ей запасную зубную щетку «двигаясь слишком быстро».
— Это совсем другое.
Конечно, моя история отношений не самая красивая. Я всегда склоняюсь перед тем, как что-то становится реальным, потому что страх заставляет меня действовать первой, а потом сожалеть. Мои партнёры не самые здоровые, но они помешали мне когда-либо превратиться в мою мать. Потому что, хотя я люблю ее, то, что я выросла свидетелем ее оскорбительного брака с моим отцом, отвратило меня от того, чтобы когда-либо ставить себя в такое положение. Любить — значит потерять больше, с чем я готова расстаться.
Кэл выдергивает меня из моих мыслей.
— О, все в порядке. Ты выходишь замуж. И родишь ребенка. Например, ты собираешься сделать меня дядей.
Мой желудок скручивается.
— Я знаю, это звучит безумно…
— Потому, что это безумие. — Я вскидываю руки.
— Тогда почему ты поощрял это?
— Потому что я не думал, что ты действительно пройдёшь через это вместе с ним! — У меня отвисает челюсть, но я не могу произнести ни слова. Он вздыхает. — Мой брат — последний человек, на котором ты должна жениться.
Стеснение в груди нарастает.
— Почему?
— Потому что он причинит тебе боль. Для него это вторая натура, и это только вопрос времени, когда ты попадешь в бушующий ветер.
— Очень мило, что ты беспокоишься, но наши отношения — не что иное, как договорное соглашение. У него не будет возможности причинить мне боль.
Вот почему я вообще согласилась на всю эту затею. Если бы я боялась рисковать своим сердцем, то никогда бы не сказала «да». Но учитывая отсутствие интереса Деклана к отношениям и мой страх перед обязательствами, мы идеально подходим друг другу.
— Ты могла бы влюбиться в него. — Я смеюсь до слез.
— Деклан и я могли бы быть двумя последними людьми на Земле, а я бы все равно предпочла вибратор ему.
Губы Кэла кривятся от отвращения.
— Фу.
— Это правда!
— Тогда как ты планируешь иметь общего ребенка?
— С помощью кого-то в белом халате.
Я не просматривала контракт, разработанный Декланом, но знакома с ним и с его ожиданиями экстракорпорального оплодотворения.
— Совместное рождение ребенка создает связь между двумя людьми, которую никогда нельзя разорвать. — Мрачное выражение пробегает по его лицу, и боль в моей груди усиливается. Я сглатываю комок в горле. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Ни в малейшей степени. — Но вместо того, чтобы позволить тревоге поглотить меня целиком, я расправляю плечи и смотрю в лицо реальности. — Брак может быть трудным, но я готова отдать ему свою жизнь.
Я могу только надеяться, что в один момент я не оглянусь назад и не пожалею обо всех своих решениях.
