— Ну и что случилось? — спросил Райан, входя в дом вслед за сестрой.
— Я сказала, что ты все время предлагаешь мне деньги, но я их не беру. Именно после этого Марти сорвался и начал все крушить.
— Он ударил тебя или кого-то из детей?
— Нет, он потом куда-то убежал, но он вернется — я знаю, он вернется. — Эви начала дрожать.
— Уж в этом можешь не сомневаться, — согласился с ней Райан.
— Я… я боюсь, Райан, — призналась Эви. — Нам надо куда-нибудь уехать, потому что если Марти вернется и застанет нас здесь…
— Да, ты права, — согласился Райан, перебирая в уме все возможные варианты. — Где мальчики?
— В своей комнате. Они очень испугались.
— Еще бы. — Райан ненадолго задумался. — Вот что, — сказал он после короткой паузы, — ступай сейчас наверх и собери все самое необходимое для себя и мальчиков. Мы поедем ко мне. Переночуете, а утром подумаем, как быть.
— Спасибо, Райан, — тихо сказала Эви. — Я знала, что могу на тебя рассчитывать. Я…
— Поторопись, — перебил он. — Марти может вернуться, и тогда уехать будет гораздо сложнее.
Пока Эви укладывала в сумку зубные щетки, детские пижамы и кое-что из одежды, Райан прошел в гостиную. Как и в прошлый раз, Марти постарался: диван был опрокинут, телевизор зиял разбитым экраном, под ногами хрустело разбитое стекло от рамок с фотографиями, которые некогда висели на стенах, а теперь были разбросаны по всему полу.
«Надо поскорее увозить отсюда Эви и мальчиков, — думал Райан. — Мэнди, конечно, устроит истерику, но на этот раз он будет тверд. В конце концов, это и его дом тоже, и если он хочет, чтобы его сестра и племянники пожили с ним до тех пор, пока ситуация не разрешится, значит, так тому и быть. Вот только разговор о разводе снова придется отложить».
Что ж, он жил с Мэнди семь лет — сумеет потерпеть еще несколько недель. Сейчас главное, чтобы Эви и мальчики были в безопасности.
Трое племянников Райана спустились по лестнице. На лицах их застыло выражение растерянности и испуга, самый младший — Бенджи — негромко всхлипывал. Райан обнял ребят и попытался утешить, как мог. Он любил своих племянников, и если бы Марти тронул их хоть пальцем…
— Поехали, парни, — сказал Райан, выводя их на улицу и усаживая на заднее сиденье своего автомобиля. — Вперед, навстречу приключениям!
* * *
Люси Лайонс Стэндарт сидела в хижине Марлона на большой круглой подушке, наполненной полистироловой крошкой. Она чувствовала себя так, словно вновь вернулась в колледж. В руках Люси держала сценарий, с блеском воплощенный на бумаге этим юным дарованием. Сценарий был действительно хорош — она поняла это с первых же страниц. Люси как раз собиралась сообщить об этом Марлону, когда он бросил на нее насмешливый взгляд и сказал:
— Знаешь, я тут взял в прокате пару твоих фильмов…
— Вот как? — Люси с интересом посмотрела на него. — Каких же?
— Во-первых, конечно, «Голубой сапфир». Это нечто!..
Люси нахмурилась. Опять этот дурацкий фильм! Ну почему, почему мужчины так от него балдеют? Да, там она разделась практически догола и пару раз покрутилась вокруг шеста — ну и что с того? Кроме «Голубого сапфира», она снялась еще в десятке прекрасных лент по прекрасным сценариям, продемонстрировав незаурядный артистический талант и способность к убедительному перевоплощению, однако девяносто девять процентов мужчин, с которыми ей приходилось общаться, вспоминали именно «Сапфир». Сама Люси предпочла бы навсегда выкинуть из памяти и этот, откровенно говоря, проходной фильм, и его продюсера Гамильтона Гекерлинга, который на протяжении всех съемок буквально не давал ей прохода. Он появлялся на площадке каждый день и так беззастенчиво разглядывал ее своими колючими глазками, что Люси хотелось их выцарапать. Это он настоял на том, чтобы Люси разделась для съемок и так снималась в самых откровенных сценах.
«Я решил снимать продолжение, — заявил он, когда фильм был готов. — Для тебя это отличный шанс уделать Шэрон Стоун. Покажешь свою киску — и готово!»
«Я никогда не сделаю ничего подобного!» — с негодованием ответила Люси.
«О боже! — Гамильтон Гекерлинг, не терпевший отказов, искренне был изумлен. — Не пойму, что происходит с современными актрисами! Неужели ты не хочешь проснуться мегазвездой?»
К счастью, как раз в это время Люси стала встречаться с Филом, который писал для Гекерлинга сразу два сценария. Чтобы не поссориться со своим оскароносным сценаристом, магнат благоразумно отступил: своими самыми громкими успехами он был обязан именно Филу и, естественно, рассчитывал пользоваться его услугами и его именем и впредь.
— «Голубой сапфир» был не самым лучшим моим фильмом, — довольно резко возразила Люси, не скрывая своего недовольства тем, что Марлон заговорил именно об этом фильме.
— Потрясающая работа! — добавил он с воодушевлением. — Мне пришлось включить свой плеер в покадровом режиме, чтобы ничего не упустить!
— Ты, оказывается, совсем еще мальчишка, — усмехнулась Люси.
— Еще чего, — по-детски обиделся Марлон. — Я уже взрослый, мне почти двадцать.
«Вот и веди себя как взрослый», — хотелось сказать Люси, но она промолчала. Марлон написал отличный сценарий, и ей не хотелось портить с ним отношения.
Положив сценарий на пол, Люси встала и потянулась. От сидения на подушке у нее заломило спину, и она подумала — какого черта этот парень не купит нормальный диван? Когда-то она запросто могла долго просидеть и на полу, и на земле, но теперь…
Марлон внезапно шагнул вперед, приник губами к ее губам и положил ладони на грудь. Ошеломленная, Люси сначала растерялась, но быстро пришла в себя.
— Эй, ты что, спятил?! — воскликнула она, решительно отталкивая его.
Марлон попятился. Джинсы плотно обтягивали его торс, и Люси отчетливо видела, как он возбужден.
— Я… Извини, ладно? — пробормотал он, в замешательстве проводя ладонью по выгоревшим на солнце волосам. — Просто мне показалось…
— И что же тебе показалось? — Люси все еще была потрясена его порывом, но в глубине души она чувствовала себя польщенной. Она годилась Марлону в… ну, пожалуй, все-таки не в матери, а, скажем, в старшие сестры, и все же он счел ее привлекательной.
— У тебя есть подружка? — спросила Люси, окончательно приходя в себя.
— Есть… несколько, — признался Марлон. — Но они совсем не похожи на тебя. Ты такая… такая…
— Какая?
— Ну, я не знаю… Настоящая, если ты понимаешь, что я хочу сказать.
Люси кивнула. Она прекрасно поняла, что он хотел сказать. Этот мальчик сразу почувствовал и женскую притягательность, в отличие от Фила, который воспринимал Люси как данность. Марлон был способен оценить красоту зрелой женщины.
