По-девичьи.
Я обещала себе… дала слово. Я никогда не буду обращать внимание на Марка, как на привлекательного желанного парня. Для меня он зловредный Маркуша.
Несносный Ледяной Мальчишка.
И я его ненавижу.
И мне слишком жарко. Поэтому я сняла один из свитеров и кинула его на спинку дивана. Марк внимательно проследил за моим действием.
— Может, покажешь телескоп, как и обещал? — предложила я, сдувая непослушные пряди с лица. Правда, сдуваться они не планировали, прилипли к разгоряченной мокрой коже.
— Пойдем, — хрипловато отозвался Марк, аккуратно помогая мне убрать волосы. Настолько аккуратно и грациозно, что даже не коснулся меня на этот раз. Просто задел прядки пальцем и отбросил к остальным непослушным локонам.
Я всеми силами держалась, чтобы не посмотреть на него в этот момент. По-прежнему гипнотизировала полы.
Он поднялся и пошел вперед. Я замедленно последовала за ним.
Что вообще все это было?
Это сон?
Мы поднялись на третий этаж, зашли в его комнату.
Я осмотрелась. Помещение огромное, и здесь царит минимализм. Преобладают серые оттенки, окрашивающие стены и постельное белье на высокой широкой кровати.
— Ты, наверное, не высыпаешься? — не удержалась я от ироничного комментария.
— Почему? — удивился Марк, настраивая телескоп у огромного панорамного окна, из которого даже в темноте было заметно, что вид шикарен.
— Тесноватенько, — я кивнула на кровать.
Марк лишь улыбнулся и покачал головой.
— Иди сюда, — он протянул руку, подав мне знак, и я подошла к нему.
Посмотрела в телескоп и замерла. Вид нереальный. Невероятный. У меня дыхание прихватило.
Звезды, звезды, миллионы звезд.
Мерцающее бесконечное небо.
— Если увидишь падающую звезду — загадывай желание, — произнес Марк.
Я подняла голову от телескопа и взглянула ему в глаза. Оказалось, что он не отошел, по-прежнему стоял очень близко ко мне. Слишком близко.
Запретно близко.
Возвышаясь надо мной, он склонил голову, и смотрел пронзительно, выжигая и плавя своими огромными лазурными озерами.
— Я не загадываю желаний, — прошептала я, снова чувствуя, как печет щеки. — Никогда.
— Почему? — также тихо спросил Марк, не отводя от меня по-мужски уверенного взгляда.
Его темные ресницы красиво трепыхали и я на некоторое время залипла.
И сильно смутилась.
— Они не сбываются.
Марк помрачнел. Цвет радужек словно стал темнее.
«Лазурное озеро покрылось толстой коркой льда».
— Если ты в это веришь — пожалуйста, — я уступила ледяному мальчишке место. — Загадывай.
— Уже загадал, — произнес Марк. — В машине, когда мы ехали.
Интересно. Возможно. мы видели одну падающую звезду.
Я продолжила смотреть Марку в глаза. А он в мои. И в какой-то момент он, вдруг, медленно склонился.
Ниже, ниже, ниже…
Я перевела взгляд на его пухловатые притягательные губы.
Которые были все ближе, ближе, ближе…
А я как загипнотизированная ждала. И сердце запрыгало быстрее. И стало еще жарче. Я начала гореть.
Плавиться.
Внезапно раздалась мелодия входящего звонка. Я вздрогнула, и резко отвернулась.
Отошла к кровати, достала телефон из кармана своих утепленных штанов.
— Дочка, мы скоро будем дома, — устало проговорил папа в трубку. — Смогли найти такси. У тебя все хорошо?
— Да, у меня все хорошо, — быстро протараторила я. — Тоже скоро буду дома.
И отключив, кинула телефон на кровать. А потом зачем-то сняла второй свитер и тоже швырнула на кровать. А затем, и третий. А под ним только тоненькая майка поверх нижнего белья.
— Ты полностью решила раздеться? — преспокойненько поинтересовался Марк, жадно пожирая взглядом полоску живота, когда я приподняла край майки.
О, черт. Похоже, от жары я начала сходить с ума.
Я распахнула широко веки и уверена, в моих глазах отразилось все:
растерянность, испуг, замешательство, оцепенение, и удивление. Вся гамма чувств, что всполошилась внутри.
Отчаянный вздох сорвался с моих приоткрытых губ.
