— Имя вы помните?
— Руководителя «Блю скай»?
— Нет. Имя девушки.
— Не то Мара, не то Мария… Точно не помню.
— А вы не знаете, где ее можно найти?
— Мне бы следовало сказать «нет», потому что мы не даем телефонных номеров наших сотрудников. Но вы мне симпатичны, поэтому я вам скажу, что я сам ее искал, хотел поручить ей новую работу, и обратился к Джордано Сачердоте, директору агентства «Идеалинеа». Возможно, он сможет вам что-нибудь сообщить об этой девушке.
— Я уже пробовал. Мне не дали никакой информации да еще и обругали.
Итало Гавацци засмеялся.
— Джордано Сачердоте, когда я к нему обратился, сказал мне, что эта модель больше не работает. Что она позировала для рекламы духов, чтобы оказать любезность владельцу «Блю скай», самому хозяину, понимаете? После этого она сразу бросила профессию, хотя могла бы преуспеть и заработать кучу денег.
— Ясно, что ничего не ясно, — обреченно вздохнул Мистраль, прощаясь с фотографом.
В тот вечер он вернулся домой мрачнее тучи.
— Ты смахиваешь лицом на танцора фламенко. Такой же отчаянный и сердитый, — заметила Роза.
— С чего ты взяла?
— Неприятности на работе? — ответила она вопросом на вопрос.
— С работой все в порядке.
— Могу я тебе чем-нибудь помочь?
— Это чисто личное дело.
Роза дулась на него целый вечер. Она любила этого мальчишку как родного сына и была до глубины души оскорблена тем, что он не делится с ней своими секретами.
— Завтра я еду в Милан, — объявил он.
— Я же не могу открыть мастерскую без тебя!
— Придется на денек оставить ее закрытой.
— Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя невозможный характер? — возмутилась Роза.
* * *
Не зная города, Мистраль с большим трудом нашел представительство рекламного агентства, после чего ему пришлось столкнуться с еще более значительными сложностями, чтобы добиться личной встречи с доктором Джордано Сачердоте.
Битых два часа он проторчал в скучной приемной. Иногда мимо проходили служащие, смотревшие на него как на забытую кем-то старую рухлядь.
Наконец появился смуглый молодой человек ниже среднего роста и уже с брюшком. Он был похож на гнома. Первое впечатление усиливалось благодаря крупному носу и хитрому выражению глаз.
— Это вы ищете девушку с рекламы духов «Блю скай»? — спросил он с такой едкой иронией в голосе, что у Мистраля тут же возникло нестерпимое желание съездить ему по физиономии.
Джордано держался непринужденно, а его элегантная одежда облагораживала и смягчала даже эксцентричную внешность обитателя лесов. На нем была рубашка с монограммой и ультрамодный галстук с причудливым восточным орнаментом. Не остался незамеченным и золотой «Ролекс» на левом запястье.
— Да, это я. Я ищу Марию Гвиди, — сказал Мистраль.
— Да вы на каком свете обитаете? — насмешливо спросил директор рекламного агентства. — Вы находите фотографию в журнале двухлетней давности, полагаете, что узнали изображенную на ней женщину, и обращаетесь ко мне, словно в бюро находок!
— Мы были друзьями. Мне хотелось бы ее повидать, — принялся объяснять Мистраль, не исключая в дальнейшем и тактики применения силы. У него просто руки чесались взять за горло этого мерзкого карлика.
— А вы, собственно, чем занимаетесь? — осведомился Джордано.
— Если я вам скажу, что я автомеханик, что это изменит в нашей жизни?
— Очень многое. У нас, по крайней мере, появится разумная тема для разговора, а это не так уж мало. Зарубите себе на носу: мы с вами можем побеседовать о чем угодно, но только не о Марии Гвиди.
— А кто вам мешает говорить именно о ней? Может, с ней что-то случилось?
— Почему бы вам не остыть и не сбросить обороты? Я видел ее только один раз, эту вашу Марию, — пояснил Джордано. — Мы вместе работали над запуском духов. Дальше — тишина. Полный вакуум. Вам придется примириться, синьор… синьор…
— Вернати. Мистраль Вернати.
— Так вот, синьор Вернати, постарайтесь уяснить себе, что вы приехали сюда понапрасну. И это не самое худшее, что могло бы с вами случиться.
— Вы от меня что-то скрываете, — вспыхнул Мистраль.
— Послушайте, мальчик мой, — продолжал Джордано, — вы, я вижу, человек незаурядный. Вы могли бы и сами — после соответствующей подготовительной работы — позировать для какой-нибудь фотографии. Но прежде чем приступать к новому делу, вам следует избавиться от навязчивой идеи по имени Мария Гвиди. Забудьте о ней, — дружеским тоном посоветовал специалист по рекламе.
— Она была моей девушкой, — сказал Мистраль.
— Считайте, что Мария вам приснилась, — улыбнулся Джордано.
Когда до него наконец дошло, что от этого недомерка он ничего, кроме обидных шуточек, не добьется, Мистраль вышел из кабинета, хлопнув на прощание дверью.
Вернувшись в Модену, он принялся за работу, но работал мало и плохо. Вечером, поглядев на себя в зеркало, он припомнил слова Розы: «Ты смахиваешь лицом на танцора фламенко. Такой же отчаянный и сердитый». Встречаться с друзьями ему не хотелось, было не то настроение. Мистраль попытался напиться, но его стошнило, как подростка.
Потом наконец моторы, вечная, всепоглощающая страсть, отвлекли его внимание и помогли полностью забыться. Он повесил вырванную из журнала страницу на стене в своей комнате и, глядя на нее по вечерам, перед тем как лечь спать, молился, чтобы Мария ему приснилась.
Она словно вышла из кадра какого-то американского фильма: высокая, стройная, длинные и прямые волосы, тонко очерченное лицо, линялые джинсы и шелковая блузка. На шее у нее болтались две старомодные «лейки М-5». Она не сводила с него глаз.
— Это Дженни Кинкейд, — сообщила Кармен, подруга Роберто Герреро, колумбийского пилота «Формулы-1». Герреро был другом Мистраля. — Она хочет с тобой познакомиться, — добавила Кармен.
— Я что, сорвал банк? — засмеялся Мистраль.
— Не исключено. Она работает в английском журнале «Драйвинг», — уточнила Кармен. — Только будь осторожен, она из тех, кто разводит чернила ядом.
Мистраль поднялся, чтобы пожать ей руку и пригласить присесть к их столу. Они находились в кафе «Бурбон» на центральной площади города По[36], то есть на самой границе с Испанией. Пилот доедал свой первый завтрак.
— Мне нужно заглянуть в гостиницу, — тактично сказала Кармен, пока Дженни усаживалась напротив Мистраля.
— Увидимся! — крикнул он на прощание ей вслед.
Дженни внимательно разглядывала гонщика. С тех пор, как он начал участвовать в гонках, Мистраль уже привык ловить на себе настойчивые и зазывные взгляды девушек, вращавшихся в околоспортивной среде. Одних привлекали его храбрость и мастерство, других — его репутация неприступного героя-одиночки, но в любом случае на всех действовала его мужественная красота. Однако чем вызван интерес Дженни Кинкейд, глядевшей на него с откровенным любопытством, понять было не просто.
