— Во всяком случае, в них обоих нет романтической жилки, — ответила Серафина.
Динара пожала плечами.
— Наша идея романтики это разделить пиво на капоте автомобиля после того, как надрать друг другу задницы во время гонки.
Я притянул ее к себе и поцеловал в висок.
— Идеально.
Когда Динара рассказала отцу о нашем решении той ночью, его волнение было ограниченным. Не столько потому, что она решила выйти за меня замуж. Думаю, что он уже примирился со мной, но был потрясен тем фактом, что его драгоценная дочь выйдет замуж в клишированной часовне в Вегасе. Но он, как и моя семья, должен принять наше решение.
На следующее утро мы с Динарой последовали за Нино в комнату, которую он сделал под импровизированную тату-студию.
Я нервничал, понравится ли Динаре татуировка, которую я выбрал. Я несколько дней искал в Интернете возможные варианты. Большинство из них были просто татуированными кольцами, но это был бы слишком очевидный выбор. Нам с Динарой хотелось чего-то более утонченного, не для всеобщего обозрения.
Нино вытащил листы со своим эскизом наших свадебных татуировок. Он подтолкнул лист с татуировкой на ладони Динары, а другой ко мне. Динара просмотрела эскиз замысловатого замка в форме сердца, затем перевела взгляд на мой листок с соответствующим ключом.
— Тебе нравится? — спросил я, когда она ничего не ответила.
Она кивнула с легкой улыбкой.
— Ты можешь набить что-то настолько тонкое в таком маленьком размере, как палец? — спросила она Нино, который в ответ нахмурился.
— Я подумал, что мы могли бы набить их на ладонях. Таким образом, ключ и замок всегда будут сливаться, когда мы будем держаться за руки. Недостатком является то, что татуировки на ладонях держатся только до года, поэтому нам придется регулярно их подправлять, — быстро сказал я.
Я еще не обсуждал это с ней. Это было задумано как сюрприз.
Динара тут же кивнула.
— Это на самом деле прекрасно, потому что это означает, что мы должны обновлять наши клятвы каждый год. — она помолчала. — Я чувствую себя ужасно, что ты романтик в наших отношениях.
— Я рад, что твои ожидания невелики, когда дело доходит до романтических жестов, поверь мне.
Мы с Динарой обменялись улыбками. Нино выглядел нетерпеливым.
— Итак, я полагаю, вы оба не возражаете, если я набью татуировки на ваших ладонях?
— Да, — ответил Динара, и я кивнул.
— Должен предупредить, что ладонь это нежное место, и бить татуировку будет, по крайней мере, неприятно, возможно, даже болезненно, в зависимости от уровня чувствительности.
— Не думаю, что кто-то из нас теперь очень чувствителен к боли, — сухо сказал я.
Я прошел через пытки в руках нашего врага и больше сломанных костей, чем я хотел бы перечислить во время драк или гоночных аварий. Динара тоже пережила достаточно дерьма. Не говоря уже о том, что у нее пирсинг в соске, о котором Нино, конечно же, не знал.
— Кто хочет первым?
— Я, — без колебаний ответила Динара и протянула руку Нино, который тщательно ее продезинфицировал.
Он взял иглу для татуировки, но начал не сразу.
— Если тебе нужно, чтобы я остановился, просто скажи.
Динара кивнула, но ничего не сказала, пока Нино набивал замысловатый узор на ее ладони, а только зачарованно наблюдала. Пока я восхищался татуировкой брата, мой взгляд часто блуждал по великолепному лицу Динары, не в силах поверить, что сегодня мы действительно скажем друг другу «да». Когда Нино закончил, она протянула руку между нами. Кожа была красной, но было очевидно, что мой брат создал нечто великолепное.
— Твоя очередь, — сказал мне Нино.
