— У меня такое ощущение, что я его знаю…
— Кого?
— Ну этого, Славкиного мужика.
— Н-да? — демонстративно упёр руки в бока Данила. — А вот отсюда поподробнее, пожалуйста.
Маринка ткнулась лицом в ладони, замычала потихонечку, напрягая память… Но сдалась.
— Не знаю. Блин, я не знаю, но ощущение, что видела его раньше точно есть. — Со вздохом откинулась на спину. — Терпеть не могу вспоминать!
— Я тебе помогу — ты просто ошиблась. Ты не можешь его знать, Марин. Его даже мой Тимур в своё время откопать не сумел.
— Почему?
— Да потому что нет данных. А этот видосик — ну такое. Что там можно разглядеть? Просто чувак отдалённо на меня смахивает, поэтому кажется тебе знакомым. Ты с аниматорами ещё раз созванивалась? Всё идёт по графику?
— Ты опять? Кончай контролировать там, где не надо, Магницкий! — запульнула она в него диванной подушкой, но Данила её поймал. — Твой выход — когда подойдёт время платить по счёту, а пока расслабься и получай удовольствие. С бытовухой я и сама прекрасно справлюсь.
— Угу. Скоро уже Ивановы с девчонками вернутся, а тут твоя роскошная жопка без трусов валяется. Справлялка…
— Не поняла, это ты сейчас намекнул, что я жирная стала?
— Пфф… Я, пожалуй, пошёл, пока не отхватил…
— Беги, Форест, беги! — запульнула она ему вслед ещё одну подушку. — Жопка ему не такая! Да всего-то чуть больше двух килограммов прибавилось! На фиг иди, брюзга старый!
— Чего-о-о? Кто старый?
Налетел, Маринка завизжала… Возня чуть не закончилась новым заходом на секс, но Маринка вдруг замерла:
— Стоп! Да стоп, ты! Я вспомнила! Я его в клинике видела, точно! С Айболитом. Мельком, но в память прям врезался. А всё потому, что красавчик! — мечтательно закатила глазки, но Данила на шутку не среагировал. Сел.
— Серьёзно? Ничего не путаешь?
— Да. В смысле — нет, не путаю. А что?
— Да ничего. Просто всё сходится. Круг как бы замкнулся, и кажется теперь понятно кто мог быть тем поручителем… Но, блин, на самом деле стало только хуже, потому что ещё интереснее, кто он такой.
— Мистер Икс? 1
— Типа того. Ладно, всё. Подъем и быстро собираться!
Девчонкам — Сонечке и Дашульке сегодня исполнялось три года. Уже давным-давно было тайно запланировано грандиозное торжество в интерактивной игровой. Заказаны аниматоры, фокусники и живая музыка. Приглашены подружки и друзья из садика. Ещё накануне из Краснодара прилетели дедуля с Оксаночкой — никто не смог бы объяснить, почему девчонки упорно отказывались называть её бабулей, предпочитая просто по имени — и Лиза с Тёмкой. И сейчас они вместе с именинницами шатались где-то по «Детскому миру», и девчонки даже не подозревали, что это ещё не все радости и чудеса на сегодня.
В игровую комнату Маринке нужно было подъехать заранее — поэтому собиралась скоро, чтобы девочки не застали её дома. Данила хотя и был уже сотню раз отшит от организации праздника, всё равно не мог не проконтролировать и упрямо вознамерился хотя бы довезти Маринку до места. Конечно, всё это «перетягивание каната» было просто дурачеством и вознёй, не имеющей особого смысла, потому что секретов у них друг от друга не было… Кажется.
— Готова? — оправляя манжеты, заглянул в спальню Данила, и замер увидев, что Маринка до сих пор лишь в нижнем белье. — Вообще-то время уже…
— Всё-всё, мне только платье осталось! — вскинула она ладони к груди, и, бросив тушь для ресниц на столик, поправила резинку чулочка. Уловив хищный взгляд мужа, строго выставила палец: — Нет! Сам сказал — время!
— Да я что, я… Я же могу и по-быстрому, м?
— Даже не думай, понял? Всё!
