Положив обе руки ей на плечи, он вдавил ее в кресло.
Пейтон уставилась на него снизу вверх.
– Да я в жизни… – начала она возмущенно.
Но что интересно, отметил Джей Ди, на этом словоизвержение закончилось. Хотя ей и не требовалось сорить словами – по ее глазам было видно, как она мысленно перебирает разные ругательства.
Не очень-то обнадеживающе.
Он начал мерить шагами комнату. И, метаясь из угла в угол, чувствовал, как Пейтон буравит его взглядом.
– Хорошо, начнем с того, что я наврал про тебя Бену. Признаю, это было непростительно, и я пожалел о своих словах сразу, как только их произнес. Я тогда просто запаниковал, – Джей Ди покосился на Пейтон, – очевидно, я как-то по-особенному смотрю на тебя, и это выдает меня с головой. – Он остановился перед ней. – Пожалуйста, кивни, если сообразила, о чем я.
Пейтон отрицательно помотала головой. Все еще яростно сверкая глазами.
Джей Ди снова зашагал взад-вперед.
– Понимаешь, ты с самого начала сводила меня с ума. Когда цокала туда-сюда на высоченных каблуках, в узких костюмах с короткими юбками, когда насмехалась надо мной и старалась подколоть. Ты постоянно бросала мне вызов, ставя под сомнение все, что я говорил и делал. И все эти восемь лет я пытался взять над тобой верх, пытался хоть как-то дистанцироваться от тебя, Пейтон, но так и не смог. – Он с надеждой остановился перед ней. Снова. – Теперь-то ты видишь, к чему я веду?
И снова Пейтон отрицательно покачала головой. Но, по крайней мере, яростный блеск в глазах пропал.
Джей Ди кивнул. Дерьмо. Малой кровью не обойтись. Он сделал глубокий вдох.
– Я люблю тебя, Пейтон.
Ее рот открылся. Потом закрылся.
Джей Ди понял, что нет пути назад.
– Я влюбился в тебя с самого начала. Ты как-то спрашивала, по какой такой причине в моей жизни никого нет, так вот, причина… это ты. – Он прокашлялся. – Я знаю, что вел себя наоборот. Знаю, что иногда был даже жесток с тобой. Просто из самозащиты. А правда заключается в том, что каждый божий день этих восьми лет я хотел, чтобы ты посмотрела на меня так же, как когда мы встретились впервые. – Он сделал паузу, ожидая от нее какой-то реакции. – Если это тебя трогает хотя бы немного, самое время что-нибудь сказать.
Пейтон кивнула. Она будто застыла от шока, а для Джей Ди тишина становилась все более мучительной.
И тут случилось невообразимое.
По ее щеке скатилась слеза. Пейтон в замешательстве хихикнула и стерла ее.
– Прости. Я просто подумала, – она посмотрела вниз, на свои руки, – сколько же времени мы потеряли. – Она подняла на него взгляд. – Почему ты за все эти годы так мне и не признался?
Эта слеза подкосила Джей Ди. Он упал перед любимой на одно колено.
– Я виноват, Пейтон, и хотел бы вернуться назад, хотел бы все вернуть назад, – Он вытер влажный след на ее щеке. – Но я признаюсь сейчас. Только не говори мне, что уже слишком поздно.
Внезапно раздался стук, и через дверь проник голос Бена Гоулда.
– Пейтон? Джей Ди? С вами там все в порядке? Что, собственно, происходит.
Дверная ручка пару раз повернулась. Потом Бен дал указание кому-то в коридоре:
– Позвоните эксплуатационникам. Узнайте, есть ли у них ключ от этой двери.
Осознав, что время почти на исходе, Джей Ди повернулся обратно к Пейтон.
– Ты была права, когда сказала, что нас разлучит это решение о партнерстве. Если мы позволим фирме решать за нас – ничего не получится. Мы с тобой слишком гордые. Поэтому я увольняюсь.
Пейтон покачала головой.
– Слишком или не слишком, но я достаточно гордая, чтобы не хотеть получить партнерство таким путем.
– Знаю. И я надеюсь… что вместо этого ты захочешь уйти со мной.
Ее глаза округлились. Она в волнении прикусила губу.
– Я правда не уверена, смогу ли такое сделать, Джей Ди.
В дверь постучали снова, на этот раз настойчивее.
– Эй, вы там, немедленно откройте! Хватит дурака валять.
Джей Ди удержал ее взгляд.
– Вместе мы можем это сделать, Пейтон. Можем не позволить им разделить нас – ведь это их решение, а не наше. Главное преимущество моей работы здесь – что я каждый день провожу с тобой. И я не хочу его лишиться.
– О чем ты говоришь? Предлагаешь попробовать устроиться куда-то еще? Думаешь, удастся найти фирму, куда нас обоих возьмут партнерами?
– Да. Нашу фирму. Я предлагаю начать нашу собственную практику.
Пейтон рассмеялась.
– Это же глупо.
Джей Ди покачал головой.
– Вовсе нет. Посмотри хотя бы на дело «Аптек Гибсона» – мы с тобой великолепно сработались. И неужели ты действительно хочешь идти куда-то, где будет все то же самое? Такая же рутина? Такие же переработки? Разве ты не предпочла бы работать на себя и сама контролировать собственное расписание? И даже иметь возможность взять отпуск когда вздумается?
– Конечно, все это звучит здорово. Но и риск слишком велик, – пробормотала Пейтон.
– Велик ли? Мы с тобой чертовски хорошие юристы. Открыть собственную фирму – для нас, пожалуй, самый разумный ход.
В дверь снова застучали. На этот раз Бен злился не на шутку, судя по надсадным выкрикам:
– Предупреждаю: сейчас сюда с ключами придет сотрудник отдела эксплуатации, он уже поднимается.
Джей Ди повернулся.
– Пейтон, время на исходе. Ты же сама говорила: мы все преодолеем, если объединимся. Я уверен, что у нас все получится. Но хочу, чтобы и ты поверила. Пожалуйста, поверь… в нас.
Довольно долго Пейтон молчала, и Джей Ди слышал, как в ожидании колотится его сердце.
Наконец она ответила:
– Название будет «Кендалл и Джеймисон».
Секунду Джей Ди соображал. Затем заулыбался:
– Так не годится. «Джеймисон и Кендалл». В алфавитном порядке.
– Ты сказал нашему боссу, будто отымел меня на своем рабочем столе.
– «Кендалл и Джеймисон» звучит великолепно.
Пейтон победно улыбнулась.
– Так что, мы сделаем это? – спросил Джей Ди.
Она протянула руку.
– Скрепим договор рукопожатием?
Он взял руку Пейтон и поднялся, потянув ее вместе с собой.
– Я хочу услышать от тебя ясный ответ. Мы сделаем это?
Она кивнула.
– Да. Сделаем.
– Отлично. Тогда сразу предупреждаю, что, начиная с этого момента, я больше ни одного дня не хочу прожить без тебя.
Беззаботная улыбка на лице Пейтон сменилась более серьезным выражением. Она придвинулась к Джей Ди и сжала его ладони своими.
– Идет, – произнесла она мягко.
Джей Ди погладил ее по щеке и поцеловал нежнее, чем когда-либо прежде, томительно медленно. Он впервые в жизни чувствовал, что ничто больше не стоит между ними, ничто больше не висит у них над головой. И все время во вселенной принадлежит только им.
