Но до стадии безумия я не дохожу, поскольку в кабинете появляется Эмир... С Марком на руках.
Они вдвоем как успокоительная таблетка, действующая на меня куда более эффективней чем та, что прежде давал мне Гарнер.
Моя пилюля умиротворения...
Я тотчас подскакиваю с места как подорванная на мине. Гарнер молча выскальзывает из кабинета, оставив нас наедине.
Бросившись на Эмира, я впиваюсь в его прохладные губы. Осыпаю его лицо легкими поцелуями, затем щечки Марка и не могу остановиться. Не могу насытиться ими. Не могу надышаться. Я хочу прижать их двоих к себе настолько крепко, чтобы больше никогда не разлучаться с ними.
Мой воздух...
— Все хорошо. Диана, с нами все в порядке. Перестань реветь, — тихо произносит Эмир, утирая мои слезы.
Марк тянется ко мне. Я беру его на руки, прижимаю к груди и носом утыкаюсь в плечо Эмира, мысленно благодаря вселенную за то, что она вернула их ко мне живыми.
Внезапно в нос бьет узнаваемый запах крови. Я бегло осматриваю все открытые участки тела Эмира. На первый взгляд с ним вроде бы все хорошо.
А вот следов крови на черной футболке не так-то просто разглядеть. К тому же почему-то она надета задом наперед.
Он что-то скрывает.
— Эмир, ты не ранен? Твоя футболка, она...
— Пара пустяков. Заживет как на собаке, — с натянутой улыбкой перебивает Эмир заготовленной фразой. Выражение лица его ничуть не меняется, но я нутром чую, что что-то не так. Рука его взмывает к моему лицу, он нежно прикасается к щеке. — Ты как? Нормально?
На глаза бросается его запястье, перевязанное лоскутом черной ткани.
— Что тут у тебя? — слегка напугана я.
Как только я тянусь к его руке, чтобы поближе рассмотреть рану, Эмир стискивает зубы и прячет сжатый кулак за спину.
— Диана, я же сказал. Это всего лишь царапина, — в легком раздражении он.
Сейчас это нисколько не задевает меня. Я уже успела понять, что Эмир не очень-то любит, когда с ним сюсюкаются по разным "пустякам" в виде пулевых ранений.
— А Игорь? Что теперь с ним будет? — неуверенно перевожу разговор.
Эмир пальцами обхватывает мой подбородок, желая чтобы я посмотрела на него. Склонив голову набок, он прищуривается и внимательно читает меня по глазам. Наверное, хочет понять беспокоюсь ли я о своем пока еще официальном муже.
Увидев на дне моих глаз абсолютнейшее безразличие, он отпускает меня и безэмоционально говорит:
— Об Игоре больше можешь не волноваться. Я позаботился о нем.
Своим ответом он не внес никакой ясности, но мне и так все предельно ясно.
От его последних слов сквозило холодом, а это может означать только одно — теперь я могу примерить на себя роль вдовы.
Игорю недолго осталось. Либо его тело уже присыпано землей.
Учитывая, как он обошелся с Кармен и Аной, я все-таки склоняюсь ко второму варианту. Эмир не оставил бы Игорю ни малейшего шанса.
— А об Анастасии что-нибудь слышал? Как она?
— Она будет жить.
— А малышка? — выпаливаю я дрожащим голосом.
Потупив взгляд в пол, Эмир тяжело вздыхает и отрицательно мотает головой, а мои надежды на лучшее превращаются в груду развалин.
— Мне очень жаль, — беззвучно он произносит. Эмир переводит стеклянный взгляд на Марка, словно ему на секунду представилась жизнь без него, а потом возвращает на меня свои пустые глаза. Он заводит руку за мой затылок и припечатывает холодные губы к моим. — Не знаю, что со мной было бы, если... Я люблю тебя, родная...
С моих губ слетает звук, похожий на писк. Окутанная его теплом, я зажмуриваюсь, цепляюсь пальцами за него.
— Я знаю, Эмир. Знаю! Я тоже люблю тебя. Прости...
Эмир слегка отстраняется от меня. Его изумленное выражение лица застывает маской, когда он смотрит на меня в упор.
Он удивлен, что я не переспросила: правда ли это? Удивлен, но никак не комментирует.
Боже, я сама не замечала этого за собой и теперь мне стыдно перед Эмиром.
