об этой покупке».
Захожу в раздевалку, меня всю трясёт.
На сцене в глаза слепил свет, я плохо видела зад. Но, конечно, смогла заметить самодовольное лицо этого… мерзавца.
Что если, Леонид — какой-нибудь мой родственник? Хотел выкупить меня, чтобы спасти.
Маловероятно, но все же…
— Ну что там? Тебя купили? — ко мне подлетают другие девчонки.
Киваю.
— Кто он? Смогла разглядеть?
— Я слышала, это тот же самый, что приезжал к нам, — отвечает ей другая вместо меня.
— Капец, Ева, он помешался, что-то я уже и не завидую тебе.
Пропускаю эти реплики мимо ушей.
Ищу глазами Дарину. Ее нигде нет. Значит, она после меня… и сейчас продают ее.
Какая мерзость. Все эти мужчины, сидящие в зале — не люди, а стадные животные. В них нет ничего человеческого! Только низменные инстинкты. Слышала, как некоторые из них кричали девушкам: «Эта красивая шлюшка. Будешь моей личной игрушкой».
«А она сможет родить мне сына?»
«Эта будет постоянной любовницей, втайне от жены».
Ха-ха-ха.
Я еле сдержалась, чтобы не прокричать ругательства. У меня даже на коже остались красные пятна: так сильно я сжимала кулаки.
Ратмир купил меня снова.
Пока они с этим Леонидом друг за другом называли ставки, я не могла определиться: какое из двух зол меньшее. Леонид, возможно, сможет пролить тайну на мое происхождение… А если нет? Что, если просто старый хрыч, который присмотрел меня давным-давно в какой-нибудь анкете? Тогда, получается, выйти за Ратмира было бы лучше… Лечь с ним в постель мне не хочется, но это хотя бы будет не сильно отвратительно, потому что он…хорош собой и молод.
Дверь открывается, заходит Дарина. Идёт и еле передвигается на ногах. Хватаю ее под руки и сажаю на стул.
— Тебя купили?
Кивает.
— Ну, давай, скажи что-нибудь, кто он?
— Не знаю…
— Он старый?
— Лет тридцати пяти.
— Почему ты такая расстроенная? — спрашиваю.
Вопрос странный, конечно. Понятно почему! Потому что нас за людей не считают… и все-таки я знаю Дарину: она бы не расстроилась, если бы ее купил Ратмир или кто-то похожий.
— Я видела у него кольцо на пальце, — отвечает подруга.
Теперь мне все ясно.
Дарина была бы рада стать чьей-то женой. И довольно искренни рада. Она не я. Могла бы полюбить любого.
Но вот быть чьей-то любовницей или игрушкой. Это не для неё.
* * *
Все девушки расходятся по своим комнатам. В том числе и Дарина. А я все сижу в раздевалке и думаю, что делать дальше.
Если бы я могла помочь подруге… Но как?
От несправедливости даже слёзы на глазах появляются. Мне все равно в качестве кого меня купили бы, я все равно собираюсь бежать. Рано или поздно.
И почему Ратмир не купил Дарину? Было бы намного лучше.
В комнату кто-то заходит. Я не поднимаю лица. Слышу восхищенный шёпот Эммы: «Ева! Вот ты где? Я тебя ищу. Как тебе повезло, ещё никого так дорого не покупали! Это рекорд. Не только в России, а вообще…Можешь себе представить?»
Быстро вытираю слезы, но все равно не могу успокоиться. Чувствую себя ужасно.
Эмма подходит и больно хватает меня за плечо, говорит грубым тоном:
— Ты, видимо, не понимаешь, как тебе повезло? Сидишь тут одна, страдаешь.
— Нет, не понимаю! — огрызаюсь я. — Что хорошего? Меня ему продали как вещь, и цена не имеет значения, я для него всего лишь вещь!
Эмма морщит лицо, говорит:
— Не знаешь ты настоящей жизни, девочка. Наверное, была бы твоя воля, вышла бы замуж за первого встречного?
Смахиваю новые слезы (что со мной такое? Обычно я никогда не плачу), отвечаю:
— Не за первого встречного! А за того, которого полюбила бы…
Наставница качает головой:
— И была бы дурой! Любовь ничего не стоит. Пустые слова, обещания. А потом не успеваешь оглянуться: и вот ты уже стоишь у плиты целый день, а вокруг тебя бегают орущие дети, а что делает твой муж? Правильно: лежит на диване и кричит, что ты мало стараешься. И до тебя вдруг доходит: твой муж тебя совершенно не ценит. А у вас с Ратмиром с самого начала все по-другому. Он отдал за тебя большую сумму денег, баснословную сумму! А мужчины всегда ценят то, что дорого купили. Посмотри хотя бы: как они без конца возятся со своими машинами.
Эмма говорит так запальчиво, что я теряюсь, хотела ещё раз прокричать «Я не вещь!» но слова застывают в горле. Неожиданно для себя думаю: а может, она в чем-то права?
Вот только Дарину купили в качестве любовницы… Ее изначально низко оценили.
— Пойдём, надо собираться. Тебя ждут, — прерывает мои мысли Эмма.
— Я что, уеду сегодня?
— Да, клиент так захотел.
Эмма резко подставляет указательный палец к моему лицу, как будто это пистолет.
— И не вздумай что-нибудь учудить, мы сразу узнаем! По договору, если ты не устроишь клиента, ему вернутся все деньги, а ты… Ты знаешь куда ты отправишься?
— Да, знаю, — отвечаю спокойно.
Я уже успела прийти в себя и собраться. Зря я потеряла самообладание и на минуту показала Эмме истинное лицо. Теперь она, возможно, будет подозревать меня… За мной могут следить. Вот дура!
Пока мы поднимаемся в мою комнату, как бы невзначай спрашиваю, кто купил Дарину.
— О, она тоже неплохо устроилась. Не помню имени… Ему нужен наследник. Родит и будет свободна.
— Свободна? — переспрашиваю я.
— Да. А чего ты удивляешься? Клиент сам выбирает, что ему нужно и на какой период, а потом… Будете делать все, что захотите.
— И вы не будете за ней следить?
Эмма бросает на меня грозный взгляд. Я понимаю, что перешла черту.
Она открывает дверь в мою комнату, велит собирать вещи и напоследок бросает:
— Наследника ещё надо постараться родить. Вдруг будут одни девочки. Как у меня.
Уходит.
На долю секунды мне показалось, что ситуация у Дарины не так уж и плохая… Ее отпустят, я найду потом.
А сейчас понимаю: все просто ужасно. Дарина — такая нежная и добрая, должна родить ребёнка и отказаться от него? Она не сможет.
Ведь это в тысячу раз хуже, чем быть чьей-то любовницей.
Ева
Быстро скидываю все свои вещи в чемодан. Выглядываю в коридор. Эммы нет.
Тихо выхожу и иду на цыпочках к комнате Дарины. Захожу, подруга стоит спиной и не замечает меня.
Подхожу ближе, вижу открытый чемодан, кладу руку ей на плечо:
— Тоже собираешься?
Дарина как
