ветром. На улице идёт мелкий противный дождь, а под него засыпать — одно удовольствие. Музыка в наушниках играет в такт сердцу, мощные барабаны Джои Джординсона разрывают перепонки, а крик Кори Тейлора особенно точно выражает нынешнее состояние Алекса. В такие моменты он чувствует себя как герой американского фильма, который уверенно идет взрывать чертов университет.
Одно мешает-- до понедельника он на больничном. Как раз геройское лицо подзаживет -- и рана на губе, которую он постоянно «проверял» языком, затянется.
Неожиданно телефон на подушке завибрировал дав в уши типичным звуковым сигналом, прервав музыку. Не ожидая ничего интересного Нестеров потянулся к телефону и открыл диалоговое окно.
«Спускайся, поговорим.»
Бля-я-ять. И просто. Крышу снесло. Алекс, не глядя на клавиатуру быстро печатает что-то в духе «пшлнх» и выкидывает телефон к чертовой матери, хуже ему уже не будет. Почему именно сейчас? Что ему надо?
И пока жует собственные губы, маясь нервным возбуждением, которое одолевало сразу же, подумай он о мажоре, телефон завибрировал вновь.
Нет. Он не будет искать и смотреть в него. Не станет.
Но спустя минуту поднимается с кровати, обходит ее и поднимает с пола телефон. Матерится. Потому что трещина через весь экран. Хорошо, что на защитном стекле, которое он соизволил приклеить сразу после покупки гаджета. И через эту трещину смотрит на фотофайл с изображением Софии. Нереально красивой, необыкновенно яркой, и чужой. Потому что даже он со своей скудной фантазией понимает "Vishi group" с легкостью может отнять у него то, что он все еще считает своим.
«Что это?»
«Я расскажу. Только не прись, как баран к Софии с вопросами. Нам надо это обсудить вдвоем. Срочно.»
Мозг лихорадочно ищет решение к уравнению с кучей неизвестных.
«Где?»
А самого по инерции ведет к окну. Во дворе машина и Ветров приклеенный к капоту. Очень оперативно.
«Ну я же сказал, спускайся.»
Носки он находит у кресла, меняет майку, натягивает спортивки и выйдя в коридор смотрит в строну ее двери. Может ну его нафиг. Может просто пойти и разобраться. Задать вопросы, в обход встречи с этим мудаком. «Какого хрена ты ввязалась в это? Спуталась с этими балалайками. Они же тебя растопчут. Пережуют своими винирами и выплюнут. Вся эта мажорная сволота, все эти дорогие выглаженные костюмчики и начищенная обувь, к которой так и тянет всяких дур.»
Но плевать в истерике слюной это еще не решение. Когда она в последний раз прислушивалась к его мнению? Лет пять назад? Тогда ещё не было этого говнюка Мити, не было двух чемоданов и билета на самолёт, не было писем с неизменным «как я соскучилась». Теперь она девочка взрослая. Теперь она все разгребает сама.
Может отмороженный все прояснит? У него шансов как ни крути больше, тем более что это его хренова семейка.
Ладно. С ней поговорить он всегда успеет. Она сейчас дома, а этот.. долго ждать точно не будет.
Главное ключи не забыть, и..
В кросах Алекс возвращается в комнату и цепляет пальцами телефон. Ведет пальцем по шершавой трещине и покидает квартиру, чувствуя как успела взмокнуть под курткой спина.
В свете фонарей и мелкого дождя Ветров представляется эфемерной единицей, неживой и манящей. Тянет подойти и ткнуть рукой. Есть или нет. Но прищур глаз изучающий, неестественный возвращает к реальности.
Алекс жмурится до темных кругов перед глазами и больше всего на свете хочет, чтобы трещины на асфальте разрослись до невероятных размеров, засосали в какую-нибудь другую преисподнюю и схлопнулись, словно его тут и не было. Втягивает воздух, открывает глаза. Трещины не меняются, только слегка прячутся под носами кроссовок, которые теперь совсем рядом.
-- Ты знаешь, как достал меня? -- голос приходится понизить на пол тона. Ночью каждый звук казался чертовски громким.
— Мы едва знакомы, а я уже успел надоесть тебе? — Отвечает мажор, устремив взгляд в никуда. — Садись в машину, прокатимся.
— Я предпочитаю разговаривать здесь. Давай!
— А я здесь не предпочитаю.
Ветров обходит машину, которой у Нестерова даже продай он собственную почку, никогда не появится и устраивается за рулем. И наблюдающий за этим не может понять, что чувствует по этому поводу: волнение, стыд, сожаление или интерес… просто не знает..
Терпение Алекса напоминает электрический чайник. Стоит только достигнуть высшей точки кипения, как тут же срабатывает волшебная кнопка и всё резко успокаивается. Приходится лезть в салон , шумно хлопнуть дверцей, естественно из мести, и откинуться, на мать его, удобных креслах. Смотреть на то, как Ветров небрежно поворачивает ключ и заводит мотор.
— Может давай уже начнем? Чего резину тянешь? Объясняй давай, каким хреном она с этим связана?
— А ты забавный, да.
За-бав-ный.
— И ты мне таким нравишься.
Нра-вишь-ся. По оси крутится волчок. Как назойливая муха. Повторяя сказанное.
Насколько может выбесить одна лишь фраза. Насколько она в голове засесть может плотно, безвылазно, уже на целую вечность, кажется.. Одна, сука, фраза. А уже бесит. Так бесит, что Алекс проникает пальцами под напульсник и врезается в буквы ногтями.
Да он сейчас точно блеванет от такого минутного передоза.
-- Ты хочешь начать с этого, да? -- сквозь зубы проговорил Алекс, подавив настойчивое желание стукнуть ногой в спинку кресла сидевшего перед ним. -- Хочешь выбесить меня?
-- Нет, -- невозмутимо отозвалось с водительского. Тимур бросил короткий взгляд через зеркало на парня, чтобы убедиться, что его ответ возымел должный эффект. Лицо Нестерова было сплошь разукрашено гневом. -- Ты просто так реагируешь.. смешно.
-- Значит тебе нравится смотреть, как я реагирую? -- гнев не отступил, а лишь прибавился.
-- Мы разные. Мне должно быть интересно.
-- Просто сдохни! Если тебя так волнует это «интересно» зачем Лиса подослал? Мог бы сам навалять и полюбоваться.
-- Я не лезу в чужие разборки, а свои решаю сам, -- по другому объяснить свою непричастность к их с Лисицким драке не получалось. Как и не получалось объяснить самому себе, зачем все таки полез мстить за этого дятла. -- Тебе нужно научиться скрывать свои эмоции. Они слишком явные. Их можно "слизать языком" если понадобится. В этом твоя слабость.
Эти слова должны сблизить их, разве нет?
Поразмыслив над сказанным Алекс вновь откинулся на спинку сиденья. «Да, зараза, ты слишком предсказуемый..., как обоссавшийся школьник, мать твою..»
-- Словно у тебя их нет! -- Отбил уже тихо, но твердо и тут же скривился:"Слизать языком," вот
