Если бы Кэтрин нагнулась чуть ниже, то ее челюсть точно бы ударилась об пол. Это что, теперь у нее под надзором подрастающий Пабло Эскобар?
А если в Лиге плюща узнают? Не дай бог его имя засветится где‑то в ее школьных бумагах – и будущему конец! «Дерьмо! – закрыла она глаза. – Какое же дерьмо!» А Хитклифф все продолжал рассказывать:
– В тот раз еще и траву пригнали, но раскуривалась она в край плохо. Пришлось полпартии сжечь. – Он вдруг рассмеялся, как будто не смог сдержать рвущийся наружу хохот. – Слышала бы ты, какой гвалт стоял потом над тремя улицами вниз по Миссисипи-роуд. Долгая история, – махнул он рукой. – Так что сезон не удался. Денег
хватило только вытащить из тюрьмы да срок скостить. А остаток, как понимаешь, пришлось отработать.
Что? «Запах горящей травы на три улицы вниз по Миссисипи-роуд?»
О господи! Кэтрин привалилась плечом к стене, словно пытаясь хоть у нее найти поддержку. Сколько «Миссисипи раз, Миссисипи два, Миссисипи три» нужно отсчитать, чтобы отмотать назад случившееся и никогда об этом не слышать?
– Черт, да ты несостоявшийся беглый преступник? – выдохнула она, чувствуя, как брови возмущенно поползли вверх. – О чем они вообще думали, отправляя тебя сюда?
– Даже не знаю, какое из слов больше задевает мою гордость: «несостоявшийся», «беглый» или «преступник».
– Ведро, тряпка, швабра! – воскликнула Кэт, выставляя руку вперед, словно защищаясь. – Вот единственные три слова, с которыми тебе придется иметь дело следующие пару дней. Потом будешь декорации красить! – собрав разбегающиеся врассыпную с криком «А-а-а-а!» нервы в кучу, произнесла она. – Работать только под моим присмотром!
Только в те часы, когда все будут здесь!
– Слушай, так не пойдет, – сделал он шаг вперед, и девушка против воли попятилась. – Я так эту сраную сотню часов год буду отрабатывать.
Скажи, что сделать, и просто дай сюда эти чертовы ключи.
– Нет уж! – Она инстинктивно спрятала связку в карман. Еще не хватало, чтобы он со своими дружками ночью сюда заявился и что‑нибудь украл. Боже, тогда ее учеба плакала окончательно. – Инспектор сказал, что здесь я устанавливаю правила! А если не устраивает – вперед, иди жалуйся копам.
Хитклифф прищурился, явно не подразумевая под этим ничего хорошего.
– Запиши свой номер, и я скину тебе расписание, как остальным, – протянула Кэтрин ежедневник и ручку. – К началу не опаздывать. Без уважительных причин не пропускать. Если нужно отпроситься…
– Давай уже сюда. – Он выхватил ежедневник из ее рук, открыл на пустой странице, достал из‑под резинки ручку и, постучав по имени на обложке, произнес: – Веришь ли ты в карму, Кэтрин Ли?
Его темные глаза сверкнули в темноте.
– Пиши мейл. Такой ответ считается?
– Нет.
И вместо того чтобы вернуть, он захлопнул книжку и, махнув на прощание: «Адиос!» – легким шагом направился к двери.
– Эй, ежедневник отдай!
Кэтрин рванулась в его сторону, но парень ловко увернулся, подняв книжку над головой, нарочно чуть подбрасывая в воздух и ловя одной рукой.
– Думаешь, как семиклассница за тобой гоняться стану? – произнесла она, испепеляя его
взглядом, и сделала шаг вперед. Хитклифф симметрично отступил назад.
– Посмотрим.
– Не дождешься.
Снова шаг и снова отступление.
– Тогда почему ты все ближе, Китти-Кэт?
Все‑таки хочешь нормально познакомиться?
Если и было что‑то, чего Кэт не любила больше, чем пустоголовость учеников, вечно достающих глупостями, так это когда ее называли подобными прозвищами.
– Хитклифф, ты последний человек, с которым мне когда‑либо захочется познакомиться. Просто отдай книжку.
– Хорошо, давай попробуем так. Я реквизирую ее на время. Отдам завтра.
– Не годится, – требовательно протянула она руку. – Не заставляй отнимать силой.
Она взмахнула рукой, но парень оказался быстрее, отвел руку с ежедневником за голову и рассмеялся.
– О, ради этого я готов остаться. Это даже забавно.
