– Но к стилистам ты все же сходи. Это в твоих интересах!
– Ладно, к стилистам схожу!
Новая дама отца Константину не слишком понравилась. Чересчур элитарная, как он это для себя сформулировал. Все ее научные труды и диссертации, казалось, у нее на лбу отпечатались, хотя она была безусловно интересной и очень элегантной женщиной. И вполне подходила отцу.
А мне бы чего попроще, подумал Константин.
И еще ему показалось, что она смотрела на него с легким презрением. А он к этому не привык. Но, в конце концов, я уже большой мальчик, злая мачеха мне не страшна, а отцу с ней наверняка будет хорошо, она, похоже, по уши в него влюблена и к тому же отец уверяет, что она отличная хозяйка. Вот и славно! Надо только придумать подарок им на свадьбу. Деньгами тут не отделаешься. И зачем они вздумали устраивать какой-то еще обед, хотели же сначала сразу улететь в Ниццу. Видно, даже такой изысканной бабе охота хоть иллюзию свадьбы… Интересно, она небось наденет какой-нибудь светленький костюм, а может, и шляпку с вуалеткой, как в старых заграничных фильмах. Интересно, есть баба, которой ничего этого не надо? И тут его осенила роскошная идея. Как он понял, жить они будут у отца, а у него телевизор совсем допотопный. Куплю им хорошую плазму, и дело с концом.
Бракосочетание было назначено на субботу.
С самого утра Константин подъехал к дому отца. Достал с заднего сиденья новый телевизор и позвонил в домофон.
– Костя, ты? – раздался голос отца.
– Да, папа, я поднимусь! У меня подарок!
Отец что-то проворчал, но Константин не расслышал. Черт, а цветы? Надо ж было купить цветы! Ох, грехи наши тяжкие! Ничего, успею еще.
– Костя! Что это ты притащил? – Петр Николаевич выглядел замечательно. Очень элегантный темно-серый костюм в тонкую белую полоску, голубая рубашка с темно-красным галстуком. Пышные седые волосы аккуратно подстрижены.
– Папа, пропусти в квартиру!
– Да что это такое?
– Это мой подарок тебе и Анне Михайловне. Телевизор последнего поколения!
– С ума сошел!
– Да нисколько! Но вот из-за этого не успел купить цветы. Но я исправлюсь! А ты впрямь смотришься женихом! Поздравляю, папочка!
А где же невеста?
– А она приедет в загс.
– Так вроде она уже у тебя жила?
– Ах, боже мой, ты что, женщин не знаешь?
– Ага, иллюзия свадьбы. Да?
– Ну, что-то вроде, – добродушно рассмеялся отец. – Да поставь ты эту бандуру. Вон туда, за диван. Вернемся из Ниццы, приедешь, подключишь. Да, кстати, спасибо, Костя!
– На здоровье, папа. А это хорошо, что невесты тут нет. По дороге куплю цветы. Она какие любит?
– Розы.
– О, это проще всего! Ну что, пора ехать. Хоть и суббота, запросто можем попасть в пробку.
– Я готов. Да, а что ж ты на нашей свадьбе даже рюмки не выпьешь? Лучше было взять такси.
– Выпью, папа, как не выпить по такому случаю! А машину отгонит водитель с фирмы. Все предусмотрено.
– А как поживает Пафнутий?
– Нормально. Я теперь никуда его не таскаю. Если уезжаю, консьержка приходит его кормить и убирать. Она любит животных, не обидит, приласкает, так что больше таких экстремальных ситуаций не возникнет.
– Жениться тебе надо, Костя.
– Петр Николаевич, вот доживу до ваших лет, тогда и женюсь, – засмеялся Константин. – А мне и так хорошо. Прихожу домой, никто не зудит, не допытывается, где был, почему задержался, а чей это волос у тебя на плече, а почему от тебя чужими духами пахнет… Нет уж, увольте, сыт по горло. Готовить я и сам умею, получше многих дам, и раз в неделю я готовлю себе обед так, как я люблю, и никто над ухом не пищит: ах, майонез – это гибель! Ах, соль и сахар – белая смерть! Ах, тут столько калорий! Тьфу!
– Ну да, гламурные киски, они только о калориях и думают. А вот моя Аня готовит по старинке. Если б ты знал, какой «Наполеон» она делает, мечта! Вот вернемся, попрошу ее позвать тебя на обед. Тогда и телевизор подключишь.
– Отлично!
– Ты чего затормозил?
– Цветов надо купить, чуть не забыл. Я мигом!
Он действительно вернулся через пять минут с большим букетом белых роз.
– Как считаешь? Сгодится?
– Вполне. Но мы же вечером улетаем.
– Прямо в Ниццу летите?
– Нет, на два дня в Париж, а уж оттуда… Анюта помешана на Париже.
– Ну, по нынешним временам как-то банально – Париж, Ницца… Теперь модно летать на Мальдивы.
– Нет уж, мы для Мальдив несколько устарели, нам и Париж сойдет, – засмеялся Петр Николаевич.
Я с утра валялась в постели и смотрела телевизор, тем самым приобщаясь к жизни в родном городе. И мне многое нравилось. Появилось много прекрасных артистов, а те, кого я помнила, здорово постарели, не менялся только Владимир Зельдин, дай ему бог здоровья. А хорошо иногда полениться, никуда не спешить, я только изредка вскакивала и бежала к зеркалу – взглянуть на свой новый облик. Иногда, спросонья, я забывала о нем и страшно удивлялась, мимоходом взглянув в зеркало. Кто это там? Ах да, это же я, Женя Истомина, московская безработная, одинокая, но почти счастливая. Почему почти? Для полного счастья мне не хватало только Пафнутия!
Зазвонил телефон. И кто это в субботу с утра пораньше?
– Алло, Женя?
Я сразу его узнала.
– С добрым утром, Ванечка!
– Узнала?
– Ты смеешься? Как я могу тебя не узнать?
– Ну да, у тебя же музыкальный слух… Привет, как поживаешь?
– Да хорошо!
– И судя по голосу, не врешь. Жень, а что ты сегодня днем делаешь?
– Ничего. А что?
– Очень хочу увидеться. Может, пообедаем где-нибудь?
– А ты сегодня свободен?
– Ну, раз приглашаю, значит, свободен, – не без раздражения ответил он.
– Да я с удовольствием, Вань! Где и когда?
– Я за тобой заеду в половине третьего.
– Прекрасно.
– Женька, я так рад…
И он повесил трубку. Я тоже здорово обрадовалась. Но тут же вспомнила, что у него двое детей, Колька и Толька. Так при чем тут я? Но, в конце концов, он же не в постель меня тянет, а только в ресторан. В ресторан это можно, это не грех.
И я стала в задумчивости перебирать свои шмотки, что бы такое надеть? Днем можно надеть что угодно, хоть джинсы. Но почему-то хотелось принарядиться. С этим новым имиджем мне теперь все время хотелось наряжаться. Тем более что Ванька, как я успела тогда заметить, одет очень даже неплохо. Надо соответствовать. В результате я выбрала бежевое платье из мягчайшей шерсти с широким замшевым поясом цвета спелой вишни, бежевые замшевые сапожки на шпильках. Здорово! Волосы у меня теперь стали чуть темнее и менее кудрявые, а я еще их немножко разглажу, будет очень стильно! И никто мне сейчас не даст моих сорока. Ванька, конечно, знает, сколько мне лет, но дело даже не в нем, а в том, что я просыпаюсь к новой жизни и, вполне возможно, что в этой новой жизни мне еще захочется любви…
