Я подняла большие пальцы вверх, и Гвен счастливо завизжала, помахав мне розовой шляпой. Затем показала на видеокамеру, чтобы удостовериться, что я все еще снимаю. Я снова подняла палец вверх, продолжая снимать.
Неожиданно в баре зажегся свет, музыка затихла. Они закрываются. Слава Богу! Теперь можно ехать домой. Это самый длинный день в моей жизни!
Я запрыгнула на сцену к Гвен. Она стояла там совершенно одна. Мокрые волосы прилипли к щекам. Глаза как будто налились кровью, казалось, она выглядит немного смущенной.
— Где… — она икнула — все остальные?
— Уже очень поздно. Они разъехались по домам, — ответила я.
— Им было в-весело сегодня? — Гвен наклонилась ко мне, ее голова покачивалась из стороны в сторону.
— О да! — сказала я, помогая ей спуститься со сцены. — И у меня есть куча отснятого материала, чтобы это доказать.
Верно. Хм… Гвен наклонилась и пукнула. Совсем не так, как пукают настоящие леди — тихо и незаметно. Это было что-то невообразимо громкое и вонючее.
Я нежно погладила ее по спине, ища глазами Поло, Пирре и Филиппа. Никого. Гвен подняла голову, тушь текла по щекам, губы дрожали. Казалось, она хочет убежать, но вместо этого свернулась клубочком у меня на коленях.
— Все хорошо, — пробормотала я, убирая светлый локон с ее щеки. — Сейчас мы отвезем тебя домой.
— Я нашла еще одно сообщение, — всхлипнула она, открыла сумочку от Луи Вуиттона и достала мятый листок бумаги. — Смотри.
Ох-ох! Я медленно развернула лист и начала читать.
Кейтлин: Я знаю, тебя очень разозлил наш последний разговор.
Брайан: Неправда. Я доверял тебе. Давай прекратим это. Хорошо?
Кейтлин: Знаю, знаю. Я очень долго думала над нашим последним разговором. Давай встретимся.
Брайан: Когда?
Кейтлин: В следующую субботу. Ты ведь будешь в Нью-Йорке?
Брайан: Забудь. Ты же знаешь, у меня будет мальчишник.
Кейтлин: Не беспокойся. Это не займет много времени. И нам не придется волноваться из-за Гвен, так как она останется в Чикаго.
Теперь понятно, почему у Гвен такое плохое настроение.
— Мне, — Гвен икнула, — кажется, он ее любит, — пробормотала она, делая большой глоток из бокала в форме пениса.
— Ш-ш-ш. Ты просто устала. Брайан тебя обожает, я думаю.
Гвен замолчала. Ее плечи затряслись, и я услышала тихие всхлипывания.
— Я боюсь, — прошептала она срывающимся голосом. — Я не могу потерять его. Тебе придется… — она снова икнула, — поехать к нему на вечеринку. Ты просто обязана…
Но ведь вечеринка будет в Нью-Йорке! Она что, с ума сошла?
— Мы поговорим об этом позже. Хорошо? — На самом деле я бы не смогла поехать, даже если бы очень захотела! На этот день у меня уже было назначено деловое свидание. Суперсекретное! И Кейт из-за него ужасно нервничает. Говорит, заказчиком является один из их лучших клиентов.
— Я люблю его, — шмыгнула носом Гвен. — Даже, несмотря на то, что в постели он… — она икнула, — полный ноль.
Господи Боже! Должно быть, она выпила гораздо больше, чем я думала.
Не смейся. Только не смейся.
— Мне та-а-а-ак плохо! — Гвен вытерла нос. — Я… я просто хочу быть счастливой.
— Все образуется. Вот увидишь, — сказала я, поглаживая ее по спине.
— Обещаешь? — спросила она и громко икнула:
— Ну… конечно! Уверена.
— Вик? — Гвен посмотрела на меня. В глазах стояли слезы, тиара съехала набок, белокурые волосы растрепались.
— Да?
— Кажется, меня сейчас опять стошнит.
О боги!
Я полная идиотка. До сих пор не могу поверить, что взяла кредитку Патрика. Как я теперь ему все объясню? Я не только оплатила доставку закусок из «Ромо», но и счет в ресторане «Чарли Троттерз».
Всего я потратила восемь тысяч двести долларов.
Знаю, знаю. Я погибла.
Думаю, мне уже ничто не поможет.
Поло выписал мне чек на восемнадцать тысяч долларов (чтобы я смогла покрыть расходы и по своей кредитной карте), и это просто здорово, но мне все еще надо объясниться с Патриком. Я задумчиво перебирала хрустящие стодолларовые купюры. Что же делать? Что ему сказать?
Мои мысли прервал протяжный гудок.
Черт! Это Патрик. Сердце ушло в пятки. Может, отослать его обратно? Сказать, что я подхватила какую-то заразную болезнь или… не знаю. Все, что угодно. Просто пусть уходит. Убирается к чертовой бабушке.
Нет. Забудь, Вик. Ты должна поговорить с ним сегодня. Вдруг ему придет отчет о состоянии кредитной карты или он решит проверить баланс по Интернету!
Ты все равно попадешься. Ты просто должна ему объяснить. Он поймет. Правда? Он должен…
— Привет, красавица, — сказал Патрик, передавая мне диск и целуя в щеку.
— Привет, — промямлила я, уставившись на свои ноги.
— Почему такая грустная? — спросил он, поднимая мой подбородок и заглядывая в глаза.
— Нам надо поговорить, — выдавила я, наконец. Патрик отступил на несколько шагов назад.
— О чем? Ты в порядке?
— Да. Все хорошо. Но я должна тебе кое-что рассказать…
Молчание. Молчание.
— Хорошо. — Патрик приподнял бровь. — Говори.
— Я все испортила, — пробормотала я. Вот. Я сделала это.
— Ты встречаешься еще с одним клиентом? Тебя уволили? — поддразнил меня Патрик.
Я отрицательно покачала головой.
— Я… э-э-э… — Я сморщила носик. — Э-э-э… я… кажется…
Черт! Не получается…
— Все нормально, Вик. Говори.
— Я сняла с твоей кредитной карты восемь тысяч двести долларов, — выпалила я, предварительно закрыв глаза, ожидая словесной атаки.
Тишина.
Я открыла один глаз. Патрик уставился на меня в полном недоумении. Нехорошо.
— Скажи что-нибудь. Пожалуйста! — попросила я, покусывая ноготь большого пальца.
— Ты шутишь? — спросил он с любопытством.
— Хотелось бы.
Патрик почесал голову.
— Не понимаю. Откуда у тебя взялась моя… кредитная карта? Ах, да. Верно. Я оставил тут свой бумажник…
— Понимаешь, мою карту заблокировали и…
— Что? У тебя проблемы с деньгами?
— О! Это не из-за меня, — быстро добавила я. — Честно. Все деньги ушли на подготовку вечеринки Гвен. И… в последнее время у меня очень много деловых свиданий! А чтобы хорошо выглядеть, мне нужно… — Я замолчала. Мои объяснения звучали как самая настоящая ложь.
Патрик покачал головой:
— Не могу в это поверить.
— Мне очень жаль. Правда. Поло выписал мне чек. Вот твои деньги. — Я передала ему пачку новых купюр.
Он посмотрел на меня, потом на деньги.
— Никогда бы не подумал, что ты способна сотворить что-то подобное, Вик. Может быть, наши отношения стали развиваться слишком быстро. И я тебя совсем не знаю.
