тебе обещаю.
— Хорошо, спасибо, — шепчет Тесси, польщенная. — Скоро поболтаем. Пока.
Тесси вешает трубку и распахивает дверь. Соломон не успевает сказать ни слова, как она хватает его за ворот куртки и втаскивает в ванную, впиваясь в губы. Она захлопывает дверь и прижимает его к стене, оклеенной цветочными обоями.
Она целует его. Крепко. Глубоко. Как будто она может впитать его тело, его татуировки в свою душу, как напоминание о том, что у нее есть. Обо всем, за что она хочет держаться.
Они отрываются друг от друга, тяжело дыша. Большие руки Соломона обнимают ее лицо.
— Ты в порядке? — спрашивает он, глядя на нее пристальным взглядом. — Я волновался.
— Я в порядке. — Она снова целует его, не желая лгать, но и не готовая рассказать ему о телефонном звонке. — Мой мочевой пузырь сейчас размером с грецкий орех.
Он поднимает темную бровь, не веря в это.
— Или ты, может быть, прячешься в ванной?
Она покраснела.
— Может быть.
Он фыркнул от смеха.
— Ну, ты должна мне сказать. Я тоже не хочу здесь находиться.
Подавляя нервозность, она улыбается ему.
— Нет, хочешь. Мне нравится твоя семья. Большая, шумная и вся на виду. У меня такого не было. Тебе повезло.
— Да.
— Мишке тоже повезет.
— Обязательно. — Соломон проводит большой рукой по ее животу. — И знаешь что?
— Что?
— Они тоже тебя любят.
Тесси прижимает руку к центру груди, облегчение замедляет быстрый трепет ее сердца.
— Любят?
— Любят.
Эти слова — как бальзам. Тесси нервничала, встречаясь с его семьей. Беспокоилась о том, будут ли они сравнивать ее с Сереной. Но с Уайлдерами она не чувствовала себя так. Она чувствовала себя желанной гостьей, все ее страхи улеглись.
Пока что.
Соломон снова притягивает ее к себе, его стальные руки крепко обнимают ее, и Тесси погружается в его большое тело, словно забывая о реальном мире.
Как будто ей не нужно принимать очень, очень важное решение за очень короткий промежуток времени.
Властная. Красивая. Беременная.
Тесси.
Тесси, держащаяся за свой тридцатидвухнедельный живот, закинув одну ногу на высоком каблуке на ящик с фруктами, чтобы получше ухватиться за лампочку.
— Женщина, — кричит Соломон с барной стойки, окидывая ее суровым взглядом. — Не смей, блядь, выводить меня.
Она замирает с виноватым выражением лица. Затем опускается на пол. Жестом указав на бригаду парней, устанавливающих черные кабинки в задней части бара, она говорит:
— Ладно, хорошо. Вы его слышали. Помогите мне, а то он на меня накричит.
Соломон смеется. Женщина все еще носит эти чертовы каблуки, даже после того, как он купил ей отличные сапоги. Упрямая.
И ему это чертовски нравится.
Оторвавшись от мыслей о Тесси, он снова погружается в свои мысли. Рядом с ним на барной стойке лежит бессистемно собранный слайдер и блокнот, заполненный его заметками. Местные ингредиенты. Десять позиций для меню. Чертовски хорошие блюда. Высококлассные барные закуски, которые придутся по вкусу и местным жителям, и туристам.
Это для Хаулера. Благодарность за то, что терпел его дерьмо последние семь лет.
— Кто это сделал? — раздается нетерпеливый голос Тесси. Она склонилась над столом, набирая новые мелодии для музыкального автомата. — Ты закрыл мне весь солнечный свет. Как я должна работать?
Хаулер сухо насмехается.
— Может, просто прокачаем тормоза, Златовласка? "Love Shack"?
— Это классика.
Даже если неприязнь лучшего друга к его девушке беспокоит его до чертиков.
Благодаря Тесси "Howler's Roost" сейчас превратился в зону разрушения. Он никогда не видел ее более счастливой. Или более беременной.
Последние две недели их жизнь состояла из работы над баром и ребенком.
Они сходили на прием к врачу, где Тесси и Мишка получили идеальную справку о состоянии здоровья. Она здорова, ребенок здоров, и Соломону стало легче дышать.
Потому что Тесси молниеносно взялась за реконструкцию бара. Она ищет мебель для бара, составляет доски настроения, просит, одалживает и подкупает свои связи для ускоренной доставки, нанимает местных подрядчиков, чтобы помочь там, где они с Хаулером не могут.
Трудовая сторона Тесс сильно заводит Соломона. Ему нравится наблюдать за тем, как она творит свое дизайнерское волшебство. Она упрямая, не терпящая возражений женщина. Она работает адские часы, которые не положены беременным женщинам. И она делает это ради него.
Бескорыстно, как черт. Если бы не она, у них никогда бы не сложилось.
Тесси отложила свою жизнь ради него. Он не имел права просить ее приехать в Чинук. Теперь он должен дать ей все, что ей нужно. Его "я люблю тебя". Все свое сердце. Его дом. Кольцо на ее пальце.
Тряхнув головой, чтобы сосредоточиться на еде, он выкладывает рукколу поверх бургера и хмурится. Слишком претенциозно?
Стройные руки обхватывают его за талию.
— Мне нравится этот образ, Торжественный Человек. Ты готовишь для нас. — Голос Тесси, щелканье ее каблуков — почти райские звуки. Его член подпрыгивает в штанах.
— Хочешь попробовать? — спрашивает он.
Она охотно кивает.
— Накорми меня.
Он так и делает, засовывая ей в рот кусочек курицы. Он усмехается, глядя, как она жует, и ее карие глаза удовлетворенно закрываются.
— Что ты думаешь?
Она застонала.
— Прекрасно. — Она проводит рукой по своему животу, и Соломон делает то же самое, впитывая медленные движения. — Мишка — фанат.
— У тебя хороший вкус, детка, — говорит он ей.
Ворвавшись к нам, Хаулер ворчит, а затем опускается на табурет.
— Не могу поверить, что я закрыл свой чертов бар.
— Наш чертов бар. И это всего на пять недель. — Соломон бросает взгляд на своего друга. — Смирись с этим.
— Мы должны устроить вечеринку, — говорит Тесси, наклоняясь, чтобы набрать что-то на своем ноутбуке. — В честь обновления.
Хаулер оживился.
— Может сработать. — Хитрое подергивание рта говорит о том, что он хочет устроить самую большую вечеринку, чтобы привлечь всех иногородних девушек.
— Сработает. — Тесси откинула волосы. — Коктейли за полцены.
Хаулер напрягся и уставился на нее.
— Никогда.
— Я с тобой покончила, — хмыкнула Тесси и ушла.
— Она угрюмая, — говорит его лучший друг, поднимая брови.
— Она беременна, — рявкает Соломон тоном, который говорит, что лучше бы ему прекратить это. Опираясь локтями на барную стойку, он наклоняется и грубовато говорит. — Слушай, ты можешь хоть пять чертовых минут попытаться найти общий язык с Тесс? — Их совместная работа напоминала отбеливатель и нашатырь. Лучше не смешивать.
Хаулер ковыряется в уголке слайдера.
— Вы вместе растите ребенка. Она же не останется. Верно?
Соломон открыл рот, готовый сказать Хаулеру, что он ведет себя как мудак, но не успел он вымолвить и слова, как входная дверь распахнулась, и
