– Очень вас стройнит, – заметила портниха.
– Да, – сказала Мин и взяла яблоко. – Очень. – Сзади послышался голос Кэла:
– Боже, какое безобразное платье!
Она повернулась и увидела его в дверях с бутылкой вина и двумя бокалами. Сердце екнуло.
– Как хорошо, что ты пришел!
– О чем ты думаешь, Минни? – Кэл шагнул в комнату, не сводя с нее глаз. – Сними его. Это оскорбление твоему телу.
– Одно из многих за сегодняшний день. Выбирала мама, у нее безупречный вкус.
– Непохоже. – Кэл поставил бутылку и бокалы на столик. – Я найду получше.
– Что ж, попробуй. Даю тебе пять минут, пока я ем яблоко, а потом подберем длину этого платья, чтобы мои ноги не были как столбы. И налей мне, пожалуйста, вина.
Кэл взял яблоко у нее из рук.
– Вино и яблоки? Ты что? – Он бросил яблоко в корзину для мусора и достал из кармана штопор. – Твои ножки великолепны. Сними это платье. Найдется и получше.
– Внизу, – подсказала портниха. Она смотрела на Кэла как на первого красавца мира.
Мин тоже глянула на него и подумала, что он и в самом деле великолепен.
– Привет. – Кэл улыбнулся портнихе. – Я Кэл.
– Привет, – ответила она и улыбнулась шире. – Я Жанет.
«Господи помилуй!» – подумала Мин.
– Жанет, у вас наверняка исключительный вкус, – продолжал Кэл. – Я знаю, это не вы выбирали.
– Нет-нет, – отреклась Жанет.
– Уверен, вы могли бы найти для нее отличное платье. Может быть, ярко-красное.
– Голубое, – сказала Жанет. – Ей очень идет голубой или сиреневый.
– Согласен. Поищите красивое голубое платье, а мы выпьем за это.
Жанет заколебалась:
– Но миссис Доббс дала понять…
– Это я беру на себя, – ответил Кэл. – А вы позаботьтесь о платье.
Когда портниха ушла, Кэл открыл бутылку и налил вина.
– Выпей. Ты расстроена.
– Здесь была мать. – Мин взяла бокал. Ей хотелось, чтобы Кэл прикоснулся к ней, успокоил.
– Теперь понятно, почему Жанет напоминает оленя, попавшего в свет прожекторов. По счастью, сейчас твоей матери здесь нет, а мы не целовались целый час. Иди ко мне, Минерва.
Мин спустилась с возвышения перед зеркалом и подошла к нему, стараясь выбросить из головы все неприятные мысли. Он нежно поцеловал ее, и она, чувствуя его дыхание, испытывала ничем не омраченную радость, даже не понимая, за что он ее любит.
А как же пари? Нет, чепуха, она верит ему.
– Ты что? – спросил Кэл. Мин покачала головой.
– Платье тесное.
– Постой, я угадаю. Твоя мать… Не обращай внимания. Думай обо мне.
Мин невольно улыбнулась, и Кэл снова приник к ней мягкими губами. Она ощутила, как спадает напряжение.
– Ну вот, теперь пей вино. Хочу напоить тебя как следует и затащить под стол на этом предсвадебном обеде.
– Хорошо бы, – ответила Мин, глотнув вина. После поцелуев и вина она почувствовала себя намного лучше. Вернулась Жанет с охапкой великолепного пурпура.
– Ты что, издеваешься? Ты не забыл, что это для меня?
– Нет, для меня, – сказал Кэл, разглядывая платье. – Тебе понравится. Не могу же я весь вечер смотреть на черное уродство.
– Выйди, – попросила Мин. – Я не стану раздеваться перед тобой.
«Пока». Она вспомнила, как Нанетта ощупывала ее руку. «А может, и никогда».
– Живу надеждой. – Кэл удалился, захватив свой бокал.