За все! Я мысленно корю себя за то, что позволяла себе усомниться в нем и в его чувствах, за то, что в такие моменты он не позволил себе ни разу усомниться во мне. Он продолжал верить в меня тогда, когда я переставала верить...
— Эмир, мне... я, — сквозь слезы я желаю высказаться. Сказать ему все, что сидит во мне, открыть ему всю свою душу.
— Ш-ш-ш, — он прерывает меня легким поцелуем, а затем на ухо говорит: — Оставь все слова на потом.
— Х-хорошо, как скажешь, — натянув улыбку, я сдавленно произношу из-за терзаний совести.
Эмир крепко обнимает меня, дышит часто. Ему словно самому необходимо выговориться, но что-то мешает.
— Извини, я оставлю тебя. Мне нужно переговорить с Гарнером кое о чем.
Я на автопилоте киваю, хоть и не согласна разлучаться с ним ни на минуту больше. Эмир сажает меня на диванчик, выходит из кабинета и мое сознание захлестывает волной скорби.
Бедный Шах... Бедная Ана...
Ничего не может быть страшнее, чем потерять свое дитя.
Я знаю каково это. Я на собственной шкуре испытала это чувство. Дважды...
Но слава богу мой ребенок остался жив. Он сейчас со мной, у сердца моего.
А малышка Аны... Она ведь должна была родиться через пару недель, а родители ее так и не смогут увидеть свое долгожданное сокровище...
Выплакав все слезы, я удобно устраиваюсь на диване, кладу Марка рядом с собой.
Как только он засыпает, я не замечаю как сама проваливаюсь в сон.
А когда прихожу в себя, то мой мир вновь переворачивается с ног на голову.
Гарнер сообщает мне, что Эмир уехал. Он в одиночку отправился в Стамбул. Он отправился по душу Рифата.
Даже не предупредив! Не попрощавшись со мной!
А вдруг...
Нет! Не хочу даже думать о плохом. Он вернется, ведь нам еще о многом нужно поговорить!
Однако от предчувствия грядущих потрясений мне уже никак не отделаться.
Оно во мне. У меня в голове. Оно изнутри пожирает меня по кусочкам и убеждает, что вот-вот наступит переломный момент. Должно произойти что-то такое... что в результате приведет нас к радикальным переменам...
38. Не здесь и не сейчас
Эмир
— Рифа-а-а-ат! Рифа-а-а-а-ат, где ты? Покажись, сукин ты сын! — как озверевший надсаживаю я связки, врываясь на территорию особняка Чалыка старшего.
Четверо мужчин, облаченных в черные костюмы, стервятниками слетаются ко мне из разных углов и зажимают у ворот. Они окружают меня, не давая мне ни малейшей возможности подобраться ближе к дому.
Двое из них сразу же хватают меня за руки, пальцами впиваясь в плечи, а остальные становятся сзади и спереди.
Похоже, после моего предыдущего визита Феррат всерьез задумался о своей безопасности. Он как минимум вдвое усилил штат своей охраны, раздал им всем оружие. Или этому послужила какая-то иная причина. Например, то, что ему приходится уживаться в одном доме с психом, от которого не знаешь что ожидать.
Что ж. Похвально.
Но теперь так-то просто мне не вырубить этих здоровяков. Они хорошо подготовлены. На опыте. Никакая обманка на них не действует, поэтому приходится импровизировать, провоцировать и лезть на рожон.
Начинаю отбиваться от них, пытаясь сбросить с себя их руки.
— Отвалите! Мне нужен Рифат Чалык! Выведите его! — рычу я, толкая высвободившейся рукой одного из них в грудь.
Прежде чем вновь быть пойманным им за запястье, я размахиваюсь и заряжаю ему в морду своим крепко сжатым кулаком.
Пошатнувшись от меня, он матерится. Вправляет свою челюсть и харкает себе под ноги кровью.
Я разворачиваюсь ко второму, желая от души врезать и ему пока еще свободной рукой, но упускаю момент. Следом на меня сзади наваливается здоровенный "шкаф" два на два, который заламывает обе моих руки за спину.
До хруста. До разрыва связок.
Мышцы плеч и шеи быстро затекают, давящая боль растекается по всему телу.
Я со скрипом стискиваю зубы и терплю. Молча нахожусь в скрюченном положении, в ожидании подходящего момента для атаки.