Марк насмешливо вздернул уголок рта, ни капли не смущаясь в отличии от меня.
— Нет, ты не стесняйся. Я не против, — заверил он меня с наглой ухмылкой и кивнул на кровать. — Располагайся.
— Т-ты дурак, Маркуша, — все, что нашлась сказать в этот момент. — Не смешно. Мне жарко стало.
И я помахала рукой себе в лицо.
Марк шумно втянул воздух и опустил глаза.
— Тебя отвезти домой, или постелить в комнате для гостей? — уже серьезно спросил он.
— Отвезти домой, — выдохнула я. — Если я останусь здесь, мама… ну… ты понял. Мне нельзя. Аленушка… она… мне нельзя…
— Тогда одевайся, я буду ждать тебя внизу, — резко отчеканил он и вышел из комнаты.
Путь домой показался мне вечностью. От усталости я выключалась прямо в машине. Будь моя воля, я бы осталась ночевать в гостевой комнате Марка. Но, зная свою семью, уверена, что это была бы моя последняя ночь в жизни.
На этот раз я вяло попрощалась с Марком, без лишних благодарностей. Просто сказала: Пока.
И он ответил:
— Пока…
Вбежала в дом, где на кухне меня ожидала грозная мама.
— А вот и она, — процедила, ставя руки в бока. — Лизонька, солнышко, ты хотя бы понимаешь, что было с Аленушкой после того, как ты уехала с Марком?
— Мам, давай завтра поговорим, — сипло отозвалась я. — Спать хочу…
— Лиза, ты теряешь время! Тебе с ним все равно ничего не светит, — проговорила она. — Пойми, он красив, богат, успешен, а ты… ты милая, но… — она начала бегать глазами по кухне. — Для меня ты все равно миленькая, но… Мы найдем тебе хорошего парня, обещаю. Веришь мне, дочка?
— Верю, мам, — как и обычно податливо закивала я, позевывая.
Объяснять матери в сотый раз, что мне не нужно искать парня, жениха или мужа, мне не хотелось. Я уже свыклась с мыслью, что мама помешалась на этом. Иногда это даже весело. Иногда — раздражает. А прямо сейчас вообще без разницы.
— Ладно, дочка, иди, — кивнув, она отпустила меня.
И я уж думала, что на этом все. Что я легко отделалась. Но не тут то было.
В комнате я обнаружила бардак. А посреди этого бардака восседала злая-призлая Аленушка.
— Нагулялась? — вскочила она, уничтожая меня взглядом и интонациями. — Довольна?!
— Нагулялась, — грустно шепнула я, оглядывая гору документов, тетрадей, карандашей, альбомов, и других своих личных вещей, сваленных в одну кучу посреди комнаты. Такому срачу я точно недовольна. — Ален, а убирать кто будет?
— Ты так сильно меня ненавидишь? — яростно зашипела она. — Решила брать наскоком, да? Сразу кинулась к нему в постель? Правда думаешь, что тебе это поможет?
И она заливисто расхохоталась.
— Ален, я не хочу слушать этот бред. Пожалуйста, иди к себе, — вежливо попросила я.
— О, Дима такой хорошенький, Димочка такой красивый, Дима, Дима, ах, Дима, — зачитала она противным тоненьким голосом, открыв мой личный дневник. — Подари мне свое сердце, Дима… — она усмехнулась. — Быстро же ты переобулась.
— Ты… — начала задыхаться я. — Это личное!
Вот это она зря. Меня затрясло. Я не на шутку разозлилась. Выхватила дневник из ее наглых пальцев, и бросила его в рядом стоящий рюкзак. А затем, открыла двери своей маленькой комнатушки и указала сестрице на выход.
— Таких, как ты, знаешь сколько у него было! — закричала она мне в лицо, стоя на пороге. — Все на одну ночь!
Меня эта информация не должна была задеть, но отчего-то покоробила.
— Спокойной ночи, сестрица! — и она стремглав вылетела из моей комнаты.
Глава 10
Только не это
Праздничные выходные закончились. И я наконец-то счастлива, потому что смогла выбраться из дома. В стенах университета можно дышать полной грудью.
В какой-то момент уже молилась, чтобы учеба поскорее началась, потому что дома сущий ад. Мама бесконечно бубнит под ухом о моем эгоистичном характере, Аленушка пыхтит с ненавистью о том, что я пустышка, и Марк меня просто использовал. И вразумить ее абсолютно нереально.
