Леона, который должен вот-вот подъехать. Как назло, нужно обсудить с ним некоторые нюансы насчёт Джека. И этот разговор выпал на мою смену…
Работа есть работа – не отвертишься.
Дверь в комнату резко распахивается, грохот пугает всех животных в помещении.
– Там тот вредный тип пришёл, – информирует Олег, вызывая моё недоумение. А потом шутливо добавляет: – Хозяин Джека, короче.
– Да, сейчас, – встаю с корточек, на которых всё это время сидела, и выпрямляюсь. С сожалением закрываю клетку, где остаётся кобель. Он любит свободу, а его держат в этой металлической коробке. Но выхода другого нет.
Вздохнув, собираюсь с силами. Опять беседа глаза в глаза.
Тяжело это делать, мать его.
Ещё и совесть гложет. Бабушка в качестве извинения решила подарить Леону плед, который вязала месяц. Такой тёплый, приятный, мягкий на ощупь… Знала, что он ещё придёт и попросила меня передать – сама боится.
Но я не собираюсь этого делать. Сколько бы не повторяла, что этот плед ему не нужен – ни в какую. А ведь так и есть. Придётся спрятать и просто пользоваться им на работе.
Прости, бабуль, но этот жест Леон не оценит.
Выхожу из комнаты, направляясь в приёмную. Никогда этот путь не казался таким коротким. Но уже через минуту выскальзываю в коридор. Как раз в тот момент, когда Леон оплачивает картой услуги.
– Хозяин Джека? – спрашиваю, как и всегда. Не хочу показывать Вике, что знаю его.
Невольно вглядываюсь в мужское лицо. Он как будто всю ночь не спал – черные круги под глазами, уставший вид.
– Уже забыли? – выгибает бровь.
– Я каждый день вижу больше ста человек. Могу не запомнить и ошибиться.
– Ладно, что с Джеком? И когда я могу его забрать? – раздражённо отзывается. Точно не спал…
– Угрозы для жизни нет, поэтому забрать можете сейчас. Только надо будет обрабатывать лапу каждый день. Или приезжать сюда, или дома, самостоятельно.
– У нас есть ещё услуга – выезд доктора на дом, – вставляет свои пять копеек Вика. Вот надо было ей! Нет, чтобы промолчать! – Для нашего района. Если вы живёте поблизости… врач может приходить к вам.
Задумался. Потирает щетинистый подбородок большим пальцем.
– Я как раз живу недалеко.
Неужели переехал? Помню, его квартира была в другом районе.
– Да, давайте, – соглашается. – Приходить будет именно квалифицированный ветеринар? Не зелёные студенты, которым нужна практика?
– Нет-нет, – успокаивает его администратор. А я чуть глаза не закатываю. Ведь студенты-практиканты как раз для того, чтобы выполнять подобную работу. – Вероника Сергеевна займётся этим.
Стреляет в меня предупреждающим взглядом, чтобы я не возмущалась в ответ на её предложение.
А я возмущена до предела!
– Я же этим не занимаюсь, – криво улыбаюсь. – Все вопросы к Павлову.
– Ты лечащий доктор Джека, – произносит с нажимом. Так, аккуратно. И самое печальное – послать её не могу. С племянницей хозяина клиники ругаться не охота. Эта работа семью мою кормит. – Тебе ведь недалеко.
– Меня устраивает, – легко отзывается Леон, даже улыбнувшись. – Оплата сейчас?
Они переговариваются между собой, а я сжимаю ладони в кулаки. Ему вообще нормально? Он хочет видеть в своем доме бывшую, которой однажды разбил сердце? И спокойно будет общаться со мной?
Нет, я знала, что у Новака не всё в порядке с головой, но не настолько!
Зло отворачиваюсь, направляюсь обратно в кабинет.
– О, кстати, Анна Михайловна звонила, – летит мне вслед от Вики.
Зачем моя бабушка звонила ей?..
– Спросила, передала ли ты благодарственный подарок спасителю её кровиночки.
Скриплю зубами. И машинально оборачиваюсь, боясь слишком долго стоять к Новаку спиной.
Бабушка!
– Вам, кстати, – улыбчиво говорит Леону. Вы гляньте на неё! Волосок на палец наматывает, флиртуя!
– Мне?
– Ага. Это же вы спасли Пуговку, – и взглядом в меня стреляет. – Маме бы отблагодарить, да?
– Да, точно, – цежу сквозь зубы. Жестом прошу закрыть эту тему. Вика, благо, догадливая, тут же замолкает. А я быстро забегаю в кабинет, беру огромный пакет и возвращаюсь с ним в приёмную. Вручаю Новаку. – Уверена, вам не надо.
– Надо, – с улыбкой принимает подарок. – А дайте номер Анны Михайловны. Хочу узнать, в порядке ли девочка.
– С ней всё хорошо, – отрезаю.
Он хмыкает, неудовлетворённый моим ответом.
– Ладно. Когда ждать Джека?
– Вам его вынесут. Вик, можно тебя на минутку?
– Да-да, сейчас, – выходит из-за стойки и следует за мной. Мы скрываемся за дверьми, проходим чуть дальше по коридору, и я оборачиваюсь, дёргая её за рукав.
– Ты чего? – хлопает ресницами.
– Он не знает, что я мама Полины.
– А, да?
– Ты как себе это представляешь? Здравствуйте, ваша собака пострадала, потому что я плохо воспитала своего ребёнка и не объяснила, как работает светофор? Конечно, я не сказала. И ты молчи. Не надо ему об этом знать.
Правда, причина совсем другая...
Леон не должен знать, что у меня есть ребёнок, от которого он однажды сказал мне избавиться.
Прошлое
– Вот. Справка об аборте. Уверена, ты бы попросил её, – буквально бью ладонью по рабочему столу мужа вместе с бумажкой. Боюсь, что тремор рук выдаст моё волнение.
Леон без каких-либо эмоций берёт её, читает и кивает.
Его вообще не беспокоит, что он послал жену на аборт только потому, что ему рано иметь детей? Даже ничего не испытывает. Не мучается…
А я тем временем ревела два дня подряд.
– Молодец, – сухо и коротко.
И всё. Это всё, что он может сказать.
Я готова разрыдаться на месте. Выплеснуть все эмоции, накопившиеся за эти двое суток. Но беру себя в руки. Ссора нужна только мне. Ему-то плевать.
– А ещё… Я подала на развод.
Это решение далось мне тяжело. Леона я люблю до безумия. Он был моим первым мужчиной. Я хотела завести с ним семью. Мне было бы достаточно и одного ребёнка! Но он против.
Поэтому… чаша весов склонилась в сторону малыша. Я не решилась сделать аборт. Купила справку в надежде, что Леон поверит.
И всё, конечная.
Мы больше не сможем быть вместе. Я не хочу скрывать свою беременность, чтобы потом он ненавидел нашего ребёнка, когда тот родится.
Нет, не позволю…
Мы
