– Я не могу так сразу… У меня появились кое-какие дела. Мне необходимо остаться в Лос-Анджелесе.
– У меня тоже достаточно дел. Я расскажу тебе все по пути. В аэропорту ждет мой самолет.
– Берт, я знаю правду. Моя жизнь отныне посвящена возмездию.
– Вот как раз этим нам и предстоит заняться. Поверь, у меня тоже достаточно причин, чтобы собственными зубами перегрызть этой парочке глотку… Поторопись и доверься мне. Ведь наш договор еще в силе? Или ты уже лишила меня полномочий главнокомандующего?
– Куда мы летим? – Сандра послушно натянула на себя синее платье.
– Ах, детка, – в рай! Я оставлю тебя в нашем южном поместье, а сам займусь оформлением документов. Теперь вся Америка знает, что мы с тобой законные супруги.
Во время полета Берт пытался расспросить Сандру, но она едва бормотала что-то, уходя от разговора. «Девочка и вправду нуждается в отдыхе. И, наверно, в счастье, – думал Берт, глядя на дремавшую Сандру. – Так много несчастий за столь короткую жизнь. И еще Морис. Это уж слишком…»
Берту удалось разыскать старика по имени Кахино, которого местные рыбаки звали просто Каха. Минут десять он прикидывался юродивым, но, увидев в руках американца крупную купюру, повел его в свою лачугу.
Устроив старику подробный допрос, Берт понял, что жизнь Сандры спас случай. Ее хотели убить и, несомненно, добились бы своего, если бы опасливый Каха не притаился за остроконечным валуном, прячась от кружащего над побережьем самолета. Вероятно, старик занимался контрабандой. Посредник, прибывавший с моря, оставлял ему некий груз, бросив его на дно у камня под названием Акулий зуб. Каха, найдя поплавок, доставал груз и тайком переправлял на берег. Естественно, боясь конкурентов, таможенников и полиции, он изображал сумасшедшего рыбака, плавающего среди камней в своей утлой плоскодонке.
В тот день старик чуть не обезумел от ужаса – самолет кружил прямо над его лодкой – то с ревом проносясь над морем, то удаляясь в сторону берега. Он притаился у камня, следя за происходящим. Самолет задымил и стал резко спускаться вниз.
– Он падал прямо на меня! Я начал молиться, потому что думал – настал конец света. Когда я посмотрел вверх – а глаз у меня зоркий, то увидел не архангела, а эту адскую машину с крыльями и грохочущими винтами – ни дать ни взять, сатанинская колесница… В окне или в двери кто-то сидел… Ну, я не понял, как… Это все было очень быстро… Вниз рухнуло что-то тяжелое, я даже пригнулся, потому что это – с руками и ногами – летело прямо на меня!
Тело упало совсем рядом. Оно словно проскользнуло по крутому уступу Акульего зуба, а потом – плюх! Вода стала красной…
Самолет улетел, но я готов поклясться Божьей Матерью, что видел в нем чье-то лицо… Человек смеялся и скинул в море какую-то штуку. И я нырнул, синьор! Каха уже три года не плавал в море, но тут – нырнул… Не знаю, как я достал эту женщину, наверно, нам помогал Господь.
Моя старуха взялась лечить ее сама. Отвары и мази из трав варила, горячку сбивала… Ну, сами посудите, сеньор, куда нам было ее девать, женщину эту? В полиции расспросов не оберешься, в деревне тоже. Одна беда, куда ни кинь. Старуха сообразила – умная она. Говорит, надо больную к «Тессе» подкинуть. Отправились утром на осле и добрались к вечеру… Еле живы остались. А за что, спрашивается? Ведь не за награду – за чистую душу радели.
– Вот так и бывает, Каха. Когда о душе беспокоишься, награда сама приходит. – Берт выложил на стол тысячу американских долларов.
Старик даже онемел, увидев купюру:
– Да мы со старухой отродясь таких бумаг в руках не держали. Куда уж больше – и эти брать боязно… Не привычно-то богатеть в старости.
– А ты лодку себе новую купи. Телевизор. – Посоветовал Берт. – Скажи, Каха, то лицо, что из самолета глядело, на женщину похоже?
– Похоже… Но врать не хочу – разглядел плохо.
Рассказав о своем путешествии в Испанию полусонной Сандре, Берт заключил:
– Так что вопрос о виновности Дастина Мориса остается открытым. Для тебя, разумеется.
Сандра открыла сверкнувшие гневом глаза:
– А ведь ты говорил, что все понял про Мориса еще тогда, когда погибла моя мать! Ты знал, что я – следующая жертва «проклятого бриллианта»… Ты видел Дастина с Моной в ванной на вечеринке в твою честь! Ты… ты… – Губы Сандры задрожали, по щекам побежали слезы. – Ты гонял на своих машинах, как одержимый, забывая о живых людях! Я зря завидовала твоей жене, герой Уэлси.
– Сандра! – Берт в сердцах саданул кулаком о подлокотник кресла. – Да, я жил в каком-то своем иллюзорном мире, прячась от проблем. Но я поплатился за это. Я остался совсем один, позволив негодяям убивать и мучать близких мне людей… Ведь я понял, что любил отца лишь после того, как потерял его. И только сейчас я осознаю, что та маленькая Фея, промелькнувшая в моей жизни, по-настоящему дорога мне… Я больше не предам тебя, детка.
– Спасибо. Мне, действительно, нужна твоя помощь.
– Но почему ты вдруг так изменила свое мнение о Морисе?
Сандра отвернулась, глядя на белые поля облаков за круглым окошком. Она никак не могла выдавить из себя страшное признание. Казалось, что сами слова о преступлениях Мориса наделены зловещей силой.
– К несчастью, это, действительно, правда. Мне все рассказал сам Дастин. Это он в сговоре с Клер выбросил меня на камни из самолета… Он не любил меня никогда. И… и… – Голос Сандры задрожал, она бросилась на грудь Берта. – Он убил мою мать…
Берт осторожно поглаживал рыдающую Сандру, изнывая от жалости. В эти минуты он поклялся себе, что отомстит мерзавцам сполна – за себя, за Сандру, за отца и миссис Линду.
Перестав рыдать, Сандра замерла, уткнувшись мокрой щекой в его рубашку. Берт заметил, что в проборе ее темных волнистых волос появилась светлая полоска, – подлинная природа Сандры побеждала фальшивую Мону. И это почему-то очень радовало его.
Крошечный островок Алеанти в Адриатическом море отец Берта приобрел для своей жены, когда врачи заявили, что у молодой женщины слабые легкие. Берту было всего пять лет, и цветущие владения величиной в десять квадратных километров означали для него целую вселенную. А после смерти матери отец перестал посещать остров, следя за тем, чтобы в имении поддерживался полный порядок. Не приезжал в дом своего детства и повзрослевший Берт – уютный мирок казался ему игрушечным, тесным, словно колыбель долговязому школьнику.
Оставляя Сандру в маленьком нью-йоркском отеле, он уже знал, что увезет ее на Алеанти.
Катер ждал их у причала Ровенны. Всматриваясь в очертания стремительно приближающегося островка, Сандра вздохнула:
– Это, действительно, похоже на сказку. Ты хочешь превратить меня в Фею, а я должна быть злой ведьмой, Берт.