Кэтрин отметила, что расстояние между ними все‑таки сокращалось. Бросившись вперед, она попыталась выдернуть ежедневник из чужих рук, но вместо этого оказалась в их кольце быстрее, чем смогла хоть слово сказать. Этот придурок обхватил ее, прижал к себе и ухмыльнулся. Кэтрин вскрикнула, попытавшись вывернуться, но парень лишь сильнее сжал объятия.
– Отпусти!
Кэтрин замерла. Прикосновения мужских рук были непривычны. И хотя ничего особенного в них не было, от его тела исходил такой жар, что все вокруг полыхало огнем. А может, Кэтрин просто казалось, потому что искорки, пляшущие в его глазах, перебрались и ей на кожу? Она лихорадочно пыталась разобраться в своих чувствах, но не выходило, потому что парень был слишком близко.
Глядел слишком настойчиво, нагло и вызывающе.
– Надо же, первый день тут – и почти свидание? – Он даже присвистнул.
– Какое свидание, быстро отпусти!
– Разве? – Он огляделся по сторонам, словно осматриваясь. – На улице ночь. В школе никого.
Вокруг полумрак, а мы так близко, – прошептал он наигранно хриплым голосом. – Свечей и вина разве что не хватает.
– Каких свечей? – Ее распирало от возмущения, потому что все знали: стоит прикоснуться к Кэтрин Ли – и можно лишишься конечности.
А этот просто творил что хотел. – Никаких свечей! Никаких свиданий! Есть ты, и есть я. А между нами – ненависть, раздражение и сто шестьдесят часов исправительных работ, ясно?
– Если это единственный способ вытрясти из тебя хоть какие‑то эмоции, Китти-Кэт, – рассмеялся Хитклифф, – я готов повариться в этом безумном котле.
– Ты ненормальный!
– Слушай, я же предлагал по‑хорошему. Ты сама выбрала нападение.
Разозлившись на саму себя за то, что как идиотка повелась на его провокации, Кэтрин толкнула его в грудь, подальше от себя. Почувствовав, что ее отпустили, схватилась за сумку, стараясь не смотреть в его сторону.
– Что ж, тогда до завтра, – самодовольно произнес Хитклифф.
Затем раздались шаги, и все, что успела рассмотреть Кэтрин, когда обернулась, – его удаляющуюся по пустому коридору спину. «Будь ты трижды неладен, – подумала она. – Хорошо хоть ежедневник запасной. Никаких компроматов и секретов там нет. Но нужно определенно что‑то придумать».
«Ладно. Разберусь завтра», – решила девушка.
В конце концов, что может случиться за день? Тогда она еще не знала, что даже несколько часов могут решить очень многое.
Глава, которая доказывает, как много может изменить одно сообщение
РАССТАВАНИЕ С ГАРРИ ПРОШЛО триумфально.
– У меня больше нет к тебе чувств, – высокомерно произнесла Тейлор. – Мне нужны другие отношения, в которых я буду расти как личность…
Без обид, – едко добавила она, и последние два слова прозвучали так унизительно, что она готова была захлопать в ладоши от восторга.
Тейлор безумно гордилась своим самообладанием. Ведь все, о чем она мечтала в тот момент, – выцарапать изменнику глаза. Но у нее был свежий маникюр, и ломать ногти о Гарри совсем не хотелось.
Пришлось изо всех сил строить из себя Снежную королеву. Выражение лица Гарри стоило всех усилий. Он сначала побледнел, затем позеленел, потом покраснел. Вена на шее набухла и запульсировала, а руки сжались в кулаки.
– То есть как новые отношения? – прошипел он. – Ты бросаешь меня перед балом?
Конечно, бал волновал его куда больше, чем она.
Тейлор мысленно отвесила себе оплеуху. Как она могла быть такой дурочкой и не замечать очевидного!
– Что, боишься проиграть? – Джонсон наивно похлопала ресницами. – Хотя ты прав, на победу шансов мало… – «Без меня», – вертелось у нее на кончике языка, и по тому, как гневно вспыхнули карие глаза ее бывшего парня, она поняла, что Гарри уловил недосказанное.
– Ах ты стерва! – вскипел он.
Гарри выглядел сейчас капризным ребенком, так что Тейлор вообще не могла понять, как она встречалась с ним три месяца и все это время находила его очаровательным. Да, именно так она и думала об этом большом избалованном ребенке, который сейчас чуть ли не топал ножками в гневе.