Я протянул руку, но не отвел глаз от Динары, которая слегка улыбнулась мне. Когда игла пронзила мою кожу, я дёрнулся. Это было неприятно, как сказал Нино, но ничего похожего на боль, которую я чувствовал раньше, только на этот раз конечный результат стоил каждой секунды дискомфорта.
После того, как Нино закончил с моей татуировкой, он удовлетворенно кивнул, прежде чем снова переключиться в режим предупреждения.
— Постарайтесь, чтобы татуировки были чистыми, и в ближайшие несколько дней никаких рукопожатий. Результат пострадает, если вы попадёт зараза.
— Будем вести себя прилично, — саркастически сказал я Нино.
Он посмотрел на Динару.
— Я люблю гонки, и мне прокололи живот в грязном закоулке, где также продавались подержанные сотовые телефоны.
Нино вздохнул и встал.
— Я думаю, вы двое хорошая пара.
— Да, — согласился я.
Три часа спустя мы все-таки стояли перед имитатором Элвиса. Мы с Динарой выбрали одинаковые наряды из наших любимых кожаных курток, рваных джинсов и белых футболок, без всякой причудливой ерунды. Но я сунул белую розу в карман куртки, а Динара держала в руке букет белых роз. Единственный цветок был также вплетен в ее рыжие волосы, создавая красивый контраст.
После того, как мы произнесли наши клятвы и целовались дольше, чем это было уместно, я вынес Динару из часовни и направился к своему БМВ. Я опустил ее на пассажирское сиденье, еще раз поцеловал, закрыл дверцу и сел за руль.
— Готова жить со мной долго и счастливо?
— Очень готова, — сказала Динара.
Я нажал на газ, и мы с громким ревем вылетели с парковки. Дети настояли, чтобы мы привязали дюжину банок к выхлопной трубе. Мы опустили окна, включили музыку — Highway to Hell — которая казалась идеальным ироничным штрихом к нашему дню, и помчались через Вегас. Вскоре мы оставили город позади, чтобы найти отдаленное место для нашей первой совместной ночи в качестве супружеской пары. У нас было все необходимое, чтобы сделать этот медовый месяц идеальным. Я и она, банки макарон с сыром из ностальгического прошлого и шесть упаковок ледяного пива.
ЭПИЛОГ
Динара бросила на меня вызывающий взгляд, преувеличенно приподняв одну идеально ухоженную рыжую бровь.
Один уголок моего рта дернулся вверх, и я передразнил выражение ее лица.
— Я надеру тебе задницу, Фальконе, —крикнула она, перекрывая рев моторов.
Я ответил, позволив своей машине завыть.
— Нет, если я сначала не надеру задницу тебе, миссис Фальконе.
Официально Динара все еще была Михайловой, но вскоре поняла, что в лагере и в Вегасе все считают ее Фальконе. В конце концов, она перестала их поправлять.
Девушка подняла стартовый флаг. Я напрягся от нетерпения, трепет предстоящей гонки бурлил в моих венах. Это первая гонка семидневного цикла, и мы с Динарой стояли в первом ряду благодаря нашим отличным результатам.
Когда девушка уронила флаг, сквозь рев двигателей прорвался похожий на боевой клич смех Динары. Я ухмыльнулся и нажал ногой на газ.
Мое сердце бешено колотилось, пульс стучал в венах, и я чувствовал себя под кайфом на свободе и адреналине. Мы с Динарой гонялись вместе уже почти пятнадцать лет, но по-прежнему наслаждались каждой секундой гонки. Динара попыталась столкнуть меня с дороги на первом же повороте, но я удержался. Моя улыбка стала шире. Нет ничего лучше жены, которая могла бы надрать тебе задницу в гонке.
Динара победила в первый же день, но я финишировал прямо за ней, так что мы могли провести ночь на одном месте. Это стало любимым ритуалом.
— Ты меня ждала? — пошутил я, выходя из машины.
Динара фыркнула.
— Я не ностальгирую!
Она скрылась за машиной, чтобы облегчиться, а я спрятался за грудой камней, делая то же самое.
