мази от молочницы прямо в разгар урока математики. Но особенно
меня покорило другое. Я была практически готова отдаться ему на
месте, когда он приклеил на мой шкафчик листовку про способы
лечения остроконечной кондиломы. Очень сомнительно, чтобы у
человека, не занимающегося сексом, появилось венерическое
заболевание!
Чувство обиды, от которого пыталась избавиться все это время,
нахлынуло с новой силой. Я ничего не простила и ничего не забыла.
Зажмурив глаза, мысленно вернулась обратно во Францию. Сыр
Пор-Салю, багет, конфеты бонбон… Я фыркнула, осознав, что скучала
не столько по стране, сколько по еде.
Кейси смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
– Эээ, нет, Тэйт. Я не думаю, что он устроил сексуальную прелюдию.
По-моему, Джаред действительно тебя ненавидит. Суть вот в чем – не
пора ли тебе дать ему отпор? Его же методами? Если он на тебя
нападает, нападай в ответ.
Я попыталась осмыслить ее слова, но она продолжила:
– Тэйт, парни не издеваются над привлекательными девушками без
причины. Фактически, наши сверстники тратят всю свою энергию на то, чтобы затащить кого-нибудь в постель. Им бы вряд ли захотелось
ограничить себя в выборе, поэтому обычно они на девушек не злятся, только если их не предали, конечно, – предположила Кейси.
В какой-то степени она была права. Должна быть причина,
объяснявшая поведение Джареда. Я голову сломала, тысячи раз
пытаясь эту причину найти. Он держался холодно с людьми, но со мной
был откровенно жесток.
Почему именно со мной?
Встав, я продолжила развешивать вещи, закинув свои шарфы себе
на плечи.
– Я не предавала Джареда. В который раз тебе говорю, мы раньше
дружили, потом летом, перед началом девятого класса, он уехал на
несколько недель, а назад вернулся другим человеком. Он от меня
просто отвернулся.
– Ты ничего не выяснишь, если сама не бросишь вызов. Как перед
отъездом во Францию. Той ночью ты дала ему отпор, продолжай в том
же духе, – посоветовала Кейси, будто я сама об этом не думала. Мой
злобный выпад тогда остался безнаказанным, только ничего хорошего
не выйдет, если я снова опущусь до уровня Джареда.
– Слушай, – я постаралась говорить ровно, притворяясь спокойной.
Не собираюсь больше ввязываться в переделки из-за этого парня, черт
с ним. – Наш последний учебный год пройдет прекрасно. Надеюсь,
Джаред забыл обо мне. Если так, тогда мы оба сможем мирно друг
друга игнорировать до выпускного. Если не забыл, тогда я поступлю, как посчитаю нужным. У меня есть задачи поважнее. Он и этот идиот
Мэдок пусть делают, что им вздумается. Мне до них больше дела нет.
Они не испортят мой последний год в школе, – я замолчала, посмотрев
на подругу.
Кейси выглядела задумчиво.
– Хорошо, – снисходительно сказала она.
– Хорошо?
– Да, ты права. – Кейси замяла дискуссию, и мои плечи тут же
расслабились. Ей хотелось, чтобы мы с Джаредом были как Давид и
Голиаф, а я просто хотела сосредоточиться на поступлении в
Колумбийский и победе на научной ярмарке весной.
– Хорошо, – повторила я, быстро меняя тему разговора. – Мой папа
вернется только через три месяца. Может, мне подебоширить
немного? Как думаешь, стоит нарушить комендантский час, пока его
нет?
– До сих пор поверить не могу, что он оставил тебя одну на все это
время.
– Папа знает, было бы глупо перевозить меня к бабушке, менять
школу, чтобы потом вернуться обратно после Рождества. Я в
выпускном классе. Он понимает, как это важно.
Бабушка всегда оставалась со мной, когда папа уезжал, но ее сестра
заболела и нуждалась в постоянном уходе. В этот раз я была сама по
себе.
– Да, но твоя бабушка живет в двух часах езды от тебя, и наверняка
будет наведываться время от времени, – подметила Кейси. – Может, рискнем, устроив вечеринку как-нибудь?
Она знала, что я мнительна, поэтому говорила осторожно. Родители
вырастили меня самостоятельной, но здравомыслящей. Очень часто
Кейси оставалась разочарована отсутствием у меня беспечной стороны.
– Таким образом, ты не нарушишь комендантский час, потому что
будешь… дома, – быстро рассудила она.
У меня в груди стало неспокойно при мысли о
несанкционированной вечеринке, но, должна признать, мне самой
этого хотелось.
– Думаю, каждый подросток обязан устроить вечеринку, пока
родителей нет дома, – с трудом сглотнув, признала я, вспомнив, что у
меня остался только папа. Несмотря на то, что мамы не стало восемь
лет назад, мне до сих пор было больно. Я глянула на нашу последнюю
совместную фотографию, стоявшую на тумбочке. Снимок был сделан на
бейсбольном матче команды White Sox, родители целовали меня в
щеки с обеих сторон, а я сложила губы уточкой.
Кейси похлопала меня по спине.
– Не будем торопиться. Проверим правила на прочность, прежде
чем их нарушить. Может, сначала попробуешь пригласить парня, перед
тем как созывать толпу? – Она схватила черный шелковый топ, который
я купила в Париже, и прикинула его на себя.
– Ага, для папы один парень представляет большую угрозу, чем
полный дом молодежи. И я иногда нарушаю правила, превышаю
скорость, улицы перехожу в неположенном месте… – я замолкла,
улыбнувшись. Мы с Кейси любили приключения, но мне бы не хотелось
потерять доверие отца, я слишком его уважала.
– Ладно, Мать Тереза, – обреченно пробормотала Кейси,
переключившись на мой фотоальбом. – Ну как, ты теперь можешь
свободно говорить по-французски?
– Могу научить нескольким полезным фразам, – предложила я с
каменным лицом. Не отрываясь от просмотра фотографий, она
запустила в меня подушкой. После трех лет дружбы мы научились
обмениваться безобидными выпадами так же легко, как обмениваться
одеждой.
Пройдя в ванную, я спросила:
– Останешься пообедать? Можем пиццу заказать.
– Вообще-то мне сегодня надо домой, – крикнула Кейси в ответ. –
Лиам придет на ужин. Маму начинают волновать наши отношения.
Хочет держать его в поле зрения. – Она подчеркнула слово