А сама схватилась за бжикнувший телефон. Данила смотрел, как она, чуть нахмурившись, открывает какие-то страницы, что-то листает… Но взгляд его против воли убегал ниже — на аппетиную грудь в кружевном лифчике, плавную линию живота и соблазнительно поджатые трусиками ягодицы. Она и вправду слегка поправилась за последнее время, но Данила не только не был против — он истекал слюнями и терял дар речи, от одной только мысли, что это всё — его! Уровень её сексуальности зашкаливал. Хотелось щупать, целовать и любить без остановки. И если уж честно, он бы даже предпочёл, чтобы она поднабрала ещё немного.
С годами всё больше замечал, как меняются его вкусы. Тянуло на уют, тепло и основательность. Женская худоба сначала перестала казаться стройностью, а потом и вовсе стала вызывать недоумение. Теперь взгляд с невольным любованием цеплялся за женственную плавность сочных форм.
Может, тот самый бес в ребро? Ну что ж, его этот «бес» очень даже устраивал, тем более что Маринка, словно считывая его обновлённые предпочтения, умудрялась соответствовать. Она вообще как-то изменилась в последнее время — не потеряв своей вечной взбалмошности, стала, тем не менее, спокойнее и мягче. Теплее. Уютнее. И не было картины прекрасней, чем три его девочки — белокурые копии друг друга, встречающие его вечером с работы или охмуряющие своими будто под копирку хлопающими ресничками. У них даже улыбки у всех троих были одинаковые.
Поднял взгляд на Маринкино лицо… и словно на замедленной съёмке увидел, как она зажимает рот ладонью, а распахнутые глазищи наполняются слезами. Тревожно ёкнуло сердце.
— Марин? Что случилось?
Но она словно не слышала — пялилась в телефон, а по щекам уже во всю катились капли.
Мигом оказался рядом, подцепив подбородок пальцами, заглянул в глаза:
— Марина, что?!
В ответ она лишь протянула ему телефон. Схватил его, непонимающе побежал взглядом по какому-то тексту.
— Что это, ты можешь нормально сказать?
— Читай.
— Чёрт, Марин, тут так мелко…
И замер. Потому что шапка документа гласила, что это результат теста на отцовство. С раздражённым выдохом опустил телефон. Ну что за… Ну просил же её не делать этого! Даже не думать об этом! И вообще никогда не заморачиваться! Ну любил же девчонок больше жизни и даже мысли никогда не допускал, что не его они дочки… Ну что за несносная женщина? Ну зачем всё портить? Причем — самой же себе!
— Марин… — потянул её на себя, в бесполезной попытке успокоить. — Вот поэтому я и не хотел. Мне всё равно, понимаешь? А вот ты теперь загонишься!
— Читай!
Данила зло фыркнул и побежал по строчкам дальше.
— …В смысле, вероятность отцовства девяносто девять и девять процента? — Рука вдруг дрогнула и безвольно разогнулась. А в голове — словно вата какая-то. Словно молодой бражки накатил, и она весело ударила по мозгам. — Я что-то не понял… Чьего отцовства?
— Да читай уже, дурень!
Но нужды в этом не было. Теперь-то он видел, что её шок и слёзы — это радость.
Закусил губу, чувствуя, как безудержным шквалом накатывает что-то такое огромное… Заметался по комнате, замер у окна… пряча слёзы. Нет, ему и правда было не главное, кто их биологический отец… Но не всё равно! Нее-е-т, далеко не всё равно!
Рассмеялся, как дурак: запрокинув голову, мешая хохот с слёзной поволокой. А Маринка подошла сзади, прижалась, мягко, будто кошечка.
— Дань, прости. Я знаю, что обещала не делать этого…
— Господи, Марин, — развернулся он к ней, обнял. — Да причём тут я?! А если бы тест оказался отрицательным? Да ты бы покой потеряла, дурочка!
— Если бы он оказался отрицательным, ты бы о нём даже не узнал, вот и всё. Я же знаю, как сильно ты их любишь, у меня ни разу, ни единой даже самой маленькой причины для сомнений не возникло. Ты самый лучший отец, правда! Дело ведь не в этом. Я просто хотела, попытаться сделать тебя ещё хоть чуточку счастливее.
— Ф-фух, блин… — утёр об её макушку скупую слезу. — У тебя получилось. Спасибо, родная!
— Угу, — знакомым загадочным тоном мурлыкнула вдруг она, — тогда, как проревёшься, Железный человек, скажешь. А то у меня ещё не все сюрпризы.
Данила замер на мгновенье… И отстранив её на вытянутых руках, с подозрением вскинул бровь:
— Та-а-ак…
— Обещай, что не будешь орать.
