Ознакомительная версия.
— Бежим! Бежим! Не останавливаемся! — орал Бойд и несся первым. Кого‑то резал на ходу, умудрялся справляться сразу с двумя, с тремя зловещими на вид тварями. Наступал им на спины, подпрыгивал, пригибался от зубастых птиц, вертелся смертоносным ужом — мелькала вокруг него покрытая и разбрызгивающая в стороны капли крови сталь.
— Давай, Райна, давай…
Аарон держал ее за локоть, пер вперед, как бульдозер. На ходу успевал махать топором — рубил все, что оказывалось на расстоянии вытянутой руки.
— Только не упади!
Она старалась изо всех сил. Не жмурилась, хотя мечтала об этом; передвигала ноги, хотя совсем не чувствовала их; не визжала, когда у самого ее виска несколько раз мелькали длинные лезвия Бааловых мечей. Что‑то черное валилось сверху, что‑то валилось под ноги — Райна, ведомая жесткой рукой и командами Канна, то пригибалась, то подпрыгивала и неслась — неслась — неслась. Ей казалось, что еще секунда, и из ее рта пойдет пена.
Она заорала лишь тогда, когда в бегущего слева от Рена толстяка — того самого, что подкатывал к ней вчера на бревне, — что‑то вцепилось — не то змея, не то гигантская сороконожка. Огромной пастью заглотила в себя его руку и плечо, принялась вгрызаться в плоть.
— Прикрыть Улафа! Прикрыть! — хрипел и брызгал слюной Бойд. — Убить гада!
И сам же первым бросился на его защиту.
— Пьянь, заменить меня!
Рубка продолжалась. Сначала они отбивались, какое‑то время держались, пробивались вперед, а потом… бойцы начали падать. Один за другим. Сначала скрутился от боли и, крича, покатился по земле Чен, затем лысый, которому пропороли клыком шею, — спасать его бросился Баал…
— Нет, Баал, не — е–е — ет! — орала Райна, хоть и понимала, что так правильно, что надо.
— Беги, Райна! Не смотри туда! Беги! — хрипел Канн.
"Не хочу, — крутилось у нее в мозгах, — не хочу, уже не могу. Все зря — они гибнут…. За что…"
Отказывали от напряжения и страха ноги, отказывали глаза — делался все более стеклянным взгляд, — спекался от ужаса мозг.
— Бег — и–и — и–и!
Летел по сторонам лес; твари бурлили, пребывали, не заканчивались.
В какой‑то момент все достигли глубокой расщелины с перекинутым посередине бревном — мостом.
— Туда, — махал рукой Бойд. — Когда перейдете, недолго. В овраге… Мы прикроем!
Но уже перед самым мостом случилось страшное: наперерез им кинулись еще три собаки — в этот момент сознание Райны перегрелось окончательно, и что‑то случилось с восприятием — время вдруг замедлилось, сделалось тягучей резины, объекты утратили скорость, но сохранили четкость. Все завязло, поплыло, почти остановилось… И она увидела страшный кадр: спину Рена и собаку, летящую на него сбоку, — он не успеет развернуться, не успеет, потому что занят пикирующей сверху птицей — ящером, — а клыкастая пасть уже всего лишь в метре от его локтя.
И тогда Райна бросилась вперед. Хрипя, вырвала свою руку из пальцев Аарона, дернулась с такой силой, будто от одного лишь мгновения зависела жизнь всех присутствующих, почти упала на Декстера со спины, успела вытащить у того из‑за пояса длинный армейский нож и…
Наверное, она воткнула его во что‑то, потому что булькнуло, потому что раздался дикий визг, только уже не увидела, во что. Лишь успела почувствовать боль в плече, а после ощутить, как рвется под горячими зловонными клыками кожа на собственной шее. Крик "Ра — а–айна — а–а" донесся до сознания уже издалека — она больше не пребывала здесь и сейчас. Успела мелькнуть мысль "не зря", когда перед глазами возник Рен, после чего вокруг наступила полнейшая темнота и тишина.
Отсутствие звуков, однако, длилось недолго — когда сознание на миг возвратилось, Райну мутило и трясло — кто‑то дрался, взвалив ее на плечо. Все еще исходил истошными смертоносными звуками лес, все еще бил в ноздри запах грязной шерсти и свежей крови, все еще орал свои команды Бойд.
"Значит, живой", — подумала она и окончательно провалилась в спасительную черноту.
"Озеро Дхар"
Есть дорога, карта и маршрут,
Силы есть, надежда, а ещё
Есть друзья, что рядышком идут,
Подставляя верное плечо.
С ними хоть в обход, хоть напролом,
С полуслова, с полувзмаха рук:
"Все готовы? А теперь — бегом!"
"Сколько ж их!!! Но держим, держим круг!"
В редкие минуты тишины
Треск поленьев, звезды, шепот трав…
И слова, как будто, не нужны,
О своем молчим, роднее став.
Пройден путь. Каков его итог?
Найдены ко всем замкам ключи?
Каждая из пройденных дорог
Многому способна научить
(автор: Марина Яныкина)
Ни одно пробуждение не давалось Райне тяжелее этого — свинцовые веки не поднимались, тело ощущалось бетонным мешком, конечности не двигались. Ей снился кошмар. Да, самый настоящий кошмар — лес, чудовища, ужасная кровавая борьба. Сверкали вокруг секиры и мечи, хрипели человеческие голоса, рычали зубастые пасти монстров… Ужас.
Сколько она выпила накануне — бутылку вина, две? Болела голова, болела шея, ныло плечо. Неужели заснула не в кровати, а прямо на полу? Или на лестнице? Иначе бы с чего так неровно и жестко под спиной?
Уже пора было открывать глаза, но в плену все еще держал сон — кто‑то нес ее на плече, а после упал, и Райна покатилась под откос — куда‑то в овраг. Била по лицу сухая и колючая трава, метили синяками тело жесткие камни и корни, кричали наверху оврага люди — продолжали сражаться. А она, докатившись донизу, вдруг провалилась в светящееся белое пятно, будто в дверь, ведущую в другое измерение… Ерунда… Приснится же такая ерунда…
Нужно вставать.
После титанических усилий веки, наконец, поползли вверх, и взору открылся кусок затянутого облаками неба — черт, она что, заснула на крыше? Наверное, пьяная поднялась на террасу, снова говорила с Аароном…
Аарон.
Аарон!
Аарон!!!
Память вернулась так внезапно, что с Райны вмиг слетела всякая сонливость, — глаза широко распахнулись, а тело в попытке подняться заныло так сильно, что из горла вырвался стон.
То был не сон! Все — не сон! Они же только что сражались в Черном Лесу — бились там не на жизнь, а на смерть, а теперь она… здесь.
Где?!
Ужасно саднящей шее пришлось‑таки повернуться, и Райна увидела, что лежит вовсе не на крыше, а на земле — на камнях. Над головой действительно небо, а вокруг, насколько хватало глаз, тянулась странная не то степь, не то каменистая пустошь. И ни стволов, ни травы — вообще никакой растительности. Лишь камни и небо… И ни души.
Ознакомительная версия.
