Ознакомительная версия.
Еще раз встретиться с избалованным мальчишкой было страшно. Что, если она снова вскипит, не выдержит — и разрушит все, потеряет едва-едва обретенное счастье?
— Придется вам научиться уживаться друг с другом, — улыбнулся Андрей. — Вы теперь оба моя семья, нравится вам это или нет.
Он обнял Лику за плечи, притянул к себе и надавил пальцем на кончик носа:
— Не дрейфь, комиссар, он не такой уж страшный!
— Как сказать… — неуверенно отшутилась Лика.
На этот раз Артур не встретил их у ворот. Лика слышала, как Андрей по телефону предупреждал его о приезде гостьи и настоятельно просил вести себя прилично. Видимо, единственный способ хорошего поведения для этого маленького разбойника заключался в том, чтобы до поры до времени не показываться на глаза. Выходя из машины, Лика обругала себя за недобрые мысли. В конце концов, прошло два года, и ребенок за это время наверняка взялся за ум. Главное, что бы он ни отмочил, не забывать о том, что это всего лишь маленький мальчик, которого в раннем детстве бросила мама, замкнувшийся, озлобившийся на весь мир. Главное, быть терпеливой, доброжелательной и спокойной. Она невольно потерла ладонью кожу на спине, между лопаток, заметив про себя: «А все же бронежилет не помешал бы».
Андрей под руку ввел ее по ступеням на террасу. Вместе они поднялись в прохладную снежно-белую спальню. Андрей распахнул окно. Прозрачная легкая занавеска парусом надулась от влетевшего в комнату ветерка, запахло морем, цветущими вокруг дома акациями. Лика с наслаждением растянулась на широкой кровати. В этой комнате она еще не была, в прошлый ее приезд во Флориду им с Андреем так и не удалось добраться до этой мягкой пахнущей лавандой кровати.
— Располагайся, — бросил Андрей. — Вон шкаф для одежды, и вот, кажется, эта тумбочка пустая.
Лика лениво потянулась, скатилась с матраса, принялась копаться в дорожной сумке. Развесила в шкафу несколько платьев, бросила в угол пляжные шлепанцы, с шумом выдвинула ящик тумбочки и вздрогнула. С деревянного дна на нее глядело ее собственное фото. Старая черно-белая фотография, на которой смеющаяся третьекурсница Лика Белова позировала во дворе под заснеженными елками молодому интерну Грекову. Она помнила тот день. Андрей тогда только что получил премию и, благодаря торговым связям Нинки, приобрел дорогущий «Зенит».
Лика быстро оглянулась через плечо. Андрей, не глядя на нее, вешал в шкаф свои рубашки.
— Андрей, — позвала она. — А это что? Откуда у тебя?
Он обернулся, увидел фото в ее руке, кажется, смутился немного.
— Это? Это, понимаешь ли, дорогая подруга дней моих суровых. Первая любовь, если быть точным.
Он снова отвернулся, вешая в шкаф очередную гавайку. Лика шагнула к нему, уткнулась носом в его спину между лопаток, вдыхая такой родной, такой теплый запах, прошептала сдавленно:
— Господи, почему же мы были такими дураками?
Он повернулся, обнял ее, скользнул губами по виску.
— Поверишь ли, я сам все время об этом думаю…
Артур объявился только к обеду. Вошел в столовую, угрюмо глянул на Лику исподлобья, проворчал «Здравствуйте!» и уселся за стол. За прошедшие два года он сильно вытянулся, лицо стало резче, взрослее, исчезла детская припухлость щек. Но синие глаза, так похожие на глаза его отца, смотрели на Лику все так же — настороженно и затравленно. — Как ты вырос, — попробовала завязать разговор она. — Совсем большой стал, настоящий мужчина.
Мальчик поморщился и, не отвечая, принялся жевать огурец.
— Ты, наверно, уже в школе учишься? — не отставала Лика.
Ответа снова не последовало. Она беспомощно оглянулась на Андрея, и тот сдвинул брови:
— Артур, почему ты не отвечаешь? Это невежливо.
Мальчишка покосился на отца, потом на Лику и произнес с нескрываемой скукой и высокомерием:
— Да, я совсем большой. Мне уже семь лет. Я учусь в школе. Понятно?
Лика пожала плечами и продолжать разговор больше не пыталась. Ну что ж, на первый раз неудача. Правда, если принять во внимание, что мальчишка ничем в нее не запустил, можно сказать, что в их отношениях произошел большой прогресс.
Вечером ей удалось поймать его у бассейна. Мальчик хорошо держался на воде, сосредоточенно работая руками и ногами. Лика присела у бортика и наблюдала за тем, как он пересекает прямоугольную водную гладь. Когда он, отдуваясь и отплевываясь, вылез из воды, она снова попробовала заговорить:
— Ты здорово плаваешь… Кто научил? Папа?
— Папе некогда, — неохотно ответил Артур. — Но он нанял для меня тренера…
— Тебе, наверно, хотелось бы, чтобы у папы было больше свободного времени? Чтобы вы чаще бывали вместе? — не отступала она.
— Мы часто бываем вместе, — отрезал Артур, словно раз и навсегда хотел дать понять этой назойливой тетке, что не намерен делиться с ней своими сокровенными мыслями.
— Послушай, — устало сказала Лика, — я ведь пытаюсь с тобой подружиться. Может, поможешь мне?
— Я не хочу с тобой дружить! — вдруг совсем по-детски выкрикнул Артур. — Дружи с папой!
Он подхватил с шезлонга полотенце и понесся к дому. Лика сбросила босоножки, поболтала ногами в воде. Ну и к черту! Никто не сможет упрекнуть ее, что она не пыталась. Не хочет — и не надо. Спасибо и на том, что больше не обзывается и не стреляет в нее из игрушечного ружья.
…Как-то после обеда, когда дом и сад, казалось, впали в спячку от нестерпимого зноя, Лика, маясь от жары, спустилась на террасу. Артур, коленками взобравшись на стул, увлеченно чертил что-то на листке бумаги. Лику он не заметил. Женщина бесшумно приблизилась к нему, заглянула через плечо. Мальчик, высунув от усердия кончик языка, рисовал военные самолеты. Чуть подавшись вперед, она узнала тяжелый бронированный «Ил-2». — О, летающий танк! — одобрительно заметила она.
— Что? — Мальчишка резко обернулся, ревниво прикрывая рисунок локтем.
— Этот штурмовик, «Ил-2», называли во время войны «летающий танк». Ты отлично его нарисовал, только кабина должна быть чуть более квадратная, — пояснила она.
Артур взглянул на нее с невольным интересом.
— Откуда ты знаешь?
— Ха! — качнула головой она. — Я про военные самолеты все знаю! У меня дед в войну летчиком был, он меня учил.
— Правда? — восхитился Артур. — А «Як-9» сможешь нарисовать? А то у меня что-то не выходит.
— Да легко! — заверила Лика. — А знаешь что? Я не только нарисовать, я могу модель из картона склеить. Хочешь?
— Конечно, — закивал мальчишка. — Но у меня, кажется, картона нет…
— Фигня, — отмахнулась Лика. — Возьмем коробку какую-нибудь. Давай тащи клей и ножницы.
Ознакомительная версия.
