Они шли по улице и играли в игру.
Надя называла вещь на русском, Банан тщательно записывал ее на листе.
Город ангелов начинал жить ночной жизнью.
В районе Патпонг открылись заведения GoGo.
Первый прогулочный катер отправился в вечерний круиз по реке, отшвартовавшись от причала Си-Прайя, что на противоположной стороне от португальского посольства. Прогулка была с запланированным ужином, повар уже готовил первую порцию для шведского стола, сильный ветер дул со стороны берега, сгоняя в воду мелькавших над зажженными фонарями крупных ночных бабочек.
У терминала внутренних линий аэропорта Донг-Мыанг техники начали предполетный осмотр «Боинга-737», который должен был через три часа вылететь в Пхукет.
Старшему из бригады что-то не нравилось, он не улыбался, как делал это обычно, а мрачно переговаривался по рации со старшим службы технического контроля.
Неполадки в шасси, которые невозможно устранить за оставшееся время.
Старший связался с представителем авиакомпании, тот запросил по компьютеру количество проданных и забронированных мест.
Всего пятнадцать человек собирались лететь в Пхукет.
«Боинг» этой модели вмещает 117 человек.
Представитель запросил заместителя директора по полетам, тот дал указание сменить борт.
Если большой самолет не исправен, то можно послать поменьше.
Но тоже комфортабельный и безопасный.
В запасе такой был только один.
Довольно старый, но хорошо зарекомендовавший себя «DC-940», построенный еще в семьдесят восьмом году и несколько лет назад перекупленный у японской компании «Тоа Доместик».
До Пхукета 862 километра.
На «боинге» это пятьдесят минут полета, на «DC» чуть больше.
Чтобы пассажиры не стали ворчать, компания предоставит бесплатное спиртное хорошего качества.
И не местного производства.
За час с небольшим они не устанут.
Самолет срочно вывели из ангара и начали готовить к полету. Ровно по расписанию рейс не уйдет будет небольшая задержка.
Старший техник опять начал улыбаться, все было в порядке, уже показался заправщик.
Банан и Надя подъехали к аэропорту.
Стойка регистрации. Улыбающаяся девушка в белой блузке берет билеты и проставляет места.
Она ничего не говорит о замене самолета: зачем волновать пассажиров заранее.
Банан вслед за Надей идет на посадку.
Несет свою сумку — зашли за ней утром, перед автобусом.
И Надину сумку — давно не носил так много вещей.
Народа на рейс очень мало.
Пока всего восемь человек.
С ними — десять.
Затем появляется еще один.
С красным лицом и в матерчатой тропической шляпе цвета хаки.
Большой крючковатый нос, под ним — густые, топорщащиеся черные усы.
Курит что-то очень крепкое. Банану знаком этот запах.
В висках начинает пульсировать, но лист в голове не пополняется новым словом.
Хотя и должен — Банан это чувствует, но ничего не может вспомнить, ничего!
Их с опозданием зовут на посадку — должны были это сделать на сорок минут раньше.
Подходят еще три человека, пожилая пара и молодая девушка, непонятно, вместе они или девушка — отдельно.
Перед выходом на поле дежурная начинает что-то говорить по-английски.
Все прислушиваются. Банан тоже, но ничего не понимает.
Только отдельные слова кажутся знакомыми. Excuse me… Our company… Your flight… Извините… Наша компания… Ваш полет…
— Они сменили самолет, — говорит Надя, — полетим на каком-то другом, но обещают, что будет приятно…
— Все равно! — бубнит Банан, вслед за Надей входя в трубу, ведущую к самолету.
Идти недалеко, вот они уже на борту. Устраиваются на своих местах, салон почти пуст.
Стюардесса смотрит бумаги и переговаривается с кем-то по рации.
— Мы кого-то ждем? — спрашивает у Нади Банан. Та пожимает плечами. Банан застегивает ремень и закрывает глаза — вдруг на белом листе появятся недостающие слова?
Стюардесса нервничает, должен быть еще один человек, но он запаздывает. Наконец-то!
Здоровый, бритоголовый афро-американец влетает в салон и плюхается в первое же пустое кресло. Почти час, как они должны быть в воздухе. Если бы летел «боинг», то он бы не опоздал.
Но, с другой стороны, им повезло, что борт заменили, — сейчас они взлетят и будет бесплатная выписка. Желающим даже шампанское.
— Ты любишь шампанское? — спрашивает Надежда.
Банан кивает головой, пытаясь вспомнить, что это такое.
Вилли застегивает привязной ремень и смотрит в темную дыру иллюминатора: вдалеке маячат рассыпчатые огоньки терминала.
Самолет с тихим гудением трогается с места и ползет на взлетную полосу, прочь от живущего уже несколько часов загадочной вечерней жизнью Города ангелов, Великой столицы, Крунг Тхеп Маха Накхоп, что через несколько мгновений рассыпется под его брюхом и крыльями ярчайшими гирляндами огней, но потом окончательно растворится в серо-черной пелене дождевых облаков. Скроется извилистое русло реки Чао-Прайи, исчезнет 89-этажный небоскреб гостиницы «Вауоке-2», не говоря уже о королевском дворце и многочисленных монастырях и храмах, лишь Будда, ожидающий нирваны, повернет голову и посмотрит вверх, но потом вновь застынет в своем золотом великолепии.
Самолет с ревом пронесся по взлетной полосе, взлетел и начал взбираться на нужную высоту.
Очередной рейс Бангкок−Пхукет начался.
Даниэль заглушил мотор.
Катер по инерции прошел еще несколько метров и остановился, покачиваясь на легкой утренней волне.
Остров скрывался в тумане, лишь верхушки прибрежных пальм будто лезвиями прорезали белесое марево. Как только взойдет солнце, то туман рассеется, тогда они покажутся полностью, как и белый коралловый песок бухты, прибрежные скалы, уходящие в воду мангровые деревья, да и непроходимые заросли, ведущие в самую чащу, туда, где под большим старым деревом, оплетенным лианами, живет Белый Тапир.
Двадцать лет назад, в Сан-Франциско, безумный старый китаец поставил остров на кон, чтобы отыграться в сикбо, — но Даниэлю в тот день везло, так что китаец проиграл уже не только свои деньги, но и то, что ему не принадлежало.
Как не принадлежало и не принадлежит никому, хотя официально выигранный им остров, находящийся в самом центре архипелага Мергуи, собственность государства Мьянма (бывшая Бирма) — замечательной страны с маоистами у власти и экономикой, основанной на торговле наркотиками.