– Это ваш приятель? – спросила Жанет.
– Да, – ответила Мин, с удивлением обнаружив, что так оно и есть.
– Какой красавец!
– И к тому же хороший человек, – добавила Мин. – Но это платье…
– Вам будет хорошо в нем, – уверила ее Жанет, встряхивая платье. – И вашему другу оно нравится. Он что, разбирается в женской одежде?
– Думаю, ему часто приходилось снимать ее с женщин, – сказала Мин, стягивая с себя пингвиновое платье.
– Вот бы и мое снял. – Жанет застыла. – Простите. Я не хотела…
– Ничего. – Мин отдала черное платье. – Я привыкла. А как это надевать?
– Тоже через голову. – Жанет передала ей пурпурное одеяние. – Оно свободное, со складками.
– Даже и не знаю, – неуверенно промолвила Мин, держа платье в поднятых руках.
– Примерьте. Ему оно нравится.
– Тут было вино. Где мой бокал? А, вот он. – Мин допила вино, со вздохом натянула платье и посмотрела в зеркало.
У платья оказалось много достоинств. Простой и небольшой вырез делал ее стройнее, складки красиво лежали на груди и талии, бедра в нем выглядели роскошными и соблазнительными. Такие платья надевают стройные, изящные женщины.
– Смотрите, как отделана кромка подола, просто находка, – говорила Жанет. – Он прав, ноги у вас что надо. В меру полные.
– Благодарю, – отозвалась Мин. – Все остальное у меня тоже полное.
– Вы в самом деле хороши в этом платье. Пойду позову вашего друга, пусть посмотрит.
– А я еще немного выпью, – сказала Мин, когда портниха убежала искать Кэла.
Она налила вина и, потягивая из бокала, продолжала созерцать себя в зеркале. Платье было несравненно лучше, чем пингвиновое. Нанетта придет в ярость, но Мин отнеслась к этой мысли безразлично. А когда мать узнает, что платье выбрал Кэл…
– Все замечательно, – сказала она своему отражению, подняв бокал. Согревало и вино, и тепло, которым наполнили ее поцелуи Кэла.
Тут вошел сам Кэл.
– Мне сказали, ты выглядишь… – начал он и умолк.
– Как? – спросила Мин.
– Ух! – произнес Кэл. Мин заметила, что он смотрит на полоску на ее груди, вставленную в вырезе. – Отлично. – В его голосе слышалось напряжение. Было ясно, что он в восторге.
– Нет, это явно не для полных, – сказала Мин, отворачиваясь от зеркала. – Оно ничего не скрывает, наоборот.
– Разве у нас с тобой не было разговора на этот счет? – Кэл подошел ближе.
– Да, но с тех пор мама тоже успела кое-что сказать. И потом, зеркало говорит мне о том, что у меня нет талии.
– У тебя есть талия. – Кэл положил ладони ей на бедра. – Вот здесь. – Он скользнул рукой по животу Мин.
Она, вся дрожа, наблюдала за его движениями в зеркале. Когда он касался ее, она совершенно преображалась.
Кэл чуть отстранился, и Мин, расслабившись, положила голову ему на плечо.
– Очень соблазнительное платье, – шепнул он ей на ухо и поцеловал в шею. Она сделала глубокий вдох. – Очень сексуальная женщина. – Кэл обвел пальцем вырез платья, затем рука заскользила вниз по шелковой ткани. Дрожь снова пробежала по телу Мин, оставляя после себя тепло.
– Не надо мне пить вино, когда ты рядом, – прошептала она его отражению в зеркале. – А то я начинаю верить во всю чепуху, которую ты мне говоришь.
Его отражение улыбнулось ей, и Мин снова захлестнула горячая волна.
– Хорошо мне с тобой, только придется нам тащиться на этот обед, да еще и готовить его. А завтра свадьба, и надо втискиваться в платье, в котором я буду себя чувствовать толстой и смешной.
