Ознакомительная версия.
Спустя три дня благочестивого вида женщина в черном платке вела меня кругами вокруг чана со священной водой. А молодой, почти безбородый священник речитативом басил нужные по такому случаю слова молитвы. Затем осенил меня несколько раз крестом и оросил водой из чаши. Я приняла крещение.
Матвей светился счастьем, оттого что уговорил меня на это. Теперь мы без помех могли обвенчаться. Но это позднее, по возвращении в Санкт-Петербург и после регистрации брака. Однако уже сейчас, после крещения, я почувствовала, что в моей душе начались перемены. Я стала спокойнее. И как-то сразу отодвинулись страхи и опасения, связанные с делами галереи, с финансовыми трудностями. Я поняла, что вступаю в новую пору жизни – пору духовной зрелости.
День нашего бракосочетания с Матвеем стал для меня особенным. Я находилась где-то между небом и землей. С утра исповедь, причастие – все по канону. Затем официальная церемония записи гражданского брака. В ЗАГСе мы задержались недолго, сразу поехали в церковь. И вот мы с Матвеем стоим перед алтарем и держим в руках высокие венчальные свечи, перевитые золоченой вязью. Пара зрелого возраста – и такое случается. На мне вместо традиционного свадебного платья кремовый костюм: жакетик и длинная узкая юбка. На Матвее – подаренный мною в первые месяцы наших отношений костюм. Служка выносит две короны – венцы – и передает их нашим свидетелям. Татьяна, верная подруга детства, и приятель Матвея по монастырским работам подымают венцы над нашими головами. Под сводами церкви безмятежно и светло звучит хор певчих, чистое сопрано выводит «Отче наш». Нарядный священник в праздничных золоченых одеяниях осеняет нас большим крестом и неторопливо совершает таинство, соединяя нас небесными узами. Потом водит вокруг аналоя, одиноко стоящей в церковном зале кафедры, и, наконец, завершает службу. «Да прилепится жена к мужу», – звучат в ушах его слова. И знаки единения – обручальные кольца на пальцах и две венчальные иконы: Богородицы и Спасителя.
Скромно переминающиеся с ноги на ногу гости (помимо свидетелей в церкви присутствуют только Рената и мой брат Шурик) поздравляют нас. Мы выходим в церковный садик. Нежаркое августовское солнце слепит глаза. Такси ожидают нас. Я немного устала, но чувствую волнение и радость. Возникает небольшая заминка – гости решают, кому в какую машину садиться. И Татьяна с мужем, и Рената хотят ехать с новобрачными, а не с другом Матвея. И в эту самую минуту в церковный двор въезжает белоснежная «Газель». Задняя дверца открывается, и два крепких парня выкатывают из машины коляску с Игорем. Они кладут ему на колени огромный букет белых роз. Игорь берет цветы в руки и протягивает мне:
– Елена Павловна, Матвеи Николаевич – разрешите поздравить вас с законным браком!
Я приближаюсь к Игорю и беру у него из рук цветы. Я не пригласила Игоря на церемонию, полагая, что в его положении трудно будет совершить этот выезд. Нет, не буду лукавить. Я думала, что ему будет морально тяжело видеть меня в столь счастливый час. Нет, и сейчас я недостаточно искренна сама с собой. Я оберегала свой собственный мирок, не хотела омрачать начало своей новой жизни его присутствием. И не потому, что он сидит в инвалидной коляске, а оттого, что я предпочла Матвея.
– Спасибо, Игорь. – Я взяла себя в руки. – Очень приятно видеть тебя. Тебе Рената сообщила о времени и месте?
Рената виновато потупилась, хотя зрячий глазик ее при появлении Игоря радостно заблестел.
– Да, Рената. К сожалению, мы выехали поздновато, а потом еще попали в пробку, чуть-чуть, я полагаю, не успели?
– Все равно замечательно, что ты здесь.
– Да, замечательно, – повторил Матвей. – Надеюсь, Игорь Дмитриевич, вы присоединитесь к нашему скромному домашнему празднеству?
Мы, конечно, могли бы отметить это событие и в ресторане, но Матвей пожелал устроить его дома. И сейчас там хлопотала приглашенная для такого случая помощница. Игорь принял приглашение Матвея, почему-то усмехнувшись.
***
Спустя полчаса мы все уже были в моей квартире. Сказать, что меня обрадовало появление Игоря на моей маленькой свадьбе, я не могла. Даже безразличным мое отношение к этому факту назвать трудно. Я чувствовала себя очень плохо: смесь вины перед Игорем за свое благополучие и чувство личной потери терзали меня. Мы сидели маленьким кружком, шесть человек, и все торжество мало походило на свадьбу. Однако «горько», отголосок устоявшегося ритуала, звучало и в нашей гостиной.
Я целовала Матвея, но чувствовала нацеленный на меня взгляд Игоря. Инвалидное кресло, придвинутое к столу, вполне могло сойти за обычное, и Игорь не выглядел в нем убого. Он тоже был оживлен: произнес тост, крикнул «горько» и выпил несколько рюмок. Танцы мы не планировали, так что ущемленным он себя не чувствовал. Но в какой-то момент, когда завязался оживленный разговор о дальних странствиях, Игорь отключился от общей беседы. Он откинулся на спинку коляски и прикрыл глаза. Тут же два его помощника-телохранителя, до поры уныло играющие в шашки за столиком в углу гостиной, вскинулись и подбежали к нему. Спросили у меня, где его можно устроить так, чтобы он полежал, отдохнул.
Минут через десять я заглянула в свою спальню. Здесь было темно, но тусклый свет луны слегка освещал комнату и Игоря, распластанного на нашей с Матвеем широченной кровати. Телохранителей рядом не было. Я подумала, что Игорь спит, и хотела вновь удалиться, но его голос остановил меня:
– Рената?
– Нет, Игорь, это я. Подожди, сейчас позову Ренату.
– Постой, Елка, не уходи. Я просто не ожидал, что ты придешь. У тебя сегодня такое торжество!
– Как ты себя чувствуешь?
– Я в порядке. Смотрю в окно и завидую тебе. С этого места все звезды как на ладони. Вы, наверное, с Матвеем часто их пересчитываете!
– Как-то не приходило в голову заниматься звездной бухгалтерией. Да я и не люблю теперь звездное небо разглядывать, мне становится страшно от его глубины.
– Ты стала, Елка, абсолютно земной женщиной. Вот и замуж вышла за простого, земного человека. Теперь ты окончательно меня покинула.
– Я здесь, Игорь, никуда не делась. Мы по-прежнему будем с тобой встречаться, сотрудничать.
– Ты должна была вернуться ко мне. Просто обязана. Но теперь поезд ушел, ничего не попишешь.
– А как твоя работа в акционерном обществе, справляешься?
– Это все, что у меня осталось.
Щелкнул выключатель, и яркий свет озарил спальню. Я зажмурилась. Открыв глаза, увидела Ренату. Не знаю, что заставило ее так решительно «пролить свет на обстоятельства», но смущенной она не показалась. Игорь, скривив губы, предложил Ренате присесть. Она устроилась в его инвалидном кресле.
Ознакомительная версия.
