или же так кажется из-за контрастных темных волос. Заметив, что я его разглядываю, мужчина обаятельно улыбается, стараясь расположить к себе. Да, он красивый, в отличии от тех двоих. Только вот от этого Волков не перестает казаться мне опасным. Несмотря на улыбку, взгляд его остается острым, проницательным… Когда большой палец мужчины неожиданно прикасается к моей нижней губе, испуганно отдергиваю подбородок в сторону.
– Не надо, пожалуйста. Я не хотела сюда идти.
Мужчина неохотно встает и с досадой проводит ладонью по затылку. Смотрит искоса на меня, словно прикидывая, говорю я правду или же набиваю себе цену.
– Клянусь, – мои глаза наполняются соленой влагой. По щеке, а затем подбородку скатывается прозрачная слеза, падая на кромку платья.
– Девушки из хороших семей не разгуливают одни в таких местах, – грубовато говорит Волков, должно быть, все же проникшись к моим слезам. - Любая, кто так поступает, очевидно, ищет удобный случай сговориться с изголодавшимися по женщинам моряками, – мужчина прячет руки в карманы джинс, от чего ткань сильнее обтягивает поджарые мускулистые бедра и неожиданно произносит то, чего я совсем не ожидаю. - Извини моих парней, идиоты еще те. Поверь, уж я-то знаю, бок об бок столько лет.
– Я… - не знаю даже, что на это сказать. Поэтому, собравшись с духом, лепечу. – Можно мне уйти?
Они так меня напугали, что я уже мысленно рассталась не только со своей невинностью, но и жизнью.
Пока меня тащили на яхту, моя живая фантазия рисовала мне одну картинку страшнее другой. Обхватив себя за плечи, пытаюсь успокоить нервную дрожь, но уже спустя секунду понимаю, что это была не очень хорошая идея. Ложбинка между пышных полушарий из-за сдавившего их лифа, становится ещё более глубокой и соблазнительной.
Проклятое черное платье, словно вторая кожа обрисовывает грудь. Непроизвольно вскидываю взгляд на хозяина каюты. Мужчина не успевает отвезти взгляд от моего выреза, и я застаю его прямо на месте преступления.
Перекидываю поспешно волосы на декольте, чтобы хоть как-то спастись от этого пылающего жаркого взгляда. Волосы шелковой серебристой рекой рассыпаются по груди и плечам, прикрывая так взволновавшие Волкова округлости.
Из груди мужчины вырывается какой-то странный сдавленный звук. Смущенно проведя по затылку, брюнет демонстрирует белозубую улыбку и глубокие ямочки на щеках.
– Как тебя звать-то, русалка?
Он направляется к массивному столу из красного дерева, слегка раскачиваясь при ходьбе - как делают все моряки, когда сходят на берег. Это, должно быть, от того, что они еще не привыкли к твердой земле и продолжают двигаться вразвалку в такт колебаниям судна.
– Алена, – заправляю прядь волос за ухо, замечая то, как мужчина тут же устремляет взгляд на мою открывшуюся обнажённую шею.
– Аленушка, значит?
Мое имя в его устах звучит необычно нежно. Удивленно смотрю на мужчину. Очень непривычно. Еще никто так меня не называл.
– А меня - Демон, - Волков качает головой и тут же себя поправляет. - Дмитрий.
Смотрю беззащитно снизу вверх на Волкова, широко распахнув глаза. Суровое, мужественное, покрытое легкой щетиной лицо будто высечено из гранита.
– Дима? Волков усмехается. Зеленые глаза вспыхивают, будто его очень позабавило то, как я сократила имя.
– Для тебя, красавица, могу быть и Димой, - он улыбается, и я несмело отвечаю на улыбку.
– Так можно я пойду?
Желваки на высоких скулах обозначаются четче. Чувственной формы губы приоткрываются и Волков неожиданно холодно чеканит:
– Нет.
Глава 6 от 18. 07
Алена
– Нет.
Отказ Волкова будто побуждает во мне древний инстинкт самосохранения. С дико бьющимся сердцем порывисто соскакиваю со своего места. Еще секунда и я со сдавленным криком бросаюсь к выходу, пробегая мимо на секунду опешившего мужчины.
Тем не менее сильные руки успевают перехватить меня, так и не дав добраться до вожделенной цели. Несмотря на внушительные размеры мускулов, будто обтянутых горячей живой сталью, Демон держит меня почти деликатно, словно очень хрупкую изысканную статуэтку. Одна рука обвивает талию, а другая поддерживает прямо под грудью, не давая вырваться из плена тесных объятий. Изворачиваюсь с гибкостью дикой кошки и с остервенением впиваюсь зубами в смуглую руку удивлённому моим отчаянным поведением мужчины. На языке ощущается вкус кожи, пропитанный южным солнцем и свежестью морской соли.
Вздрогнув от боли, Волков без слов разворачивает меня к себе лицом и сердце, ухнув, камнем летит вниз под взглядом суровых глаз цвета сочного мха. Не зря же говорят, что зеленые глаза самые выразительные и опасные.
Совершенно непонятно, что в них кроется.
Да и сам Волков будто соткан из сплошных противоречий. Словно в подтверждение моих мыслей, уголок чувственного четко очерченного рта мужчины насмешливо приподнимается вверх, когда Дмитрий замечает мой настороженный взгляд. Он демонстрирует одну из тех самых обаятельных дерзких улыбочек, которые непременно в другой ситуации заставили бы затрепетать любое женское сердце, как крылья бабочки возле открытого пламени.
Но только не мое…
– Ты такая худенькая, стройная…- понижает тон так, что от хриплого бархатистого голоса мурашки каскадом устремляются вдоль рук к груди. - Готов поклясться, не больше пятидесяти весишь, если не меньше.
Тяжело дышу, сдувая светлые пряди волос с лица, пока широкая шершавая ладонь осторожно прикасается к моей щеке и почти благоговейно отводит в сторону белокурые слегка волнистые локоны. Сердце пропускает удар, и я замираю в его руках. Как же мне не хочется, чтобы мое сердце билось так гулко!
Ведь оно может выдать мой страх или что-то иное… Словом, то, что Волков пробуждает во мне.
Вновь посадив меня на стул, словно послушную марионетку, Дмитрий лениво направляется в сторону встроенного в стену мраморного с серыми прожилками бара. Кажется, еще чуть-чуть и я поверю, что от страха можно умереть. Мужчина нажимает на скрытую панель и неспешно принимается изучать содержимое бара.
Его загорелая до бронзового оттенка рука с закатанным до локтя рукавом рубашки тянется к стеклянным полкам, на которых стоит огромное разнообразие напитков с яркими цветными лейблами. Смущенно опускаю взгляд на колени, чтобы не смотреть на крепкие мужские ягодицы, обтянутые тонкой тканью джинс, когда мужчина без труда благодаря своему росту берет с самой
