Амариллис в прихожей сбросила туфли и повесила пиджак в шкаф. Полная апатия охватила ее. Она поплелась на кухню, вяло рассуждая, что на ужин надо приготовить салат.
В холодильнике бросилась в глаза бутылка зеленого вина, убранная туда утром и привлекавшая больше, чем лежащий рядом салат.
Амариллис взяла вино и поставила его на стол. Штопор нашелся не сразу: Лукас положил его в другой ящик. Ничего удивительного. В отличие от нее, он не придерживался методичного подхода к домашнему хозяйству.
«Но скоро мне не придется беспокоиться об этом», — думала Амариллис, выкручивая пробку.
Она налила бокал и подняла его за успехи науки в деле подбора супружеских пар. «Это единственный верный путь», — напомнила себе Амариллис, отпив зеленого вина.
Она собиралась сделать еще глоток, но услышала, как открывалась входная дверь.
— Амариллис, — позвал Лукас, голос его звучал так, словно он вернулся домой после изнурительного рабочего дня в офисе.
Амариллис наполнила еще один бокал и пошла ему навстречу, но, увидев его, остановилась.
Он закрыл дверцу шкафа в прихожей и повернулся к ней. У Амариллис сжалось сердце при виде его мрачного лица. Она протянула ему бокал.
Лукас подошел к ней, взял вино и залпом отпил половину.
— Не нужно так переживать, — принужденно улыбнулась Амариллис. — Как заметила сегодня моя начальница, речь идет о будущем.
— Верно. — Лукас поставил бокал на полку и потянулся к Амариллис. — От этого зависит моя дальнейшая жизнь.
Его объятие было сильным и одновременно нежным. Амариллис уткнулась лицом в его плечо и изо всех сил прижалась к нему.
Через мгновение она открыла свое сознание. Он уже ждал, пока она установит фокусную связь. Она построила кристалл, и сквозь него сверкающим хаотичным потоком устремилась парапсихологическая энергия Лукаса.
Они долго стояли в прихожей, тесно обнявшись.
Была середина дня понедельника. Не успел Лукас положить трубку, как снова раздалась трель телефонного звонка. Трент с досадой смотрел на аппарат, размышляя, не пора ли сменить номер его личного телефона, слишком многим он стал известен.
— Трент слушает, — рявкнул в трубку Лукас.
— Это ты, Лукас, — раздался испуганный голос Амариллис. — У тебя все в порядке?
— Извини, я как раз собирался тебе позвонить.
— Надеюсь, ты хотел сообщить мне новости от Стоунбрейкера.
— Нет, мне он еще не звонил.
— Ха, так я и знала. А ты еще меня убеждал, что он опытный детектив и способен найти все, что требуется.
— Амариллис, но мы совсем недавно разговаривали со Стоунбрейкером. Сегодня только понедельник, у него было слишком мало времени.
— Он бы мог работать значительно эффективнее, если бы делал это в обычные часы.
— Передам ему твой совет. — Лукас откинулся на спинку кресла и устремил взгляд в окно. — Но я хотел поговорить с тобой о другом.
— О чем же?
— Только что звонил Диллан, он спрашивал разрешения поужинать со мной сегодня.
— Может быть, родители в конце концов позволили ему работать в «Лоудстар», — предположила Амариллис.
— Сомневаюсь, скорее всего, Диллан нуждается в совете, а я не представляю, что сказать ему.
— Пусть он выговорится. Из твоих слов я поняла, что он видит в тебе старшего брата.
— Значит, ты не возражаешь?
— Если ты поужинаешь с Дилланом? Конечно, нет. У меня есть кое-какие дела дома, а еще я давно собираюсь почитать новую книгу. Не беспокойся, я найду, чем себя занять.
— Позвоню тебе, когда мы закончим. Если не будет слишком поздно, я смогу подъехать. — Лукас потер переносицу. У них впереди оставалось не так много ночей, и ему не хотелось терять ни одной.
— Это будет замечательно, — ласково ответила Амариллис.
«Что-то шло не так. Фокусная связь теряла свою нейтральность. Возникало и нарастало чувство близости. Его мужская сила ощущалась все острее, возбуждала ее чувства. Ей казалось, на нее опускается покрывало, плотное и мягкое, как бархатная темнота ночи.
Его желание, растворенное в парапсихологической энергии, вспыхивало ослепительным светом, проходящим через кристалл. Это возбуждало Саманту и одновременно будило в ней чувство тревоги.
«Так быть не должно», — думала она, когда его губы коснулись ее губ. Ей приходилось фокусировать для многих талантов. И никогда контакт не затрагивал чувств, всегда оставаясь нейтральным, не отличаясь от рукопожатия степенью эмоционального воздействия.
— Не нужно бояться, — шепнули его губы. — Ты создаешь кристалл. Я не могу без тебя обойтись. Связь между нами под твоим контролем.
Но Саманта уже не чувствовала прежней уверенности, что соединяющая их подсознание связь в ее руках. Его сила обволакивала ее незримой пеленой. Она, явно ощущала его мощь, никогда раньше ей не приходилось встречать талант такой силы, как у Джастина.
«Что, если все, что рассказывают об энергетических вампирах, — правда?» — промелькнула у нее мысль, в то время как его поцелуй становился все настойчивее. Говорят, что такие вампиры способны незримыми нитями привязать к себе сильного концентратора и использовать его в своих темных замыслах.
Если неистовое пламя его таланта не сожжет ее, — а она не ощущала никаких признаков, указывающих на это, — тогда опасность для нее становилась вполне реальной.
Его энергетическая мощь неотвратимым, стремительным потоком неслась сквозь кристалл. В этот момент Саманте стало ясно, что Джастин Сен-Клер мог держать ее сознание в своей власти, так же как и ее чувства.
— Нас соединяет желание, — шептал он. — Ты ведь этого не боишься?
Но она боялась и ясно понимала, что необходимо действовать, пока не поздно».
Телефонный звонок не дал Амариллис узнать, какой способ борьбы с психоэнергетическим вампиром избрала героиня нового романа Орчид Адамс.
Амариллис отметила страницу, на которой остановилась, закрыла книгу и сняла трубку.
— Слушаю.
— Это Амариллис Ларк? — Голос в трубке, пониженный до шепота, тем не менее казался знакомым.
— Да, а кто говорит?
— Это я, Вивьен Хаглстоун.
— Я не знаю никого по имени Вивьен Хаглстоун.
— Вивьен в Вуалях, — уточнила стриптизерша. — Вы приходили ко мне после одного из моих выступлений, еще расспрашивали о Джонни Ландрете.
Амариллис резко села на диване.
— Да, Вивьен, я вспомнила. Что произошло? В вашей памяти всплыло что-то важное?
— Дело тут посложнее. Я ничего не забывала. Просто посчитала, что не стоит всего вам рассказывать, тогда у меня были на то причины, вы понимаете? Но сейчас мне кажется, будет лучше все рассказать о нас с Джонни.
