резать глаза. Василиса заснула у него на руках. Он перевел взгляд на спящую малютку, с длинными черными ресницами, как у ее мамы, и не смог сдержать слезы отчаяния. Держа на руках малютку, он плюхнулся на колени и дотронулся до прохладной ладони жены: — Ариша, я не смогу без тебя. Василиса без тебя не сможет. Ты же сама росла без матери и знаешь, каково это. Ее ничего хорошего не ждет. Как и меня… Я… я сломаюсь. Ариша, а хочешь, я брошу юридическую контору? Честно, она мне не нужна, если по возвращению домой, ты не будешь меня ждать. И ребенок… Мне не нужен этот чудесный и красивый ребенок, если тебя не будет рядом. Я не смогу ее любить, если тебя не станет. А ты как никто знаешь, как это, расти, когда тебя не любят. Если ты умрешь, если ты не выдержишь того, что нам предстоит, ты сломаешь ей жизнь, и мне заодно. Я не хочу один… Арина, я… не могу один! Что ты там говорила, что обещала любить меня до гроба? Родная, давай договоримся, что это будет до моего гроба. Не твоего, ладно?! Потому что, я не смогу без тебя жить… Я люблю тебя, Арина. Не бросай меня, душа моя…
Глава 21
Я тебя отвоюю у всех времён, у всех ночей,
У всех золотых знамён, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца —
Оттого что в земной ночи́ я вернее пса.
Я тебя отвоюю, у всех других, у той одной.
Ты не будешь ничей жених, я ничьей женой.
И в последнем споре возьму тебя — замолчи,
У того, с которым Яков стоял в ночи…
М. Цветаева
СПУСТЯ ДВА ГОДА
Арина накрывала праздничный стол для своей семьи. Сегодня ее тридцать четвертый день рождения. Хотелось порадовать любимого супруга изысканными блюдами: сочным кроликом в тажине, нежнейшими кордон блю, пряными баклажанами на гриле. На десерт у Арины был заготовлен ванильный торт, пропитанный сиропом и смазанный смородиновым пюре, прослоенный сливочно-сырным кремом с щедрыми порциями ягодного ассорти. Естественно, вкусные лакомства были заказаны из дорогого ресторана.
Пришедшая поздравить невестку Лидия Георгиевна постоянно поглядывала на часы и улыбалась балующейся внучке, которая ковыряла ягодки из торта и рассматривала их, словно они были драгоценными камнями.
— Мама, смотри! Чпок! — говорила Василиса и руками раздавливала ягоды, а потом заливалась задорным смехом и слизывала стекающий сок с пальчиков.
Лидия Георгиевна периодически набирала Сашу, но в ответ слышала “номер временно недоступен”.
— Арина, у него, видимо, какое-то очень срочное и важное дело, раз он ТАК СИЛЬНО опоздал к празднику. Но я ним поговорю, — Лидия Георгиевна пыталась оправдать отсутствие сына на дне рождение жены. Она недовольно поджала губы. Отрадно было видеть, что ее свекровь в кои-то веки осуждает кого-то другого кроме невестки.
Аверин не опаздывал. Он просто не пришел. К девяти часам вечера они успели с Лидией Георгиевной распробовать кролика и баклажаны, даже позволили себе пару бокалов красного вина. Василиса же наотрез отказалась есть что-либо кроме ванильного тортика.
— Оставьте его. Он занят. Поест, когда приедет, — примирительно вступилась за мужа Арина.
— Безобразие! — не унималась свекровь.
— Лидия Георгиевна, в последнее время у него слишком много дел. Замотался, видимо.
Это была сущая правда. По приезду из Израиля Аверин взял два неподъемных кредита. Один ушел на то, чтобы расширить адвокатскую контору, нанять целый штат сотрудников и увеличивать количество клиентов. Благо в стране высокий уровень преступности, так что мужу не грозит остаться без работы. Второй кредит ушел на обещанный ей когда-то давно, еще в прошлой жизни, загородный дом. Арина была категорически против его покупки. Однако Аверин слышать не хотел весьма разумные аргументы. За дорогостоящее лечение они и так должны были Дмитрию Орлову умопомрачительную сумму, Саше придется до конца своих дней работать в поте лица на благо не в меру щедрого олигарха. Гордый Саша наотрез отказывался принимать от Орлова бескорыстную помощь. Теперь семья Авериных жила в уютном двухэтажном коттедже в самом элитном районе пригорода. Саша исполнил давнюю мечту: жить в собственном доме, полном заливистого детского смеха.
Ну не явился муж на день рождения, что здесь такого? Во-первых, у них это случалось и раньше. А во-вторых, после всего того, что Саша для нее сделал, было настоящим кощунством попрекать его за опоздание.
Аверин не солгал. Он действительно был рядом с ней каждую минуту их адового года, пока Арина проходила лечение. Дочь Аверин забрал с собой. Он оплатил жене огромную трехкомнатную палату, в которой у Василисы была отдельная детская.
Когда Арину привезли в клинику к сумасшедшему врачу, никто не верил, что Арина выживет. Ее перепроверили на всех возможных аппаратах и сделали огромное количество анализов. К сожалению, диагноз подтвердился. Рак остался. Из второй стадии болезнь успела перерасти в третью. Однако злокачественная опухоль, из-за которой на Арине изначально поставили крест и даже не хотели оперировать, удивительным образом уменьшилась настолько, что ее смогли удалить без вреда для когнитивных способностей пациентки.
— От чего избавилась, красавица? Что аж опухоль испугалась и убежала?! — пошутил ее чудаковатый врач.
— Я не знаю, — растеряно отвечала Арина.
— Я, конечно же, могу найти научное объяснение, даже могу предположить ошибку на изначальных снимках, что маловероятно. Так что поверь мне, красавица, что-то ты из своей жизни выкинула. Просто так опухоли не уменьшаются.
— Я, правда, не… — она осеклась и задумалась. — Я бабушку свою сыграла.
— Ну вот, а говорила: «не знаю». Обида на жизнь сильно портит здоровье, деточка. И тут никакие врачи и лекарства не помогут, пока пациент сам не решит ее отпустить.
После прохождения сильнейшей химио- и лучевой терапии, количество метастаз перестало расти, часть из них локализовались в одном месте. Врачам удалось их вырезать. У нее остался небольшой шрам, где она спустя время сделала татуировку ласточки — символ ее освобождения и возрождения.
После двух операций и целого года сложнейшего лечения у Арины наступила полная ремиссия. Ее
